экосистеме энергеля этот симбионт питается продуктами распада энергелиевой массы, которые выделяются листьями представителя семейства амарантовых, известного как бета герметис. Мы установили, что метаболизм этих двукрылых имеет мало общего с привычным нам обменом веществ. Такой организм уже не может существовать вне воздействия энергеля. Для эксперимента нам требовался симбиотический биоматериал, зараженной свекловичной мухой, и — огромные количества энергелиевой массы.
— Кажется, я начинаю соображать, — сказал он. — Вы, как говорят геологи, истощили месторождение.
Смысл кое-каких терминов от него ускользнул, но главная идея добралась до его сознания.
— К сожалению, мы имеем дело не с геологическим образованием. Энергель — живой организм, чьи сложные и малопонятные нам метаболические процессы ежесекундно вырабатывают неисчислимые тераватты энергии… Боюсь даже предполагать, что произойдет в результате мгновенного ее высвобождения. Сами того не понимая, мы выдирали клочья шерсти из спящего тигра в надежде, что тот не проснется…
Антон вспомнил бурлящую поверхность озера и холодные капли пота выступили у него на лбу..
— И… когда же он… проснется?
— Я ученый, а не астролог… — сухо сказал голос. — Делать прогнозы с моей стороны было бы рискованно. Тем не менее, температура уже поднялась до критических показателей. Метаболические процессы резко ускорились. Токсичность биомассы чудовищная… Предполагаю, что катастрофу следует ожидать со дня на день. Если не принять необходимых мер, станция погибнет.
Антон насторожился.
— Так значит, аварии можно избежать?
— Существует возможность консервации хранилища. С помощью направленных взрывов мы отведем биомассу в полости нижнего уровня. Это может спасти станцию, но в то же самое время это означает полное прекращение эксперимента. Я пыталась убедить мужа, настаивала, приводила всевозможные доводы, но он был категорически против. Мой муж — фанатик, его исследования — апофеоз всей его жизни. В результате взрыва его уникальные разработки, открытия и технологии потеряют всякий смысл. Муж пришел в ярость, вышла безобразная ссора, в которой мой сын встал на сторону отца… в общем, итог вы знаете.
— Ясно. Если мы откажемся сотрудничать, нас тоже… того. А если согласимся, то всех ждет смерть. — Он слегка расхрабрился. — Ну, знаете, я не собираюсь сидеть и ждать, пока гром грянет. Надо действовать. Для начала, мы ваших родственников…
— Да успокойтесь же! — оборвал его голос. — Неужели не понятно, что они прекрасно подготовились? Любой ваш шаг просчитан на несколько ходов вперед. Вдобавок, даже если вам удастся их перехитрить, это ничего не изменит. Станция нуждается в срочной консервации! Это сложная техническая процедура, которую можно доверить только специалистам.
— И откуда мы их возьмем? — мрачно спросил он. — Обратимся в МЧС?
— Дело в том, что мне чудом удалось отправить аварийный сигнал, — терпеливо сказал голос. — По моим подсчетам, они уже должны прибыть на станцию. Сегодня у меня появилась надежда. Вы слышали звук? Я уверена, что это направленный подземный взрыв. Они наверняка попытаются пробиться на станцию через подземное русло реки.
— Они — это кто? — тупо спросил Антон. Уж не хочет ли эта странная тетка сказать, что на вызов примчится бригада местной аварийно-спасательной службы?
— Это специально обученные люди… У них довольно широкие полномочия. Мы называем их хранителями.
— Какие к черту хранители?! Откуда они взялись?
У него возникло досадное ощущение, что после долгого утомительного блуждания по запутанному лабиринту, когда впереди уже забрезжил выход наружу, он внезапно очутился там же, откуда вышел.
— Это организация, которая охраняет нас и заботится о нашей безопасности, — пояснил голос. — Уж не думаете вы, что горстка ученых способна содержать разветвленную инфраструктуру станции?
— Хранители — это вообще кто? Гермесианское братство? Тайное общество?
— У организации много имен, но все они представляют собой скорее метафоры, чем истинные названия. Если вам посчастливиться с ними встретиться, попробуйте задать им этот вопрос.
В голове его начало проясняться.
— Думаю, с вашими хранителями я уже знаком. Мне они представились крымскими учеными.
Разве выбросишь из памяти тот взгляд прозрачных зеленых глаз?
— Если так, это облегчит нашу задачу, — просто сказал голос. — Дело в том, что хранителями потребуется помощь. Я расскажу, что нужно сделать… Вы знаете, где находится библиотека?
* * *
Поднявшись по лестнице на второй ярус, он неожиданно очутился в миниатюрном саду. Стены помещения раздались вширь, открыв небольшую посадку из карликовых деревьев и кустарников, над которым нависал гигантский шатер из сияющих энергелиевых панелей. Деревья стояли с сухими верхушками, большинство из них были мертвы, листья других пожелтели, и лишь некоторые еще хранили зелень. Ни малейшее дуновение ветра не шевелило листву. Вместо терпких запахов оранжереи в воздухе стоял тяжелый земляной дух.
Пока он шел по карликовому саду, из подвешенных к потолку висячих клумб к нему тянулись ползучие ростки, цепляя за одежду. Петляющая между деревьями тропинка привела Антона к закованному в мрамор источнику, охраняемому наядой с венком на распущенных волосах. Отсюда, миновав лес из бамбука и заросли плоских кактусов, он вышел на круглую площадку, где окружающие сад стены смыкались, образуя проем, по обе стороны которого застыли мраморные кариатиды. Дальше простиралась галерея, стены которой были расписаны фресками на аллегорические сюжеты. Галерея заканчивалась обычными для станции тяжелыми двустворчатыми дверями, распахнутыми настежь.
Антон сделал несколько шагов по ковровой дорожке, разделявшей респектабельные апартаменты. Здесь царила рафинированная атмосфера английского клуба. Приглушенный свет играл на припорошенной пылью изумрудной поверхности ломберного стола — казалось, игроки отлучились на минуту по своим джентльменским делам, оставив на столе недоигранную партию и россыпь разноцветных фишек. Кресла у камина манили развалиться с сигарой и стаканом виски, а по углам прятались стеганые кожаные диваны с низкими столиками. В каждой детали ощущался незыблемый дух ушедшей эпохи, когда к привидениям и духам относились почтительно, как к пожилым родственникам, а спиритические сеансы проделывались с той же скрупулезностью, что и юридические сделки.
Невольно он шагнул к бильярду на точеных пузатых ножках. На столе кем-то была заботливо выложена пирамида шаров, и биток предупредительно установлен на нижней отметке. Очевидно, все задумано таким образом, чтобы работники чувствовали себя на станции в большей роскоши, чем там, наверху.
Ковровая дорожка привела его в библиотеку, где он испытал болезненный культурный шок. Все пространство от пола до потолочных балок занимали книги. Рыжие и пыльные фолианты плотно заполняли стены, глаза разбегались от невиданного обилия редких и ценных изданий. Не считая государственных библиотек, столько литературы в одном месте ему не встречалось никогда. Книг было бесчисленное количество. И какие это были книги! Он наугад вытянул одну, другую — тут и прижизненные работы классиков в кожаных переплетах, манускрипты на латинском и греческом, рукописные издания эпохи возрождения, редчайший испанский плутовской роман, религиозная и эзотерическая литература в подлинниках…