Читать интересную книгу Следопыт - Дэвид Блэйкли

Я мог видеть все это с помощью своего ПНВ, и я понял, что Стив изо всех сил пытается разглядеть путь вперед. После получасовой поездки мы миновали последнюю из позиций 3-го ПДБ, что означало, что мы продвигались по территории противника.

Мы добрались до небольшого моста, дальняя сторона которого представляла собой заросшее густой растительностью болото. Мы знали, что там расположились вражеские подразделения, скрытые среди густых болот и кустарника. Наша роль заключалась в том, чтобы точно определить, где они находятся, и начать их уничтожать. Когда мы, подпрыгивая, пересекали неровный мост, боковая дверь на одном из Пинки распахнулась. В спешке покинуть базу кто-то забыл проверить защелки на своем автомобиле. Оттуда выпал целый набор кухонных принадлежностей. Это было оглушительно громко в ночной тишине. Вот черт. Нет ничего лучше, чем подать сигнал врагу о нашем приближении.

Не обеспечив размещения вашего багажа, вы допустили элементарную ошибку при разведывательном патрулировании, и это была ошибка такого рода, которая случалась, когда миссии выполнялись в спешке, а операторы уставали. За последнюю неделю патруль Джорди перебрасывали с одного задания на другое более или менее без перерыва, и они почти не высыпались как следует. Нам оставалось только надеяться и молиться, чтобы поблизости не было иракских позиций, которые могли бы что-нибудь услышать.

Мы предельно медленно проползли вперед еще 4 километра. Единственным шумом был шелест густого подлеска о гладкие легкосплавные борта нашей машины, плюс слабое урчание дизельного двигателя. Пинки были оснащены двигателем 300Tdi, в отличие от гражданского «Лендровера», у которого был более мощный, но сложный Td5. Для устранения любых неисправностей двигателю Td5 требуются диагностические компьютеры, и мы ни за что не собирались использовать такое оборудование в полевых условиях. Кроме того, всегда существовала опасность того, что электронные системы управления Td5 могут быть выведены из строя электромагнитными помехами, создаваемыми врагом.

Теперь иракские подразделения окружали нас со всех сторон, и одной из немногих утешительных мыслей было то, что у них не будет возможности поиграть с нашими двигателями. Было мало шансов точно определить, где находились эти подразделения, так как темнота и кустарник скрывали все. Мы приближались к тому моменту, когда наш патруль должен был направиться на возвышенность, оставив отряд Джорди прощупывать местность противника.

Джорди притормозил. Я предположил, что именно здесь он хотел, чтобы мы разделились. Мы остановились в круговой обороне, но я видел, что Джорди выглядел взволнованным, что было совсем на него не похоже.

— К черту все это, — пробормотал он. — Я забыл предупредить 3-й ПДБ о том, что мы делаем, и дать им план миссии.

Он был зол на себя, и не без причины. Если мы не предупредили их заранее, 3-й ПДБ не узнал бы, что мы прошли мимо их линии фронта, и, что более важно, где и когда мы вернемся снова. Джорди был преданным своему делу солдатом Следопытов и опытным командиром патруля. Но именно это и происходило, когда операции проводились в спешке людьми, которые были в разъездах целыми днями.

Джорди знал, что допустил здесь серьезную ошибку, которая могла стоить людям жизни, и он ругал себя. Мы с Джорди обдумали наши варианты. Конечно, 3-й ПДБ должен был быть в состоянии повышенной готовности к любым войскам противника, пытающимся проникнуть на их позиции. Если бы мы попытались вернуться вслепую, то напрашивались бы на неприятности. Мы не могли связаться по радио с 3-м ПДБ, так как не были подключены к их сети, и даже если бы мы попытались отправить сообщение через штаб-квартиру Следопытов, использование радио вполне могло бы нас скомпрометировать.

Мы находились посреди скопления иракской пехоты и бронетехники, поэтому мы должны были предположить, что у них была возможность перехватывать нашу связь. Кроме того, во время этой операции мы соблюдали строгое радиомолчание, и на то были веские причины. Было известно, что иракские военные располагали превосходным оборудованием радиопеленгации, с помощью которого они могли точно определить источник любого радиосигнала. Нарушение радиомолчания вполне может привести к нашей гибели.

За последние несколько дней я уже однажды был окружен противником и попал в ловушку: мне не хотелось проходить через все это снова. Джорди решил, что ему нужно изучить карты, чтобы он мог разработать наилучший маршрут, чтобы вернуть нас к ближайшей позиции 3-го пункта, после чего он мог бы устно предупредить их о нашей миссии. Но даже крошечный лучик света, отбрасываемый фонарем для карт его машины, вполне может скомпрометировать нас.

Мы с Джорди собрались вокруг приборной панели его фургона. Он вытащил мини-фонарик, который повесил на какой-то шнурок у себя на шее. Световая дисциплина была всем в Следопытах, особенно когда они были окружены неизвестными позициями противника. Как и все мы, Джорди обмотал конец своего «Маглайта» черной изолентой. Он проделал в нем отверстие размером с иголку, а это означало, что, когда он включал его, из него выходил едва заметный лучик света.

Я обхватила карту ладонями, а Джорди направил на нее свой маглайт, словно крошечный лазерный луч. Мои ладони прикрывали даже это крошечное количество света от посторонних глаз, и мы провели детальную проверку карты, не беспокоясь о том, что нас заметят. Мы обнаружили ближайшую позицию 3-го ПДБ, которая в качестве бонуса оказалась их передовой штаб-квартирой.

Я сказал Джорди, что записал это местоположение в свой GPS, а также большинство дорог и треков, лежащих между ними и нами. Я предложил повести патруль прямо к нему, что означало бы, что Джорди не пришлось бы каждые пять минут подсвечивать свои карты, чтобы попытаться сориентироваться там. В сложившихся обстоятельствах Джорди счел это предложение отличным.

Мы подготовили патруль, развернули машины, и моя машина поехала первой, остальные последовали за ней. Густой облачный покров означал, что ни звезд, ни луны не было видно. Отсутствие окружающего освещения превращало езду с ПНВ в сущий кошмар. Я мог видеть не более чем на 5 метров перед собой, и то же самое должно было быть и со Стивом. Мы двигались мучительно медленно, ползком, в направлении, противоположном тому, по которому въехали, но местность оказалась ужасающей.

Я двигался по этой сети узких тропинок, используя GPS в качестве ориентира. Мы отошли назад на 3 километра и приближались к ближайшей позиции 3-го ПДБ, которая была моментом максимальной опасности. Здесь было темно, как у ведьмы в заднице. Мы добрались до перекрестка двух грунтовых дорог, и я подсчитал по своему GPS, что в 300 метрах справа от нас мы найдем передовой штаб 3-го ПДБ.

Когда мы повернули направо, в