Читать интересную книгу Инквизиция: Омнибус - Дэн Абнетт

Росс не мог понять символическое значение этих ампутаций. Смутно вспомнились архивные данные о тиране Куана, на окраине суб-сектора Тувалии. Тиран так боялся покушений на свою жизнь, что приказал всем, кто являлся к его двору, надевать перчатки из стеклянных трубок. Трубки в этих перчатках были заполнены кислотой и раскалывались при малейшем усилии. Так сильна была его паранойя, что тиран даже приказал своим женам, которых у него было три тысячи, надевать эти перчатки, приходя в его спальню. Однако, как вспомнил Росс с мрачной усмешкой, эти перчатки не спасли его от выпущенной изо рта ядовитой стрелки ассасина Каллидус.

Если Монарх и был оскорблен дерзкой угрозой инквизитора, то никак этого не проявил. Его мягкий, бесполый голос, раздавшийся из вокс-усилителей, был спокойным и бесстрастным.

— Я не могу этого допустить, — сказал Монарх, вставая с трона.

Воздух немедленно стал колючим и холодным. Алебарда Бикейлы бессильно повисла в руке, глаза Мастера Клинка остекленели. Бастиэль Сильверстайн еле слышно простонал:

— Колдовство!

Росс поднял плазменный пистолет, но опоздал на долю секунды. Удар психической энергии Монарха деформировал воздух, расходясь вибрирующим конусом. Инквизитора отбросило на тридцать футов назад на мраморный пол цвета слоновой кости, в фонтане брызг крови и осколков черного обсидиана. Волны психического удара расходились по залу, как волны от камня, брошенного в пруд, все поверхности покрылись толстым слоем инея.

Удар такой силы размазал бы обычного человека. Но у Ободайи Росса был козырь. Табард из психореактивного обсидиана принял на себя всю силу удара псайкера. Глядя на разлетевшиеся осколки обсидиановых пластин, Росс понял, что второго такого удара броня не переживет. И он тоже. Из его рта и носа текла кровь и желчь. Голова кружилась, и он едва мог видеть.

Он смутно слышал выстрелы, где-то, казалось, очень далеко. Он слышал, как Сильверстайн что-то кричит, но не мог разобрать слов. Единственной связной мыслью в голове было то, что псайкерская мощь Монарха должна была на некоторое время ослабеть после такого удара. Это даст Россу несколько секунд, прежде чем Монарх снова соберется с силами и убьет их всех.

Росс огляделся, преодолевая тошноту. Все вокруг выглядело странно искаженным. Дети Монарха построились фалангой вокруг трона. Они все, как один, опустили свои шелковые шнуры в сосуды с водой, которыми был полон весь зал, чтобы вода пропитала ткань. Безобидные шелковые узлы мгновенно превратились в тяжелые кистени.

— Хитрые ублюдки, — прошипел Росс, выплюнув горсть сломанных зубов. По обеим сторонам от него гвардейцы продолжали поливать огнем отпрысков Монарха. — Готов спорить, что у них под этими платьями броня, — Росс мрачно засмеялся. Некоторые из детей Монарха были сбиты с ног выстрелами, но вставали и бросались в атаку солдат инквизитора.

— Примкнуть штыки! — крикнул кто-то. Голос звучал искаженно в ушах Росса, его слух был травмирован психическим ударом. Штурмовые саперы выполнили приказ, встретив противника стеной штыков. Курассианские коммандос, выхватив свои зазубренные короткие мечи, с ревом всаживали их в бронированные тела врагов. Вместе они встретили натиск отпрысков Монарха.

Росс с трудом поднимался на ноги, пытаясь сохранить равновесие, когда один из евнухов бросился на него. Внезапно перед глазами Росса оказались начищенные ботинки Сильверстайна. Старый вассал встал над оглушенным инквизитором и поднял арбалет. Он перезарядил арбалет скорострельными болтами для охоты на быструю дичь. Все двенадцать болтов можно было выпустить за три секунды. Сильверстайну понадобилась только одна. Град болтов разорвал лицо евнуха, нейротоксины вызвали такие спазмы мышц, что они сломали позвоночник. Евнух рухнул на пол, конвульсивно сжав единственную руку.

— Вы в порядке? Вы в порядке? — кричал Сильверстайн инквизитору.

Росс, наконец, сумел встать на ноги и слабо кивнул.

— Прекрати дергаться и подстрели уже этого ублюдка псайкера, — прохрипел он.

— Не могу попасть. У него что-то вроде генератора силового поля. Гвардейцы уже израсходовали кучу боеприпасов, пытаясь пробить его. Придется атаковать врукопашную, — сказал Сильверстайн.

Росс, сморщившись, вытер рукой окровавленное лицо.

— Он подумал обо всем, да? Ладно, прикрой меня.

Инквизитор снова встряхнул головой, чтобы прояснить ее. Темное пятно мешало видеть левому глазу, и Росс надеялся, что это не признак кровоизлияния в мозг. Отбросив все сомнения, он поднял правую руку, на которую была надета хорошо подогнанная перчатка из синей стали. Силовая перчатка времен Танской войны. Оружие издавало низкое гудение, окружавшее перчатку силовое поле искрилось голубоватым сиянием.

Росс побежал прямо к трону. Краем глаза он видел, что отпрыски Монарха бросились на него, но выстрелы Сильверстайна были смертоносно эффективны. Над плечом и головой Росса мелькали стрелы, одна прошла так близко, что он слышал ее свист, похожий на змеиное шипение. Стрелы поражали евнухов, и Росс продолжал бежать к трону.

Инквизитор мысленно считал каждый болт, выпущенный из арбалета, пока не насчитал двенадцать. Сильверстайну требовалось перезарядить оружие. До трона оставалось лишь десять шагов; Монарх все еще сидел неподвижно, восстанавливая силы. И в этот момент евнух набросился на Росса.

Росс повернулся, его рефлексы были все еще замедлены после психического удара. Евнух, завизжав, ударил шелковым кистенем по ребрам, выбив воздух из легких. Росс попытался поднять пистолет, но кистень обрушился снова, на этот раз на руку. «Рука сломана», отстранено подумал Росс, добавив этот перелом к длинному списку других ранений. Пистолет выпал из его сломанных пальцев.

Стремясь скорее убить противника, евнух усилил атаку. Кистень устремился к голове Росса. Инквизитор, больше благодаря удаче, чем расчету, увернулся от удара и всадил силовой кулак в грудь отпрыска Монарха. Силовое поле ярко вспыхнуло, перчатка проломила грудную клетку евнуха. Мертвый враг рухнул на пол.

Зная, что у него нет времени, Росс развернулся и бросился на Монарха. Псайкер уже почти восстановил силы. Он уже встал на ноги, его глаза светились молочно-белым светом, он готовился обрушить на противника новый удар психической энергии. Температура резко падала.

— Сейчас! — крикнул инквизитор Росс, бросившись на псайкера. Его силовой кулак врезался в невидимое поле, окружавшее Монарха. Разрушительное силовое поле перчатки встретилось с защитным полем генератора, сверкнул ослепительный свет, и раздался страшный треск. Генератор, встроенный в нефритовый трон, взорвался. Защитное поле исчезло, воздух заполнил оставшуюся после него пустоту со звуком, похожим на удар грома. Росса отбросило на пол перед троном.

Бастиэль Сильверстайн выпустил все двенадцать болтов в Монарха ровно за три секунды. С пятидесяти шагов все болты попали в цель, пригвоздив псайкера к его трону, как сломанную марионетку. Почти сразу же мушкет Бикейлы изверг заряд картечи, прошив труп Монарха дымящимися отверстиями.

Все закончилось так же быстро, как и началось. За исключением порохового дыма от выстрела Бикейлы и боевого клича курассианских коммандос, рубивших на куски последних евнухов, бой закончился. Металлический запах крови и выстрелов наполнял тронный зал.

Инквизитор Росс встал и отряхнулся. Закашлявшись, он выплюнул окровавленный зуб на останки Монарха, и сорвал с головы трупа корону с вуалью.

Нечеловеческое заостренное лицо смотрело на него мертвыми глазами. Темные, мертвые глаза ксеноса. Покрытый костяными гребнями лоб был залит кровью, в полуоткрытом рту виднелось множество зубов, полупрозрачных и острых, как иглы.

— Генокрады, — сказал инквизитор.

Он устало повернулся к своей команде, и посмотрел на поле боя перед собой. Во время своей службы дознавателем Россу довелось участвовать — и выжить — в множестве боев. Его учитель Лист Вандеверн был успешным полевым инквизитором, считавшим, что рейды и облавы всегда дадут больше ответов на вопросы, чем кабинетное расследование. Росс, когда ему еще не было тридцати лет, успел поучаствовать в боях с полудюжиной еретических культов, и даже в осаде крепости наркобарона в мире смерти Санс Гавирия. Но ничего из того не могло сравниться с жестокостью этого боя.

Тронный зал стал местом бойни. Множество трупов, одетых в разноцветные шелка, были разбросаны в беспорядке, как раздавленные бабочки. Десятки огромных сосудов с водой были опрокинуты или разбиты, залив пол зала розоватой, окрашенной кровью водой. Некоторые из мертвецов были одеты в монтейскую или курассианскую военную форму. Недалеко от Росса сидел мертвый курассианский коммандо, вцепившийся руками в перчатках в горло врага. В гвардейца попали более десяти раз, но он так и не разжал руки.