– Я люблю тебя, Макс, – прошептала она, не отрываясь от его губ.
На мгновение он замер. Джули ощущала его дыхание у себя на губах.
– Я тоже тебя люблю, – произнес он наконец глубоким хриплым шепотом. – Больше всех на свете.
Потом он поцеловал ее снова, поцеловал так, что она даже позабыла о своей обязанности прижимать повязку к его ране, позабыла, что они прячутся в болоте от безжалостного убийцы, на руках которого уже была кровь стольких людей, позабыла обо всем на свете, кроме Макса.
Она обвила руками его шею и ответила на поцелуй.
И вдруг он резко прервался и вскинул голову:
– Ш-ш-ш… Они идут.
Джули прислушалась и услышала тихое чавканье чьих-то шагов. Кто-то пробирался по болоту. Это был ритмичный звук, совершенно непохожий на то, что они слышали раньше. Все тело Джули покрылось холодным потом. Ее затрясло.
За окружавшими их воздушными корнями кипариса она увидела прорезавший темноту луч фонаря. Они были окружены, обложены со всех сторон, как кролики, загнанные гончими.
ГЛАВА 35
Баста издали услыхал пронзительный крик Джули. Все его чувства были обострены. Он стоял на самом краю прогалины и смотрел на озеро, на тот самый высокий утес, куда им пришлось передвинуться, чтобы единственный из оставшихся с Боссом подручных, игравший роль телохранителя, мог без помех воспользоваться сотовым телефоном. Отсюда открывался необыкновенно красивый вид: лунный свет отражался от поверхности воды, тут и там на темном небе начали вспыхивать звезды. Одним словом, это было его самое любимое место. Во всяком случае, любимейшее место для убийства.
– Похоже, их обнаружили, – сказал он Джону Карлсону, стоявшему рядом.
Лицо Карлсона застыло от горя, в его глазах поблескивали непролитые слезы. Баста чуть было не пожалел старика, если бы не был абсолютно уверен, что, отправив на тот свет свою опостылевшую невестку и предполагаемого убийцу своего сына, Большой Босс пошлет вслед за ними и самого Басту.
Правило было такое же старое, как и сама игра: побеждает тот, кто первый добежит до финиша. Он был твердо намерен придерживаться этого правила.
Он очень надеялся остаться с Карлсоном наедине, но, похоже, времени ему не хватит. «Шестерки», шарившие по болоту, явно нашли, что искали. Через несколько минут они вернутся со своими пленниками, как собаки, приносящие хозяину подбитую дичь. Баста знал, как действует этот механизм. Он сам побывал в шкуре такой собаки. Но теперь этому пришел конец. У него больше нет хозяина.
Он готов кусаться.
– Собери всех здесь, – приказал Карлсон.
Он повернулся спиной к озеру, его мстительный взгляд был устремлен к лесу. Телохранитель, стоявший в двух шагах позади него, сунул руку в карман и начал возиться, вытаскивая мобильник, чтобы передать остальным приказ хозяина. Баста заметил, что Джули больше не кричит, но не стал гадать, что они сделали, чтобы заткнуть ей рот. Ему было все равно.
– Как все странно получается, – сказал он хозяину, словно делал обычное замечание по ходу разговора.
В тот же самый миг он отступил на шаг, вскинул пистолет, прицелился – хозяин все еще смотрел в сторону леса – и аккуратно проделал дырку в голове Большого Босса. Тело рухнуло, как подрубленное дерево, хозяин был мертв еще до того, как коснулся земли. Телохранитель выронил мобильник, словно тот внезапно превратился в раскаленную головешку, и схватился за оружие. Баста и его свалил выстрелом в голову.
Легко и просто, а главное – тихо. Чистая работа, не придерешься.
Негромко насвистывая себе под нос, Баста поднял упавший на траву мобильник и сунул его к себе в карман: такие улики ни в коем случае не должны оставаться на месте происшествия. Потом Баста ухватил оба тела за лодыжки, проволок их несколько футов к краю утеса и столкнул вниз.
– До чего ж тяжел, сволочь, – отдуваясь пробормотал бандит, тащивший ноги Макса. – Какого лешего мы вообще тащим его сюда? Могли бы запросто прикончить его там, в болоте.
– Взялся бы ты с этой стороны, – с чувством заметил его сообщник, державший Макса под мышками.
– Приказ Босса. – Третий бандит намотал на руку волосы Джули и прижал пистолет к ее затылку. С легкостью шагая по неровной земле, он ничуть не сочувствовал несчастью товарищей. – Он велел доставить их живыми, значит, так тому и быть.
– Хватит ныть, Паленый. Мы уже почти пришли. Четвертый бандит замыкал шествие, держа Макса на прицеле. «Просто на всякий случай», – решила Джули. Они избили Макса до бессознательного состояния. Все его лицо было в крови, тело бессильно висело на руках у бандитов, голова моталась из стороны в сторону, пока все они, преступники и их пленники, медленно брели по залитой лунным светом поляне.
Они шли к месту убийства. По мере того как эта мысль овладевала ею, душа Джули наполнялась таким страхом, что ноги почти перестали ее держать. Она бы рухнула, если бы не рука бандита, закрутившая тугим узлом ее волосы. Она знала, что идет навстречу смерти, и понимала, что не сможет этому помешать.
Перед глазами невольно всплыло превращенное в кровавую кашу лицо Сида, и ее затошнило. «Господи, – подумала она, – прошу тебя, господи, не дай мне умереть вот так. Не дай Максу умереть так. Мы только что нашли друг друга, позволь нам жить. Прошу тебя».
Когда их ослепил свет фонаря прямо сквозь корни кипариса, как будто негодяи точно знали, где их искать, Макс закрыл собой Джули и попытался отстреливаться, но его пистолет лишь глухо щелкнул. «Вот дерьмо, отсырел», – пробормотал Макс и вышел с поднятыми руками, бросив пистолет по команде. Потом, когда внимание бандитов отвлекла Джули, вылезшая из-под корней вслед за ним, он бросился на них, как торпеда.
Раненный и ослабевший, он был избит до потери чувств.
И вот теперь они брели через поляну, с каждым шагом приближаясь к вечности. На Джули остались только юбка и бюстгальтер, но она была с головы до ног покрыта грязью, так что нагота ее не смущала: с таким же успехом она могла быть полностью одета. Грязь сослужила ей еще одну добрую службу: защитила от москитов. Хотя долго волноваться о том, покусают ее или нет, ей, похоже, не придется.
Лунный свет был прекрасен – мягкий и серебристый, он освещал прогалину потусторонним сиянием. «Это была романтичная ночь, – думала Джули, – предназначенная для прогулок влюбленных, для нежности и любви».
Для Сида, а теперь и для нее с Максом эта ночь стала ночью смерти.
– Давай шевелись.
Рука, стягивавшая ее волосы, больно дернула, когда она споткнулась. Джули выправила шаг, и они прошли мимо машины, где все еще лежало тело Сида. Джули отвернулась, стараясь подавить подступающую тошноту.