который отклоняется от мифа о творении Рудры-Праджапати123, Рудра (Варуна) как Верховный Повелитель Вселенной вложил себя в творение. Он считал, что плоды жертвоприношения должны принадлежать ему, как в форме Пашупати он утверждал относительно остатков озера семени Праджапати.
Рудра, господь жертвоприношения, в форме Варуны, Верховного Повелителя Универсума, в жертвоприношении предложил всего себя, подобно Пуруше124. Брахма, однако, вложил в качестве жертвы семя и субстанцию и сделал Ру-дру, Повелителя Йоги, номинальным или приемным отцом творения. Рудра в Ригведе призывался (хотя всего лишь единожды) как «Отец Мира» 125 и его Господь 126. Дакша, понося Рудру, не осознавал или забыл его положение — жертвователя и жертвы.
Когда дождливый сезон закончился, сам Дакша, первый из патриархов-Праджапати, затеял великое жертвоприношение 127 на Гангадваре, в предгорьях Гималаев128. Дакша пригласил каждого, всех родственников, всех великих богов и других небожителей. Он не пригласил лишь Рудру, своего зятя, которого проклял на жертвоприношении в Праяге. Здесь причиной его отвращения к Рудре указывается то, что Рудра — Капалин, носитель черепа Брахмы129. Ум Дакши был занят явлением Рудры как воплощенной Тьмы (тамаса); он поносил Рудру за то, что тот обнажен, покрыт пеплом сожженных трупов, носит ожерелья из отрубленных голов и кости мертвецов в качестве украшений. Шкуры слона и тигра свисают с его плеч, волосы его растрепаны, когда он бродит возле мест кремации как безумный, то смеясь, то плача, подобный пьяному, верхом на быке, окруженный страшными толпами вампиров, духов, пишачей и всякой нечисти130. Отрубив голову Творцу, он стал в глазах Дакши ужасным, злобным, грязным и сумасшедшим; сам Рудра, ужаснувшись собственному деянию, желал, выполняя свой обет искупления, чтобы его воспринимали в таком отвратительном облике. Страдая, он вступил на свой путь к Освобождению.
Однажды Сати, которая не знала о большом жертвоприношении, устраиваемом ее отцом на Гангадваре, увидела Месяц с Рохини, направляющихся в резиденцию Дакши131. Она велела Виджае, своей служанке, спросить Месяц, куда они направляются 132. Когда Виджая принесла весть о том, что направляются они на жертвоприношение Дакши, Сати стремительно вбежала к Шиве в комнату для совещаний и стала упрашивать его пойти вместе с ней в жертвенный зал ее отца. Шива мягко остановил ее: разве она не знает, что Дакша считает его своим личным врагом?133 Шива твердо заявил, что сам он, не будучи приглашенным, не собирается присутствовать на этом жертвоприношении и пытался отговорить Сати идти в дом отца134. Шиву не пригласили потому, что он Капалин, носит череп Брахмы, отца Дакши; Сати, хотя она и дочь Дакши, не была приглашена, будучи женой Капалина. Сати не знала, что Дакша отдал ее за Шиву лишь по приказу Брахмы135. Приняв отказ Шивы сопровождать ее на жертвоприношение Дакши, она вырвала у него разрешение отправиться в отцовский дом, ибо, огорченная и встревоженная, желала знать, что происходит в уме Дакши и собравшихся богов136. Она явилась на жертвоприношение Дакши с царским великолепием, восседая на богато украшенном быке Шивы, сопровождаемая шестьюдесятью тысячами служителей Шивы137. Когда они достигли ворот, Сати сошла с Нандина (предводителя ганов и главного служителя Шивы, имеющего форму быка и качества благородного преданного). Она прошла за ограду, к месту жертвоприношения, и увидела разложенные порции, предназначенные каждому из богов. Но ничего не было отложено для Шивы. Ее охватил безудержный гнев138. Дак-ша же осведомился, зачем она вообще явилась139. Дакша забыл обет, который богиня Калика заставила его принять прежде, чем стала его дочерью, подразумевавший, что Сати оставит свое тело, если он будет неуважительно с ней обращаться. Он сказал Сати в лицо, что Шива — царь призраков, пишачей и духов, низкого происхождения, неуместно и непристойно одетый — был принят им в качестве зятя лишь потому, что Брахма толкнул его на эту глупость. Но, поскольку она проделала долгий путь, она может получить свою долю 14°. Сати ответила, что она покинет это проклятое тело, произошедшее от Дакши, и обретет счастье141. Она добавила, что сам Дакша во время этого жертвоприношения будет убит ее господином, Махадевой. Он родится вновь как сын десяти Прачетасов, не брахманом, а кшатрием142. Тут вызванное гневом помрачение ума Дакши исчезло, и он увидел Сати как Мать Мира и стал молить ее не отвергать его. Он понял, что она не изменит своего решения, и был в отчаянии. Страшась потерять ее, он спросил, где он сможет найти ее вновь143. Сати утешила его, сказав, что «ее можно найти в любое время, в любом месте, в каждом существе. Нет ничего во вселенной, в чем ее нельзя было бы найти»144.
Она замолчала и успокоилась. Опустившись на землю, она начала медитировать на Шиву, контролируя свое дыхание. Внутренний йогический огонь охватил ее тело. На земле остался только пепел145.
d. Страдания Шивы и Якша Панчалика
Когда Шива узнал о смерти Сати, он вырвал пучок своих спутанных волос и забросил их на вершину горы. От его дыхания родилась лихорадка146.
Шива направился к дому Дакши и, после того как разрушил жертвоприношение, согласился оживить Дакшу и других, но только у Дакши впредь будет козлиная голова147; в другом варианте он проклял Дакшу родиться в семье кшатриев и зачать сына со своей собственной дочерью148. Рождение посредством соединения полов началось с появления Дакши в качестве сына Прачетасов149. Шива дал выход своему гневу в проклятиях, адресованных Дак-ше, сыну Брахмы (Праджапати): Дакша должен совершить инцест, пародию на изначальное символическое насилие Праджапати над Непроявленным.
Когда Шива примчался туда, где Сати предала себя огню гнева, он покрыл свое тело оставшимся от нее пеплом. Обезумевший от боли, он бродил по стране 15°. Или, согласно тантрической традиции, любимое им тело еще находилось там, где Сати его оставила. Шива, неистовствуя в безграничной скорби, обнимал мертвое тело, и его горячие слезы прожигали землю. Боги просили Шанаишчару, планету Сатурн, подержать слезы Шивы, но он не смог удержать их151. Шива поднял безжизненное тело Сати и, положив его на плечи и на голову, начал танцевать. Его руки ударяли по различным сферам. Копна его волос разметала звезды. Дрожала земля, когда Шива танцевал как сумасшедший, наращивая скорость. Ритм танца Тандава был искажен смертью, любовью и отчаянием. Боги желали прекратить этот оргиастичный танец, и Вишну придумал, как это сделать: пока Шива танцевал, тело Сати становилось все легче — он не сразу заметил, как оно стало распадаться. Диск Вишну отрезал