– Убирайся к чертям! – грубо сказал он Герману.
– Я, вообще-то, это и собирался сделать, – мрачно ответил тот.
– Жалеешь, что не такой аккуратный, как я и тебе не удалось уйти с места преступления незамеченным? – голос Тиаго был полон сарказма.
– Я ничего не делал, – Герман открыл дверь и ушел.
Тиаго закрыл за ним дверь и повернулся к жене. Странно, она совершенно не чувствовала за собой вины.
«И как ей не совестно быть такой… такой сексуальной, чувственной, красивой? Готов ей простить все на свете, даже этого Германа! Интересно, у них было что-нибудь или нет? Или они все-таки ничего не успели? А почему, собственно, я должен прощать ей все это? Разве что… у нее есть этому разумное объяснение. Они прятались… Если бы я не пришел… не застал их вместе… что тогда могло произойти… что?» – спрашивал он себя, а сам понимал, что любит ее безумно, еще больше, чем раньше и все на свете ей простит.
Пандора совсем близко подошла к нему. И чувственно произнесла:
– Тьяго, любовь моя, я беременна.
Тиаго расширил глаза, и понятия не имел, что ему сказать. Пандора неожиданно закрыла ему рот рукой, обняв за шею, и ласково сказала:
– Прежде, чем ты скажешь какую-нибудь очередную глупость, вроде того, что это ребенок не твой, а Германа, я хочу сказать тебе, что я тебя люблю. Люблю с той самой минуты, как увидела, как тщательно ты способен относиться к своей работе, даже такой пустяковой, как продажа проездных билетов.
– Я вовсе не собирался говорить, что…
– А то я тебя не знаю!
– Неужели я способен говорить одни лишь глупости?
– Разумеется. Ты же мужчина и ты мой муж.
– Так плохо, что я глупый? – напряженно всматривался Тиаго в ее лицо.
– Почему же? Это бесподобно! И ты… потрясающий. Не было у меня с ним ничего. Он просто в гости пришел, а тут ты неожиданно явился. Я и испугалась, что ты вообразишь, что я тебе изменила. Он, кстати, в шкафу прятался. Я ему велела. Я же не знала, что он неловкий, как слон.
– Клянешься, что не было ничего?
– Клянусь, – улыбнулась Пандора.
– Почему ты улыбаешься?
– Ты все еще в галстуке и сводишь меня с ума.
– Я…
Пандора устала ждать, когда он сделает ответный шаг и поцеловала его в губы. Тиаго все еще не верил ей, подозревая в измене, но немедленно ответил на поцелуй, обняв руками за талию. Но через пару минут он опомнился и, оттолкнул ее от себя.
– Я вовсе не намерен так легко прощать тебя и забыть… все это!
– Так ничего же не было! – удивилась слегка оскорбленная Пандора.
– Ну, с твоей стороны, может, и не было, но с его… Или ты сейчас станешь спорить, что он тебя хочет?
– Я… я не знаю, что тебе ответить, Мур-мур.
– Можешь ты хотя бы сейчас вести себя прилично и… не подлизываться? – вспылил Тиаго, отступая.
Пандора усмехнулась и расстегнула сзади молнию на платье. Потом сняла его и бросила на диван в спальне.
– Не могу. Я замужем и этот факт не дает мне покоя.
– Ты… Я не знал, что женился на такой… такой бесстыжей женщине! – робко заметил Тиаго, направляясь в спальню.
– Да все ты знал! – рассердилась Пандора.
– И вообще, мне надоели твои увертки! Нельзя отказывать женщине, тем более жене, если она уже не просто подает тебе сигналы – она голая и смотрит на тебя с желанием…
Тиаго подошел к ней и прервал ее тираду, подхватив ее на руки и отнеся на постель. Но он и там продолжал бурчать ворчливо:
– Все вот это: твою грудь, талию, ноги, руки, всю тебя (кстати, ничего не забыл?) он хочет!
– Ну и что? Я же твоя жена.
– И к тебе приперся, пока меня не было дома! А он знает, что ты беременна? Естественно, знает. А ты абсолютно уверена, что я отец ребенка?
Он, в общем-то, подозревал, что получит за эти слова, но чувство ревности пересилило чувство самосохранения. Пандора стукнула его по плечу.
– Ой! Прости, но я…
– Ты, конечно, можешь увидеть, как он похож на тебя, когда он родится, ты даже имеешь право сделать тест ДНК, но не лучше ли будет просто доверять мне?
– Ты слишком идеальна, чтобы я мог тебе доверять.
– К слову, идеальная жена не изменяет своему мужу.
– Физически, скорее всего, нет, но мысленно…
– Ты тоже в мыслях болван и тормоз, но это не мешает мне любить тебя!
– Я болван и тормоз?! – обиделся Тиаго.
– Конечно! Я только поэтому тебя, в конечном итоге, и выбрала.
– Вот спасибо! Просто здорово!
– Но знаешь, иногда это очень раздражает, – заметила Пандора.
– Честное слово?
– Честное слово!
– Ну, прости, любимая. Прости за то, что не могу иначе. Прости за то, что ревную, что не поверил… Простишь?
– Ну, конечно.
Только его лицо озарила, было, благодарная улыбка, как она вернула его с небес на землю, добавив ложку дегтя в бочку меда:
– А что мне еще остается? Ты же мой муж и отец моего будущего ребенка. И Герман о нем не знает. Но обязательно узнает в самое ближайшее время.
– Зачем? – удивился Тиаго.
– Чтобы лишить его последней надежды.
– Не хотел бы я оказаться на его месте, – заметил Тиаго серьезно.
– Что, так жаль его? – прищурилась Пандора.
Тиаго и представить себе не мог, как Герман ее раздражает. Ему, как и всем остальным мужчинам на его месте, казалось, что она обязана быть очарованной своими поклонниками. Он, как и все прочие мужчины, был уверен, что она это скрывает.
– Может, и так. Я бы не смог любить тебя… безответно. Я сделал все, чтобы получить тебя.
– Тебе и делать-то ничего не пришлось. За тебя все сделали твои гены: твоя аккуратность, твоя сексуальность и, что там скрывать, твоя красота. Да, Мур-мур, ты очень-очень красив. И твоя красота поможет тебе продолжить твой род и твою потрясающе шикарную фамилию.
Тиаго не умел принимать столь шокирующие комплименты. Он смущался и закрывал лицо руками, как дурак. Увидев это, Пандоре стало стыдно, и она сказала:
– Знаешь, мне стоит попросить у тебя прощения. Я хотела сделать аборт и даже не сообщать тебе о беременности.
Тиаго был растерян.
– Так я, по-твоему, не готов стать отцом?
– Я, мне кажется, не готова. Меня могут не взять на роль, и я загублю свое блестящее будущее.
– Выходит, я допустил ошибку.
– Нет, Тьяго. Я передумала. Если ты обещаешь не ворчать по любому поводу, я готова подумать и стать матерью твоего ребенка в самое ближайшее время.
– Не обещаю. Я люблю тебя. Люблю страшно и страшно ревную. Но ты должна поклясться, что я никогда тебе не надоем.
– Разумеется, нет. В тебе все секси: фамилия, имя…
– Лишь ты произносишь мое имя сексуально, – возразил было Тиаго.
– Это неважно, – сразу же отмела его сомнения Пандора.
– … лицо, фигура, аккуратность, твоя любовь ко мне, – продолжала Пандора.
– А твоя ревность… Она забавная, смешная, чувственная, эмоциональная, открытая… У тебя талант признаваться мне в любви, ревнуя. Что там говорят о том, что любовь не ревнива и основана на доверии? Чепуха! Тогда она, безусловно, скучна и лишена эмоциональной окраски!
Тиаго полез целоваться.
– Теперь все эти 9 месяцев мне можно все! Ни за что не упущу этой возможности!
– Дурачок! – рассмеялась Пандора.
– Как сына назовешь? – спросил Тиаго после секса.
– Почему сына? – удивилась Пандора.
– У тебя… у нас, – поправился Тиаго, – Будет сын.
– Ты хочешь сына?
– Не имеет значения, чего я хочу. Но у тебя будет сын.
– На основании чего ты сделал такой вывод?
– На основании того, что у женщины с сильным характером обычно первым рождается сын.
– Я еще не решила, как его назову. Но это должно быть сногсшибательное имя!
– Есть время подумать.
Глава 7
У Пандоры родился сын ростом 54 см, весом 3300. Это случилось 7 января 2019 года.
– Имя ребенку уже придумали? – спросила медсестра.
– Да. Его зовут Йокарре.
– Удивительный выбор. Красивое имя.
– Индейское. В детстве моя мама смотрела фильм «Океан» – оно оттуда.
– Ясно. А вы не против, молодой человек?
Пандора посмотрела на своего красавца – мужа, потом на медсестру, заметила, что у нее заблестели глаза и сказала:
– Молодой человек во всем соглашается со мной. Для этого я и вышла за него замуж.
Медсестра напряглась и ушла пеленать ребенка.
– Дорогая, я тебя люблю.
– Правда? Но у меня ведь 1, а не 3 размер груди, и я вообще не хорошенькая. И мужчины во всем мире покупаются на флирт хорошеньких медсестер.
– Это ты о чем? – вытаращился на нее Тиаго.
– Не делай вид, что ты ничего не понимаешь. Просто она слишком уж симпатичная. Ее невозможно не заметить. А уж с твоей красотой совершенно точно можно в полной мере рассчитывать на взаимность.
Тиаго улыбнулся.
– Ты только что родила мне самого красивого на свете сына. Только ты и он меня сейчас действительно занимают. Пусть ты обидишься, но я скажу: твоя ревность меня возбуждает. Жаль, что я не могу показать тебе силу моей любви.