— Я наблюдала за заключенными. Разговаривала с некоторыми из них. Младшие дети… в основном они не выживают в темнице. Большинство из тех, кто еще жив, могут прожить двадцать пять зим. Они получают синюю метку, и они свободны.
Вайсер расхохотался, подняв руки.
— Что ж, в таком случае, все должно быть в порядке.
Смех исчез из его голоса.
— Ты пропустила ту часть, где Тибрис сказал тебе, что он копил годы только для того, чтобы получить для тебя синюю отметку?
Я взглянула на Тибриса. Он поморщился.
— Ты сказал, что есть другие варианты. Сейчас самое время начать расспрашивать окружающих. Я знаю, что это опасно. Тибрис и я сделаем все, что в наших силах. Но должен быть кто-то, кто может помочь.
Выражение лица Вайсера было каменным.
— Если бы я мог сотворить такое чудо, этот человек не смог бы справиться с тремя сотнями заключенных за одну ночь.
Он не говорил, что это невозможно сделать. Крошечный огонек надежды зажегся внутри меня, сияя, как один из тех сине-зеленых камней на рынке гибридов.
— Мы вывозим их из города. Заключенные будут разделяться, путешествовать группами. Они будут знать, куда идти и когда, так что твой контакт сможет связаться с ними всеми.
Голос Тибриса был тих.
— А те, кто слишком молод, чтобы сойти за двадцатипятилетнего зиму?
— Они все равно получают метку. И у них будет какое-то заклинание, делающее ее невидимой, — я развела руками. — Они отращивают длинные волосы. Они прячутся в течение нескольких лет, пока не смогут сойти за взрослого. Но как только они смогут сойти за него, они свободны. Они могут где-нибудь осесть и начать новую жизнь.
Вайсер закрыл глаза. Он хотел этого. Я знала, что хотел. И все же Вайсер жил здесь. Он знал, что можно сделать. А что нельзя.
Но, может быть… может быть, нас всех нужно было подтолкнуть. Всего один раз. Может быть, спасение этих людей стоило всего. Я могла бы оправдать это смущением, которое это вызвало бы у короля, надеждой, которую это дало бы другим гибридам… но трехсот жизней было достаточно. Это было все оправдание, в котором я нуждалась.
— Я не могу оставить этих людей там умирать, наместник. Я на это не способна.
Не Лина с ее серьезными глазами. Не Дашиел, который заслужил свою месть. Ни Демос, ни Асиния, ни любой другой заключенный не остались бы позади. Не тогда, пока я еще дышу.
Он ущипнул себя за переносицу.
— В тот момент, когда я увидел тебя снова, я понял, что ты все усложнишь.
Наконец, он тяжело вздохнул.
— Я ни на что не соглашаюсь, кроме как помочь тебе это устроить. Если я думаю, что это слишком опасно, я имею право сказать «нет». В любое время.
Победа вспыхнула во мне, и я постаралась сохранить бесстрастное выражение лица.
— Прекрасно.
Часть напряжения покинула его плечи, и он прислонился к стене.
— Если бы мы могли сделать это…
Я ухмыльнулась.
— Кто отвечает за охрану на городских стенах?
— Король.
Тибрис кивнул, подхватывая мою мысль.
— Наверняка есть кто-то ниже него, кто следит за охраной.
— Патриарх Фэрроу.
Один из самых преданных королю людей. Я вздохнула.
— Кто работает под его началом?
Вайсер пожал плечами.
— Я разберусь с этим. Но ты права. Если мы собираемся вызволить наших людей, нам нужно увезти их как можно дальше от города и попросить любого, кто согласится помочь с метками, встретиться с ними в другом месте. Я выясню, кто наблюдает за стражей на городских стенах.
Я кивнула.
— Еще кое-что. Мне нужен еще один амулет для моих глаз. С каждым днем они светлеют все больше.
Вайсер поморщился.
— Женщине, у которой мы обычно покупаем амулеты, пришлось бежать из города. Другая была только что убита.
Мою грудь сдавило так, что стало трудно сделать полный вдох. Без амулета мои глаза были заметны. Это был риск, на который мы не могли позволить себе пойти.
Тибрис замер.
— Итак, мы найдем кого-нибудь другого.
— Амулеты становится все труднее найти. Изменение цвета глаз — последняя тенденция. Амулеты прикрепляются к браслетам, кольцам, серьгам…
— Я доверяю тебе свою сестру, — прошипел Тибрис.
Я потянулась и сжала его руку, непривычная к такому тону с его стороны.
Вайсер поднял руку.
— Я знаю. Просто не высовывайся, Прис, и через несколько дней у меня будет для тебя новое ожерелье.
Не в первый раз я возненавидела странный цвет своих глаз.
— Нам нужно идти. Одна из других фрейлин королевы последовала за нами сюда, — сказала я.
Кто знал, может быть, она бродила вокруг, надеясь снова мельком увидеть нас?
Обратная дорога в замок была долгой, но это дало мне время подумать.
— Я знаю, ты хочешь вытащить их, Прис, — сказал Тибрис, когда замок показался в поле зрения.
— Но… просто подумай, прежде чем делать что-либо, за что тебя могут арестовать. Я… я не могу потерять и тебя тоже.
Что-то в моей груди сжалось.
— Я знаю. Я обдумаю все. Мы разберемся с этим. Вместе.
Он кивнул, и я направилась в свою комнату, мысленно воспроизводя любопытство в глазах Вайсера, когда он узнал о Лориане.
Я не могла винить его. Мне тоже было любопытно.
Я знала, что Лориан не был громалианским принцем. Он спал на земле рядом со мной. Он останавливался в гостиницах, которые могли позволить себе только сельские жители. И он сражался как человек, которому это нравилось. Не только потому, что он был обучен.
И иногда, когда он сражался, он двигался быстрее, чем мог видеть глаз.
Возможно, в этом и заключалась его сила.
Это, безусловно, многое объяснило бы.
Лориан, должно быть, похож на настоящего громалийского принца. Но в тот момент, когда члены громалийской королевской семьи узнали,