Читать интересную книгу Скалолаз. В осаде - Арч Стрэнтон

Пульверизатор он молча протянул Джоан, и она без слов поняла, что надо делать.

Кейт стал осторожно высверливать дырочку в корпусе снаряда. Периодически он вынимал сверло, и Джоан брызгала в нагревшееся отверстие холодной водой.

А на палубе крейсера появился первый ядерный «Томагавк».

— Вира! — командовал Круль. — Вира помалу!

Висящий на тросах, залитый светом прожекторов «Томагавк» подвели к фальшборту. На секунду он завис неподвижно, а потом начал медленно опускаться на палубу, стоявшей борт о борт с «Миссури», черной подводной лодки.

Просверлив отверстие в стенке снаряда, Кейт положил его на стоящую на плитке кастрюльку, из которой уже поднимался пар, достал ручную гранату, зажал ее в тиски и быстрым точным движением вывернул взрыватель.

— Гондоны есть? — неожиданно бросил он, открывшей рот, Джоан. — Посмотри там в карманах.

Пока Джоан копалась в карманах, гадая, зачем они потребовались Кейту прямо сейчас (единственный, пришедший ей на ум, вариант она, подумав, была вынуждена отбросить, как чересчур абсурдный в такой ситуации). Кейт присоединил к взрывателю гранаты два провода и маленькое реле времени. Джоан неожиданно для самой себя нашла, наконец, в карманах, надетого на нее костюма, нужный пакетик и протянула Кейту.

— М-да-а, — протянула она. — Вот вы чем тут, на флоте, оказывается, занимаетесь.

— Конечно, — вскрывая пакетик и вытаскивая презерватив, сказал Кейт. — Поэтому к нам и очередь разных красавиц. Ты, например, сколько ждала своей?

Он дунул в презерватив, и когда он немного надулся, сунул в него взрыватель с подсоединенными проводами и замотал скотчем.

— Подержи! — он сунул взрыватель в руку Джоан, подошел к плитке, снял нагревшийся снаряд и вылил расплавившийся тротил в пластиковую коробку из-под плавленного сыра.

Затем быстро сунул в еще жидкий тротил презерватив со взрывателем, закрыл крышкой и тщательно обмотал скотчем.

Мина была готова. Кейт сунул ее в сумку для противогаза, обмотал скотчем и ее, и стал натягивать черный водолазный костюм.

— А космического скафандра у вас тут случайно не завалялось? С парочкой бальных туфель русской императрицы? — осведомилась, наблюдавшая за ним, Джоан.

Кейт не ответил и молча шагнул из подсобки на палубу.

Здесь, с этой стороны и в этой части крейсера, никого не было. Кейт, крадучись, прошел к фальшборту и стал медленно спускаться по якорной цепи в ледяную океанскую воду.

А на подводную лодку перегружали уже второй «Томагавк».

Кейт нырнул и поплыл, стараясь держаться в темноте, к корме подводной лодки, туда, где должны были быть рули всплытия.

— Эй! Эй! — встревоженно закричал вдруг чей-то голос на палубе лодки. Кейт был уже рядом с кормой.

— Там кто-то есть! Кто-то там в воде! Слева по борту! Смотрите!

Луч прожектора метнулся, и на какой-то момент схватил голову Кейта. Кейт быстро нырнул и поплыл под водой.

— Черт! — заорал, руководивший перегрузкой,

Круль, выхватил пистолет, метнулся к борту и несколько раз выстрелил в черную воду, туда, где еще расходились круги от нырнувшего Кейта.

— Это он! — кричал в бешенстве Круль — Все сюда! Стреляйте! Убейте его!

Бандиты рассыпались вдоль левого борта и стали палить в каждое движение спокойной воды, во всплеск любой, самой маленькой волны.

Кейт держался под водой, пока перед его глазами не замелькали оранжевые круги. Затем он резке всплыл, глотнул воздуха, и тут же раздались вопли.

— Вот он! Вот!

Растолкав бандитов, к борту пробился узкоглазый матрос с трезубой «кошкой» в руках. «Кошка» была привязана к тонкому тросику, узкоглазый резко метнул ее и дернул трос, как опытный рыбак, подсекающий рыбу. Внизу что-то рванулось, трос натянулся. Матрос закричал на своем языке, указывая вниз рукою, бандиты ста ли стрелять в том направлении, трос опять резко дернулся и вдруг провис.

Матрос выругался и стал выбирать из воды «кошку». Вскоре она показалась. На острых изогнутых зубцах «кошки» висел кусок черного водолазного костюма. Вместе с водой с него капала кровь.

— Ну что, где он? — орали бандиты.

— Ты его видишь?

— Нет! А ты?

— Он исчез!

— Да он утоп! Кореец содрал ему кожу со всей спины!

— Да жди! Такай утонет!

И в этот момент где-то на корме прогремел взрыв.

Бандиты метнулись к корме, а Кейт, уже поодаль, вынырнул и быстро поплыл от лодки назад к «Миссури».

От дикой боли у него потемнело в глазах.

Собрав остатки сил, раненный Кейт уцепился за скобы и стал карабкаться, моля Господа, чтобы сознание не покинуло его сейчас, и он не свалился в ледяную воду. Только бы перевалиться через фальшборт, молился Кейт, а там Джоан поможет ему, перевяжет и даст обезболивающее.

Спина, ободранная «кошкой» корейца выглядела кошмарно. Спины, собственно, не было. Было сплошное кровавое месиво. Кровь стекала по разорванному водолазному костюму, и от ее потери Кейт слабел с каждой секундой.

Собрав остатки сил, он перевалился через фальшборт и привалился плечом к кнехту.

Из темноты показалась человеческая фигура и шагнула к нему.

Кейт молча смотрел на нее, не в силах двинуться, уже ни о чем не думая и не молясь.

— От тебя с ума можно сойти, Рейбок, — сказала фигура, подойдя к Кейту поближе. — Говорят, ты здесь был коком? Не могу прямо поверить!

Кейт молча смотрел фигуре туда, где должны были находиться ее глаза. Это была Смерть, он понимал это, и сил у него хватало сейчас только на то, чтобы не опустить в страхе веки, а смотреть на нее прямым мужественным взглядом.

Раньше Кейт часто представлял себе момент этой встречи. Смерть рисовалась ему именно такой — рослой, с безжалостным хриплым голосом, с наведенным на Кейта стволом какого-то оружия.

Кейт, подолгу, думал о Смерти, и об их встрече, рисовал в мозгу эту сцену до мельчайших подробностей и заставлял себя внимательно разглядывать, изучать их. Только лишь для того, чтобы в те секунды, когда они действительно встретятся, не струсить. Не отвести глаз.

Кейт считал себя абсолютно подготовленным к этому. Раньше, когда он еще был лучшим на флоте спецназовцем. А потом, когда он стал далеко не лучшим коком, образ Смерти куда-то отошел, поблек, а через несколько лет и вовсе стерся. Вместо сцены их встречи в мозгу Кейта все чаще стала возникать другая картинка: большой дом. Окна выходят на океан. Пальмы. Вероятно, Флорида. Открывается дверь. Старый седобородый Кейт выходит и медленно идет по пляжу вдоль полосы прибоя. Дверь остается открытой. Летний ветер чуть-чуть покачивает ее. Кейт оборачивается и свистит. Из дома выбегает веселый молодой спаниель и во всю прыть несется за Кейтом. Догоняет, прыгает, носится кругами, поднимая в воздух белый песок, и вдалеке кричат чайки, а в доме чернокожая седоволосая, очень толстая и медлительная служанка идет к бару и начинает неспешно делать ему джин с тоником и со льдом, прикладываясь к бутылке.

Кейт настолько свыкся с этой картинкой, и настолько забыл о том, прежнем образе, что теперь, когда Смерть возникла перед ним наяву, ему стоило колоссальных усилий не показать ей, что он испугался. Что он не готов. Что ему еще очень хочется жить.

— Мне очень жаль тебя, Рейбок, — сказала фигура. — Больше никто не попробует твоей вонючей стряпни!

Фигура вскинула автомат, прогремел выстрел, и фигура упала навзничь, во весь рост на палубу, коснувшись головой вытянутых ног Кейта. Кейт увидел за ней другую, стоящую поодаль — более маленькую и изящную, и, наконец, закрыв глаза, слабо улыбнулся.

Джоан, отбросив автомат, подбежала к нему и охнула, увидев его спину.

— Давай, детка, давай, — подбадривал ее Кейт, когда она, как санитарка на поле боя, забросила за шею его руку и, шатаясь под тяжестью его могучего тела, повела Кейта по палубе. — Еще немного, и я возьму тебя на камбуз, и даже доверю мазать хлеб маслом.

— Я из-за тебя, — ведя его к двери подсобки, задыхаясь, говорила Джоан, — пошла на такие жертвы, я пожертвовала самым важным — своими принципами, а ты… а ты, наглец эдакий, не собираешься мне даже доверить приготовить какой-нибудь вшивый омлет, то единственное, что я вообще умею готовить…

На подводной лодке после взрыва стоял страшный переполох. Бандиты и корейские матросы толпились на корме. Круль, перегибаясь через палубный бортик, заглядывал вниз, куда на тросе спускали матроса — корейца. Спускавшие торопились, и поэтому очень скоро стукнули матроса о борт. Отборнейшая корейская ругань сотрясла воздух, Круль заозирался и переспросил:

— Что — что?

— …мать. — перевели ему.

— Вот как? — удивился Круль и опять уставился вниз.

Матрос ковырялся в рулевом отделении.

К Крулю подбежали Солист и огромный негр — механик.