Но такого не было, как и способа поладить с Лори и Ником Брэденом.
Мысли о Лори не шли у него из головы, он то и дело вспоминал ее слезы. Или слова Бет: «Все равно она вас любит». Морган не слишком-то разбирался в любви, он был мало знаком с этим чувством. Пожалуй, он любил Кэллума, но он никогда не проявлял свою привязанность. Он часто задавал себе вопрос, не слишком ли много он ожидает от любви, имея столь малый опыт. Но конечно, любовь заключала в себя определенную меру доверия.
Весь день он задавался вопросом, что придумала эта сумасшедшая девчонка. Она уже пыталась заручиться помощью шерифа в Ларами. Не сделает ли она этого снова? Может, в городе его встретит враждебный блюститель закона? У нее не было ни денег, ни оружия, хотя прежде это не было для нее помехой. Он вое еще не знал, откуда она достала револьвер с которым напала на него из засады. Она не сказала, а он не спрашивал, зная, что вопрос останется без ответа. Это представлялось ему очередной «битвой», которой лучше избежать, ведь его шансы на победу были незначительны.
Поэтому он смотрел в оба, заставляя себя постоянно быть настороже, хотя и чувствовал себя истощенным от нехватки сна и от напряжения. Он поймал себя на том, что часто поглядывает на Ника, с каждым разом пытаясь найти все больше признаков сходства. Он пытался заговорить с Ником, но получал в ответ лишь равнодушные и опасливые взгляды. Морган перевел взгляд на едущую следом за пленником миссис Эндрюс. Женщина держалась храбро, но заметно было, что она устала и с трудом успевает за ними. Он остановился, поджидая Бет. Свинья, с нелепым именем, тащилась сразу за ней, очевидно прекрасно зная, от кого именно зависит ее пропитание. На миг Моргану показалось, что свинья намного хитрее, чем он. Сейчас Ник ехал с ним рядом, вот он поднял руки, чтобы отбросить челку, упавшую на лоб. В отличие от Моргана он редко носил шляпу.
— Как самочувствие, миссис Эндрюс? — спросил Морган.
Она слабо улыбнулась, помогая неугомонной Мэгги усесться поудобнее.
— По-моему, Мэгги слишком беспокойна.
— Можно, я возьму ее? — после колебания спросил Морган, боясь, что Мэгги отклонит его предложение.
Бет Эндрюс что-то прошептала Мэгги, и та подозрительно глянула на Моргана.
— Я не кусаюсь, Мэгги, — смущенно пробормотал он, мысленно ужасаясь сомнению на лице девочки. — Я обещаю, — добавил он с лукавой улыбкой.
Девочка с тоской посмотрела на Ника.
— Поезжай с ним, Пуговка, — произнес Ник, — тебе слишком неудобно без седла.
Бет Эндрюс снова пошептала, и Мэгги наконец согласилась; Моргану хотелось узнать, чем она подкупила малышку, а может, и не хотелось. Он протянул руки, взял Мэгги и нежно усадил перед собой на седло, обнимая ее одной рукой, чтобы она держалась устойчиво. Девочка обернулась и посмотрела на него снизу вверх широко открытыми голубыми глазами, казалось проникающими в самую душу. Какие чистые глаза. Похоже, они теперь доверяют ему, как будто он успешно прошел какое-то испытание. Он ответил ей улыбкой и словно сломал дверцу, за которой все время таилась в одиночестве частица его души. Эта дверца уже начала подаваться с Лори и потом, когда он всерьез задумался и потянулся к Нику Брэдену, и вот…
Теперь он чувствовал. Удовольствие от прикосновений, от надежды быть любимым. Боль неуверенности. Но при этом надежда и яростное стремление понять, почему Лори сделала то, что сделала, дали ему возможность принять привязанность между Ником и ею и незнакомую ему готовность умереть друг за друга. Он даже ревновал к Нику. Это чувство казалось ему неудобным, как пара неразношенных сапог, но он подозревал, что, привыкнув к нему, искупит любую боль.
Он почувствовал комок в горле, когда Мэгги прижалась к нему, и посмотрел на человека, которого почти уже считал своим братом. Когда именно он порвал со всеми переживаниями и личными контактами с другими людьми? Во время войны? Когда умер Кэллум? Или же Кэллум внушил ему это еще в мальчишеском возрасте? Твой отец был бы жив, не вздумай он жениться. Рейнджеры не могут позволить себе семью. Твой отец был лучшим, пока не встретил…
Морган тоже был обучен на лучшего из рейнджеров. Как Кэллум. Но он вдруг понял, что не хочет кончить жизнь, как Кэллум. Крутым парнем, оплакиваемым только другими крутыми парнями. Ему недоставало в жизни нежности.
Он хотел Лори, хотел детей. Он хотел семью, которой у него никогда не было. Сейчас он испытывал отчаянное желание иметь все это, но одновременно и страшился. Он не знал, сможет ли быть достойным этого. Он был хорош только в двух ремеслах: охоте и убийстве.
Услышав выстрел, он инстинктивно обнял покрепче Мэгги. На дороге, всего в нескольких футах перед ним, взвилось облачко пыли. Он потянулся было к винтовке, но вдруг понял, что при этом Мэгги может упасть или очутиться на линии огня. Он услышал вопль Бет и проклятье Ника и обежал взглядом обочины дороги. На дорогу шагнул высокий тощий юноша с волосами медового оттенка и с винтовкой, нацеленной прямо в него. С другой стороны дороги Морган заметил еще одну винтовку.
Морган был беспомощен: любой его поступок подвергнет опасности Бет и ребенка. Если он рискнет и пришпорит лошадь, выстрел наугад может убить Мэгги. Он остановил лошадь и медленно поднял левую руку.
Глава двадцать пятая
— Энди! — приветствовал Ник брата и движением коленей подогнал свою лошадь вровень с жеребцом Моргана Дэвиса. Он огляделся — у дороги выпрямился с винтовкой в руках Дэниэл Уэбстер.
Левая рука Дэвиса была поднята, а правой он придерживал в седле Мэгги.
Ник нахмурился. Ему не хотелось, чтобы события приняли такой оборот. Он заметил страх в глазах Бет, ужас на личике Мэгги и презрение в глазах Дэвиса, сменившееся пониманием, когда он перевел взгляд с Энди на Ника.
— Все в порядке, — сказал Ник женщине. — Это мой брат, и с ним друг. — Он повернулся к Моргану, поднимая руки:
— Отдай Мэгги матери и дай мне ключ к манжетам. Потом отстегни свой оружейный пояс, только очень медленно. Может, я и не смог тогда выстрелить, но ручаться за моих друзей я бы не стал.
Рейнджер подал ребенка Бет, вынул из кармана ключ к наручникам и протянул его Нику, тот отомкнул их и помассировал запястья. Господи, как хорошо быть свободным! Он хотел было выбросить их, но, пожалуй, они ему понадобятся. Пришла пора показать Дэвису, как унизительно быть скованным словно животное.
— Твой пояс! — приказал Ник.
— Не вздумай пуститься в бега, Ник, — произнес Дэвис.
Лицо его показалось Нику удивительно сосредоточенным, но, впрочем, рейнджер вел себя странно весь день и то и дело оценивающе поглядывал на него. Как будто он знал какую-то тайну. Но между ними не было тайн, по крайней мере таких, о которых мог бы догадываться Ник.