это было где-то на севере королевства. Инвестициях в открытую горно-рудную компанию в Самуре, долях Шайна и города в производстве, но этот вопрос король перенес на наш совместный обед, мудро заметив, что три часа без пищи будят монстра даже в младенце.
Остальные это проглотили молча. Да и не думаю, что королевскому совету экономические вопросы королевской казны доверяют. Такое Шайред единолично, в смысле под руководством Найзирии решает. Здесь же уже разделена казна на государственную и королевскую или я чего-то не понимаю?
Я тогда голову этим не стал забивать, но, когда Аиша меня повела в обеденный зал не преминул спросить.
— Так ты же с коронным подскарбием болтал, — удивилась она, — с шаном Бадоком Гиравером на выходе. А государственной казной камергер ведает.
— А Самур коронный округ издревле, — пробормотал я, — потому то финансирование шану Гираверу доверят.
— Я слышала от мамы, — наморщила носик Аиша, — что папа предпочитает разграничивать в целях соперничества между двумя казначеями и сохранения тайн, государственную и королевскую казны.
Семейный обеденный зал королевской семьи Шайна представлял собой небольшое светлое помещение. Три широких окна-арки, облицованные расписным камнем. На стенах поучительные батальные сцены из истории, несколько портретов выдающихся королей и королев, камин в виде замка и башенок, на стенах его фигурки простого народа, герольда, рыцаря и мужика в соломенной шляпе. Типа народ и одаренные приветствует королевскую семью за столом. В центре зала стоял столик на десять персон: во главе король, напротив королева и по четыре места с двух сторон, покрытого красным бархатом, прямоугольника. Очень мило и симпатично.
Здесь я и познакомился с «серым кардиналом» своего родного королевства.
Найзирия Роштийская была красивой блондой, ближе к сорока, но выглядевший вполне себе на двадцать с плюсиком. Без всяких уголков вокруг рта, паутины морщинок вокруг глаз. Это так Дар магии сказывается. Вот почему, например, женская часть так усердно упарывается в тренировки: полударов среди женщин всегда больше мужчин. Чем выше уровень, тем меньше ты стареешь. Королева была невысокого левела по рассказу Аиши: на ней воспитание семьи, родной очаг, пригляд за Шайредом Четвертым, где здесь время на возвышение. Выглядела она голливудской актрисой: улыбка отточенная, зубки белые, фигурка стройная, но где надо очень даже выделяющаяся.
Я даже с любовью глянул на Аишу: так вот в какую женщину она попозже вырастет. Белиссимо!
Голос у королевы приятный, в волосах изумрудная заколка, платье приталенное, красное, в пол; любит почитать эльфийскую литературу, взгляд зелено-серых глаз проницателен и чарующ.
Это всё, что я увидел и узнал о Найзирии заранее, со слов принцессы, но мой вердикт за минуту общения с ней таков: королева очень милая и опасная женщина. Такую глупой курицей никак не назовешь, хотя яйца она снести может.
Чужие.
Ударом с ноги.
Скрытная, предпочитает собеседника разговорить и вызвать на эмоции, а затем прочитать. То ли дело наш Шайред Четвертый: громогласный рубаха-парень. Шумный, здоровый, с бородой — похож на Деда Мороза. При одном взгляде на него хотелось попросить вместо подарков на Новый Год — пощады.
Принца с ними, слава Создателям, не было. Видать отлеживался после вчерашнего.
Завела меня Аиша в зал, там уже сидела королева, мило улыбавшаяся и сидевшая справа от супруга.Меня к ней паж подвел, представил, она любезно мне предложила присаживаться рядом. Замкнула мое женское окружение принцесса. Достаточно неформальный подход, я и сам не люблю душные разговоры в галстуках. Слишком часто их носят люди, достойные простой пеньковой веревки.
Шайред Четвертый дождался пока два пажа тарелки не расставят и выйдут, даже не знаю почему не служанки (меньше болтают?) и сразу завел речь о Гродале. Сходу просто.
— Доложи всё, что узнал о новом королевстве, свои мысли и предположения о дальнейшем развитии событий, — нацелил на меня двузубую вилку из серебра с широким хватом, с зафиксированным на ней куском бараньей корейки в грибном суфле, король.
Я как верный сын, пусть и немного приёмный, шайнской династии, повиновался. Выложил бумажку с чертежом аркебузы, отобранную у Аиши и начал пояснения. Как раньше задумывал: привирать, что отобрал или скоррупционерил аркебузу у Фоделя не стал. Найзирия мигом такое просечет, даже не по моему лицу, Аиша выдаст своей реакцией на такое заявление.
Шайреду удобно: спросил и жует мясца, наворачивает. Найзирия уточняющие вопросы накидывает. Меня в голодную дрожь бросает. Потерпел немного, поработал языком и, наплевав на приличия, закинул в себя салатика капустно-морковного вместе со приличным шматом мяса. Сижу, тихонько жую, таращусь преданно на короля.
Первой засмеялась королева.
— Ох, Шай, — выдала она улыбчиво, — обветренные губы — не еда. Наш мальчик две недели укреплял в Самуре королевскую власть. Дай ему немного времени насытиться.
У неё даже чувство юмора есть. Но в общем, в моих обветренных губах больше Аиша с Каей виноваты, чем погода и скитания.
Зажевав сочного мясца, я почувствовал прилив сил.
– Это серьезная опасность, ваше величество, — сказал ему, — их королевство стоит на другом уровне развития. Опасность даже не в новом оружии, его и даже лучше, мы скопируем. Тактику применения разработаем и освоим достаточно быстро. Войско создадим, пусть и не столь большое, но на нашей стороне огромное преимущество за счет расстояния, коммуникации, рельефа местности. Полковник достаточно напуган демонстрацией моей и её высочества мощи, отряд его достаточно измотан. Никаких недружественных шагов с его стороны я не ожидаю. Но это только вопрос времени, когда такое государство установит гегемонию на своем материке и начнет осваивать дальние территории. Кто выигрывает войны? Люди, знания, выучка или экономика, превосходящая чужую на порядок? Уверен прямо сейчас опасности нет, но пять, десять, может быть двадцать лет и Шайн столкнется с экспансией агрессивного, мощного государства.
Я хрустнул косточками переплетенных пальцев. Всегда удивляло, что в прошлом мире находилось невероятно много глупцов, доверяющих пропаганде о своей, якобы лучшей армии в мире. Да как бы не так: из таких идиотов получаются только качественные удобрения. Как оставил Бонапартий всё своё войско на полях России, сразу урожай зерновых в стране, в центнерах с га, на пятнадцать процентов вырос в тысяча восемьсот четырнадцатом году.
— Можно биться босыми в снегу, — проговорил я, вспоминая реальные войны своего мира, — голодными, измученными, отравленными, ранеными. Можно воспитать особую касту воинов, ценой своей жизни, забирающих десятки, сотни или даже тысячу вражеских воинов.
В конце концов потопил же Юкио Секи экскортник «Сент-Ло». Не будь рядом