Читать интересную книгу Химеры просыпаются ночью - Райво Штулберг

— Да пошел ты! Еще я буду тебе все рассказывать и докладывать! Стукач хренов!

Крик вышел довольно резким и звонким, на нас стали оглядываться. Мужика, видимо, про стукача смутило, он отпустил меня.

— Ладно, все, вали себе, куда шел. А про Зону никому не болтай и тут не светись. Тебя тут никто не повезет туда, здесь этим никто не занимается. Усек?

— Усек.

— Так что вот и вали.

Стало понятно, что больше и пробовать нечего. А куда можно еще податься, я не имел ни малейшего понятия. К тому же, если уж этот пригрозил сдать, вокзальные сделают это и подавно. Я отошел от машин и в задумчивости стоял на тротуаре, даже не подумав в тот момент о том, что мог запросто привлечь к себе внимание патрульных. Тут на плечо опустилась чья-то острая ладонь. Я поднял голову, надо мной навис детина в темном плаще. Запомнилась очень короткая стрижка, а также страшно исхудалое, даже изможденное, лицо сплошь испещренное странными черными точками. Эти точки меня особенно поразили, даже больше, чем неестественная худоба.

— Ты, что ли, в Зону собрался?

Что мне было терять?

— Ну я.

Детина пристально уставился в меня, его белесые глаза смотрели словно бы из потустороннего мира.

— Вольняшка?

— Чего? — не понял я.

— Ясно.

— Чего ясно-то?

— Пошли.

И он зашагал, не оглядываясь, только полы плаща развевались. Я едва поспевал за его длинными, как жерди, ногами. Потом стало страшновато: кто он, откуда взялся? Никогда до этого момента не приходилось видеть в городе подобных личностей. Или внимания не обращал? Да нет, на такого обратил бы. И стоило только заикнуться про Зону — возник он. Словно бы только того и ждал. Станешь после такого мистиком…

Вдруг мой таинственный проводник резко остановился. Быстро повернулся ко мне, глаза его были закрыты… и я понял, что он — мертв.

Все оборвалось внутри; попробовал бежать, но ноги будто прилипли к асфальту. Рот мой открылся в немом крике, ни один звук не вырвался из горла. «Что это?..» — только и успел подумать я и начал падать, проваливаться в глубокую черную яму.

И ткнулся носом в стекло.

Вокруг стоят люди, плывут за окном размазанные огни города. Ну да, отрубился ненадолго, нервы не выдержали. Но сон этот… до чего же отчетлив был и ярок. До сих пор кажется, что минуту назад я стоял перед мертвым проводником. Что это было? Предупреждение, или просто мозг сопротивляется безрассудному замыслу? Но мне нет иной дороги.

Но как бы хотелось, чтобы весь сегодняшний кошмар оказался всего лишь сном! Как это часто бывало: привидится что-нибудь ужасное, бродишь, как потерянный, кричишь, не знаешь, как жить дальше. Весь мир вокруг сжимается. И вдруг — просыпаешься. И благодаришь Бога, еще кого-то, что все это — только сон, только сон. Еще минуту назад ты был несчастен и разбит, совершенно не способен к дальнейшей жизни, а вот уже все внезапно и самым счастливейшим образом разрешилось.

Но нет, теперь все происходящее не кошмарный сон, а кошмарная реальность. И ты действительно не знаешь, как будешь жить дальше. Только, сколько бы ни пытался, — не проснуться в уютной постели и не вздохнуть с облегчением.

Троллейбус в очередной раз клюнул в невидимую стену. Пора было выходить. И опять пытать счастья у таксистов. Во сне вышло что-то вовсе несуразное. Этот дядька в машине, проводник… Конечно, сон — это сон, а вот как получится на самом деле?

На всякий случай, я все-таки ущипнул себя за палец: ну мало ли…

И вот я снова пошел к машинам на площади. Их гораздо меньше, чем было во сне, всего пять штук. Если только поодаль «бомбилы» тусуются? И выбора особенного не было: все с шашечками. Впрочем, шашечки еще ни о чем не говорят. Наверное, не говорят… Но нужно было поскорее кончать со всем этим.

Я выдохнул — и подошел к какой-то машине наугад.

Сразу несколько пар глаз выжидающе уставились на меня. Незаметно спросить не получится. Сейчас все соберутся — и начнется черт знает что… Но нужно было что-то предпринимать. А, была не была, не повяжут же сами, в конце концов!

— Можете до места до одного подбросить? — облизал я внезапно пересохшие губы.

Плотный таксист с мясистым дырявым носом оценивающе обвел взглядом мою фигуру: сколько же можно с этого лошка срубить?

— Можем, — отозвался он после недолгой паузы, — и до одного, и до двух можем.

— Мне надо не по городу…

— А куда?

— Туда… — я повел головой, — в эту… в Зону, короче.

Носатый немедленно расхохотался, жизнерадостно так.

— Слышь, Андрюх, — обратился к другому таксисту, — опять в Зону надо!

И теперь уже расхохотались оба.

— Там вам что, курорт, что ли? Каждый день подходите и подходите, заколебался на хер вас посылать, дураков.

— Почему же сразу так? — поинтересовался я, хотя понял, что тут пробовать бесполезно. Если б отвозил, то не стал хохотать и всем рассказывать.

— А что ты там забыл, например? Жопу давно не отрывало?

— Я это… от армии.

— Ну так вот, сынок, сходи-ка ты лучше в армию, будешь там с отцами-командирами, как у Христа за пазухой.

— А вы там были, что ли? А так говорить и всякий может…

— Не был, не был, но там какие мужики ломаются, каких ты только в кино видел, а тебе, милок, и дня там не протянуть, не то, что в Зоне, а и на Кордоне.

— Слушай, парень, — отозвался со своего места тот, которого называли Андрюхой, — если и правда хочешь там счастья попытать, это тебе не к нам, мы просто по городу колесим, не в свои дела не суемся. Этим другие занимаются.

— Да? А кто, например?

— Такие дела не вот решаются. Это все равно, что ты попросил бы через границу тебя перебросить. Поведет тебя обычный бомбила через границу? Вот то-то же!

— Так я не прошу прямо в Зону, я прошу поблизости там куда-нибудь, а уж дальше я сам как-нибудь, разберусь уж…

Возникло молчание.

— А деньги у тебя есть?

— Как нету? Есть, конечно.

— До Дитяток могу, но по двойному счетчику, — сказал Андрюха, — а то себе дороже может встать и клиентов теряю, пока смотаюсь туда-обратно.

— Ну, а это сколько будет примерно?

— Не примерно, а точно скажу: двести зеленых. Если есть, давай. Нету — и разговора нету.

Я прикинул: в принципе, хватало, только потом пришлось бы остаться практически на нуле. А ведь предстояло еще пробираться и дальше…

— Ну что, решай, — сказал носатый таксист, — Андрюха вон соглашается, а другой и не повез бы. Я, например, не стал бы.

— А дешевле никак, значит?

Андрюха ничего не ответил.

— Ладно, давай, — махнул я рукой, — чего уж там. А в гривнах пойдет?

— А гривны что, не деньги? Конечно, пойдет.

— Вещи какие-нибудь есть?

— Неа, все при себе.

— Налегке прешь? Ну, тебе виднее. Там до Дитятков только. И то до КПП не поеду, за километр сброшу.

— И долго туда ехать?

— За полтора часа обернемся, если не тормознут. Ты деньги вперед давай, а то знаю я вас… На шару прокатиться норовите.

— Вот… — я отсчитал требуемую сумму. В руке осталось всего несколько бумажек.

— Тогда садись, — махнул Андрюха в салон.

— Давай, аккуратней там… — лениво протянул его носатый друг.

Я плюхнулся на переднее сиденье.

— А что, правда каждый день просят до Зоны добросить?

За окном снова плыл вечерний город. Было мягко, играло радио.

— Не каждый, но бывает. Пацаны вроде тебя, а то и совсем салаги.

— А настоящие сталкеры?..

— Настоящие не трезвонят, что в Зону едут.

— Ну а там вообще, как можно пробраться?

— Это я не знаю, парень, это ты там поспрошай у местной публики. Я лично туда не рвусь и никому не советую. Прутся за деньгой, а на самом деле бомжуют там, спят в бочках, жрут всякую дрянь да кусочничают на копейки. Вот и все дела. Побомжевать и здесь можно по полной программе, не хер и в Зону какую-то соваться.

— Так плохо?

— А что ты ожидал увидеть? Работу там никто не предложит, все давно растащили или разрушено, народ злой ходит, бедный, а стволов на руках немеряно. Положат за кусок хлеба, запросто положат. И это если менты или вояки не пристрелят, они рейдят там постоянно.

Я промолчал, но замечание насчет ментов мне жутко не понравилось. Если и правда рейдят, то спасения и в Зоне, получается, не придется ожидать. Хотелось еще что-нибудь спросить, чтобы заглушить тревогу, но голова внезапно сделалась пуста. Только в такт мотору билось: я еду в Зону, я еду в Зону, я еду…

Потом тревога усилилась, переходя в панику: а что если все выезды из города перекрыты? А уж такси точно проверять будут. Даже затошнило. Я приоткрыл окно, приятно охватило прохладой, но страх не улегся. В самом деле, теперь только бы из города выехать, а уж дальше — считай — я ушел.

Потянулся перелесок, дорога сделалась заметно свободнее. Такси прибавило газа, ехать стало даже будто бы веселее. А вот и указатель. Еще немного — и мы за городом. Я потянулся за ремнем.