Читать интересную книгу Сочинитель убийств. Авторский сборник - Патриция Хайсмит

Никки сказала ему свой новый адрес: Восемьдесят вторая Восточная улица. Роберт вел машину медленно, нарочно попадая под красный свет, оставил ее в подземном гараже на Третьей авеню и три или четыре квартала до дома Никки прошел пешком. Дом был пятиэтажный, с мраморным вестибюлем, куда он попал, набрав код. Роберт пренебрег маленьким автоматическим лифтом и поднялся по лестнице. Юргены жили на третьем этаже.

— Вот это точность! — воскликнула Никки, распахнув перед ним дверь.

На ней было белоснежное вечернее платье, длинное, почти до полу, и Роберт подумал, а вдруг у них гости? Но в квартире стояла тишина. Никки повесила его пальто в маленькой передней.

— Ты прекрасно выглядишь, — сказал Роберт.

— Чего о тебе не скажешь. Грег–таки тебя угостил, да? И похудел порядком.

«Да, да, да, и пожелтел и волосы поредели, и родинка стала противнее, чем обычно, и так далее, и тому подобное», — подумал Роберт, и улыбка застыла на его еще не заживших губах. Он прошел за Никки в гостиную, уставленную цветочными горшками, в них были какие–то растения с блестящими листьями; пол от стены до стены, покрывал ковер. Дорогая квартира в дорогом районе. Ральф Юрген хорошо зарабатывает. О том, что он дома, говорила только трубка, лежавшая на столе. Мебель, как заметил Роберт, была главным образом из их прежней квартиры и, обнаружив это, он старался. больше не смотреть по сторонам. Над камином, сложенным из белого и черного камня, висела картина, одна из работ Никки, он ее еще не видел: пунцовое на черном фоне, красный мазок, напоминавший раздавленную загнувшуюся кожуру банана. А в нижнем правом углу размашистая надпись «Амат». «Он любит, она любит, оно любит». Это был третий или четвертый псевдоним Никки. Она меняла их, когда решала изменить стиль письма, воображая что начнет все заново, но что бы она ни писала, все ее картины были выполнены в одной манере.

«Если малюешь такую чушь, зачем подписываться настоящим именем?» — услышал Роберт однажды мнение кого–то из посетителей выставки, которую группа Никки устраивала на Десятой улице. Роберт вспомнил, что ему тогда захотелось обернуться и хорошенько врезать говорившему, но он даже не повернул головы. К камину были прислонены три или четыре большие акварели, стоявшие вверх ногами Роберт наклонился прочесть подпись «Аугустус Джон».

Никки села, вернее, бросилась на белый диван. Она не только не похудела, а скорей поправилась Роберт поднял взгляд на ее лицо. Она улыбалась ему, карие глаза весело блестели, почти смеялись. Черные волосы были короче и кудрявее прежнего, полные губы накрашены ярче, чем раньше.

— Итак, я слышала, ты обзавелся новой подружкой? Садись

Роберт сел на стул рядом с диваном, стул тоже был белый, и вынул пачку сигарет.

— Я пришел не за тем, чтобы обсуждать это.

— А что ты собираешься обсуждать? — и тут же крикнула — Ральф, Ральф, милый! Не посидишь ли с нами? Так зачем ты пришел? Виски хочешь?

— Спасибо. Я бы предпочел кофе, пожалуй.

— Предпочел чему? — спросила Никки и наклонилась к нему, ее руки, лежавшие на тесно сжатых коленях беспрерывно двигались. Она поддразнивающе улыбалась. От Никки пахло хорошо знакомыми ему духами.

— Ральф, видно, задремал.

Роберт почувствовал — она нервничает.

— Ладна чего–нибудь выпью, — сказала он. — Это ведь проще, чем возиться с кофе.

— Да что ты, милый! Я тебе все что угодно приготовлю, ты же знаешь. Только тебе мой кофе никогда не нравился, правда? — она поднялась и пошла к бару, где стояло с дюжину бутылок, а посередине красовался серебряный сосуд со льдом.

— И я с тобой заодно, — сказала Никки. Лед громко звякнул в высоких стаканах. — Ну что ж, расскажи мне о своей девице. Я слышала, она только–только окончила колледж? Или даже школу? Смотри, как бы она не напустила на тебя еще парочку своих друзей–тяжеловесов, чтобы ты с ними померялся силами! Тебе бы надо потренироваться хорошенько. Впрочем, я, пожалуй, не желаю о ней ничего слышать. Твой вкус я себе представляю — жуть! Одна я была исключением.

Роберт затянулся.

— Я пришел к тебе не за тем, чтобы обсуждать ее или тебя. Я пришел спросить, не знаешь ли ты случайно, где Грег?

Никки метнула на него быстрый взгляд, а потом уставилась, не отрываясь; лицо у нее было не совсем серьезное и не слишком насмешливое. «Хочешь усечь, что я знаю», — подумал Роберт. А может быть, он глубоко заблуждается, может, она просто делает вид что ей что–то известно?

— Откуда мне знать, где он?

— Я подумал, что он мог тебе позвонить. Говорят, вы с ним часто перезваниваетесь.

— Перезванивались. Пока ты не сбросил его в реку, — Никки протянула ему стакан.

Дверь комнаты, к которой поворачивалась Никки, когда звала мужа, открылась, и в гостиную вошел Ральф. Он был встрепанный и розовый, то ли со сна, то ли после стакана виски. Волосы у него были светлые, жидкие, глаза голубые. Он напряженно улыбнулся Роберту и приветливо пожал ему руку. Роберт встал.

— Привет, Боб, как жизнь?

— Все в порядке, спасибо. А вы как?

— Милый, неужели ты не мог надеть рубашку? Или хотя бы — как боксер — набросить сложенное полотенце под халат? Ты же знаешь, я не терплю, когда ты выставляешь напоказ свою волосатую грудь! — Никки взмахнула рукой у шеи мужа.

Никаких волос над треугольным вырезом белого белья, выступавшего из–под халата Ральфа, видно не было.

Ральф порозовел еще сильнее.

— Прошу прощения, — пробормотал он.

Он вроде замешкался или заколебался, возвращаться ли в спальню, но потом повернулся и скрылся за той же дверью, откуда только что вышел.

— Похоже, семейная жизнь тебя утомляет, — бросила ему вслед Никки.

После того как дверь за Ральфом закрылась, Роберт сказал:

— По–моему, ты мне так и не ответила.

Никки обернулась

— Насчет чего? Насчет Грега?

— Да.

Ральф вернулся в гостиную, он набросил на шею махровое полотенце и заправил концы в вырез черно–белого шелкового халата. Он подошел к столику с напитками.

— Да, насчет Грега, — повторил Роберт и заметил, что Ральф с интересом поднял голову.

— Да я этого Грега в жизни не видела, — сказала Никки.

— Но это не значит, что тебе неизвестно, где он, — ответил Роберт.

— Нет, значит. Понятия не имею, где он, — с вызывающим видом Никки, улыбаясь повернулась к Ральфу, и Роберт понял, что она лжет. Она снова посмотрела на Роберта. — Ох, Бобби, откажись от этой девушки. Уступи ее более достойному. Если он, конечно, жив.

— Дело не в девушке. Мне надо найти Грега.

— Ах, дело не в девушке! — передразнила его Никки.

Роберт взглянул на Ральфа. Безвольное, некрасивое лицо этого сорокалетнего человека было непроницаемо и ничего не выражало. Но Роберт подумал, что, пожалуй, оно слишком старательно ничего не выражает.

— Ральф вы знаете, о чем я говорю?

— Не провоцируй Ральфа! — взвилась Никки.

Роберт увидел как Никки сузила, почти закрыла глаза, готовясь к атаке, и поспешно обратился к Ральфу:

— Я полагаю, Ральф, вы знаете, что я попал в переплет. Мне необходимо узнать где находится или находился Грег Уинкуп. Меня пытаются обвинить в убийстве. Я могу потерять работу.

Ральф был все так же спокоен и непроницаем, Роберт чувствовал: он ждет указаний от Никки.

— Ну, а сюда ты зачем явился? — спросила Никки. — Можно подумать ты не прочь устроить здесь обыск! Давай, обыскивай! — и внезапно откинув голову и сверкая темными глазами, она расхохоталась явно довольная собой.

— Я говорю с Ральфом, Никки, — ответил Роберт.

— Но он–то с тобой вроде разговаривать не собирается, а?

— Ральф, я думаю, вы знаете о драке между мной и Уинкупом? — спросил Роберт.

— Да, да, знаю, — отозвался Ральф и потер нос. Держа в руке высокий желтый стакан, он медленно вышел на середину комнаты, обогнул большой круглый стол для коктейлей. Потом быстро отпил из стакана.

— Ральф! Я понимаю, тебе эта бессмыслица надоела, — заявила Никки. — До чего же похоже на те бесконечные дурацкие споры, которые мистер Форестер всегда затевал со мной. Сейчас тоже конца не видно!

— Ральф еще ничего не ответил мне. Скажите, Ральф, вы не знаете, где может быть Грег?

— Ох! Ну и тощища! — бросила Никки, круто поворачиваясь и взметнув ногой юбку. Она взяла со стола зажигалку, закурила сигарету и швырнула зажигалку на стол.

— Нет, — ответил Роберту Ральф.

— Ну вот, — воскликнула Никки. — Удовлетворен?

Роберт не испытывал никакого удовлетворения. Но Ральф снова исчез в спальне. И закрыл за собой дверь.

— Как ты смеешь являться сюда искать Грега! Ты — маньяк! Подглядываешь в окна за девушками, выбираешь себе подходящую! Да Грег прекрасно знает, как ты с ней познакомился! Верней, знал! А она–то, между прочем, нормальная? Тоже, наверно, чокнутая! Может, вы друг друга стоите?