Читать интересную книгу Древний Китай. Том 1. Предыстория, Шан-Инь, Западное Чжоу (до VIII в. до н. э.) - Леонид Васильев

Но если так, что же такое или кто такие гун-хэ? На мой взгляд, возможно, что управляла страной группа регентов — а не двое, как о том говорится у Сыма Цяня [86, т. 1, с. 200]. Или двое, но отнюдь не обязательно Чжоу-гун и Шао-гун. Кроме Шао-гуна, в уста которого в «Го юе» вложено одно из поучений, регентом мог быть тот же Лян Фу, тоже выступавший с поучениями, если даже не с прямыми подстрекательствами, упомянутый в «Чжушу цзинянь» и бывший, судя по всему, влиятельной в то время личностью. Могли быть и другие владетельные князья, игравшие серьезную политическую роль в событиях, приведших к интернированию Ли-вана. Едва ли их было много, но совсем необязательно только двое, как, опираясь на Сыма Цяня, предполагает в качестве вероятного варианта современная китайская историографическая традиция.

Впрочем, не так уж и важно для истории, сколько было соправителей. Важнее то, что Ли-ван потерпел поражение в конфликте с владетельными удельными князьями. Впрочем, это поражение не было окончательным. Сын и наследник Ли-вана — тоже достаточно яркая личность — продолжил дело отца, причем достаточно успешно. Обратимся к событиям его весьма длительного царствования.  

Реформы Сюань-вана (827-782)

Началу царствования Сюань-вана сопутствует легенда. Если верить сообщениям источников — «Го юя» и следующего ему Сыма Цяня, — то в тот роковой момент, когда столичные го-жэнь окружили дворец Ли-вана и были раздосадованы его бегством, встал вопрос о выдаче жаждавшим крови людям малолетнего сына правителя, будущего Сюань-вана. В строгом духе конфуцианского чувства долга и соответствующей готовности к самопожертвованию во имя великой идеи Шао-гун реагировал на ситуацию следующим образом: «В прошлом я неоднократно увещевал вана, но ван не прислушивался к моим словам, из-за чего и произошел мятеж. И если теперь будет убит сын вана, разве ван не подумает, что это из-за моей обиды на него?». А раз так, то не лучше ли выдать разгневанной толпе собственного сына, подменив им сына вана? Так Шао-гун и поступил [28, с. 27—28; 86, т. 1, с. 199—200].

Нельзя утверждать с полной уверенностью, что весь этот назидательный и демонстрирующий высшую добродетель эпизод выдуман. Возможно, что все примерно так и было, хотя сомнения остаются, не говоря уже о том, что заметное в стиле историзованных легенд более позднего времени приукрашивание событий здесь вполне очевидно. Как бы то ни было, но после смерти Ли-вана в ссылке регенты возвели на престол законного наследника, которому они, по словам Сыма Цяня, на первых порах продолжали помогать, дабы наставить его на путь истинный, научить мудрости первых чжоуских ванов. Однако Сюань-ван достаточно быстро освободился от опеки и начал проявлять характер — сильный и независимый, в чем-то сходный с тем, каким обладал его отец Ли-ван. Это проявилось практически сразу. Как только Сюань-ван вступил на престол, сообщается в «Го юе», он отказался принять личное участие в ритуальной вспашке поля тянь-му (цзе-тянь), о чем уже упоминалось.

С пространным поучением, из которого мы узнаем о предназначении поля тянь-му, характере работ на нем и о многих деталях, связанных с его обработкой [28, с. 28—30], выступил один из советников вана. Но безрезультатно. Сообщение «Го юя», как и обычно, являет собой беллетризованное повествование на историческую тему. Но «Чжушу цзинянь» подтверждает факт отказа вана участвовать в ритуале на поле цзе, хотя и относит его не к первым годам правления, но к 29-му его году.

Если не придираться к датам, то само это событие весьма интересно: оно является свидетельством и показателем существенных изменений, происходивших в чжоуском обществе. Отказ от участия в ритуальной вспашке поля тянь-му был своего рода символом, означавшим переход к иным, более развитым, более соответствующим новым условиям формам редистрибуции, т.е. переход к регулярной системе налогообложения.

Из источников — песен «Шицзин» (№ 262 [96, с. 401— 402]) и надписей на бронзе (в частности, «Шао-бо Ху-гуй» [194, с. 158—159]) — явствует, что при Сюань-ване в чжоуском Китае были учреждены налогообложение чэ, о котором уже упоминалось (1/10 урожая), и военный налог фу. Оба вида налогов были нововведением, преследовавшим цель изменить характер земельных отношений. Видимо, смысл земельно-налоговой реформы Сюань-вана сводился к тому, чтобы окончательно отказаться от прежней практики отработок на «больших полях» гун-тянь (включая едва ли не в первую очередь, как символ, главное из этих полей — тянь-му, в обработке которого должен был лично принимать участие правитель), а все обрабатываемые крестьянами поля уравнять, взимая в качестве налога десятину-чэ.

Реформа в сфере налогообложения имела достаточно радикальный характер и была, видимо, как-то связана еще с одним нововведением Сюань-вана. Речь идет о попытке произвести перепись населения, причем в сообщении об этом достаточно много неясного и даже запутанного. Дело в том, что из текста «Го юя» [28, с. 31—32], вкратце воспроизведенного Сыма Цянем, следует, что после поражения в битве с цзян-жунами Сюань-ван решил произвести перепись населения в Тайюани. Почему именно там — неясно, но из контекста вытекает, что имелось в виду выявить численность какой-то части населения на юге, дабы за его счет восполнить потери войска.

Как водится, попытка нововведения вызвала возражения отстаивавших старые обычаи советников вана. В поучении, воспроизведенном в «Го юе», утверждалось, что считать людей не следует, и без того известно все, ибо каждый чиновник знает своих подопечных. Не без ехидства отмечалось, что для того и существуют поля типа тянь-му, чтобы было известно, сколько у правителя народа (в ходе работ они все на виду).

Показательно, что в тексте поучения ни слова о военном поражении, нехватке солдат и вызванной этим необходимости провести перепись населения. И неудивительно: сколько раз терпели поражение чжоуские ваны и сколько армий теряли (Чжао-ван, напомню, все 14 потерял) — но никто переписи не производил. Зачем? Набирали новое войско, комплектовали новые армии, пусть не сразу — но без проблем. Так почему вдруг теперь все стало иначе? Зачем перепись? Совершенно очевидно, что и «Го юй», и Сыма Цянь, и более поздние комментаторы, связывавшие между собой поражение в очередной войне с варварским племенем и перепись населения, не поняли сути нововведений Сюань-вана.

Нужда в переписи была вызвана, по-видимому, совершенно иными причинами, которые достаточно легко установить, если рассматривать проблему не отдельно саму по себе и тем более не в связи с военными неудачами, но в контексте основных преобразований, предпринятых Сюань-ваном. Ведь с течением времени правящим верхам чжоуского Китая становилось все более очевидным, что старые формы редистрибуции, будь то отработки на «больших полях» или взимание какой-либо дани с отдаленных вассалов, никак не способствуют укреплению централизованной власти, а, напротив, делают ее более слабой — особенно в сравнении с теми формами админисграции и налогообложения, которые с раннечжоуского времени стали практиковаться в уделах.

О том, как именно выглядела система администрации и налогов в уделах до Сюань-вана, почти ничего не известно. Только ко времени Сюань-вана, создавшего для своего родственника удел Шэнь в южных землях и повелевшего его населению платить своему новому хозяину десятину-чэ в качестве налога, относится четкое упоминание о практике взимания налогов в уделах, о чем уже говорилось. Быть может, это было нововведением Сюань-вана. Но не исключено, что подобного рода система налогообложения складывалась понемногу во всех уделах, так что своим повелением чжоуский ван лишь как бы узаконил и санкционировал ее, возможно, использовав при этом новое наименование — чэ.

Если принять такое предположение, то станут понятными и все реформы чжоуского вана на территории Чжунго, которая формально еще находилась под его юрисдикцией. Видимо, ван считал систему десятины-чэ наиболее подходящей в условиях того времени (рубеж IX—VIII вв. до н.э.), на которое пришелся период его царствования. И в таком случае демонстративный отказ принимать участие в обработке «священного поля» цзе-тянь (тянь-му), введение системы десятины-чэ (правда, упомянутое в источниках лишь применительно к уделу Шэнь) и призыв к переписи населения, т.е. подданных, обязанных платить налоги, были тесно связаны между собой.

Перепись была необходима — если принять высказанное предположение — для того, чтобы знать, какой объем налоговых поступлений можно извлечь из заметно увеличивавшегося со временем населения, подвластного непосредственно вану, т.е. жившего вне пожалованных им и его предшественниками уделов. Ведь проводить перепись — дело не столь уж легкое и простое, особенно на первых порах, без соответствующего опыта, да еще при явном сопротивлении консерваторов. Идти на это наперекор всем можно было лишь в случае крайней нужды, ради большого и важного начинания.