утихомирил шайку преступников из соседнего феода, пожег отступников, зачистил данжи с ужаснокроликами, импами и големами, захватил «Чудесную Долину». Расписал я при этом подвиги принцессы, скромно оставив заслуги остального КОМа за кадром.
Выглядело это примерно так: гуляя по округе, увидели принцессу, сражавшуюся с огненными великанами и помогли, отвлекая страшных монстров своими прыжками и ужимками. Подносили баночки с маной Аише, пока та выжигала деревню гоблинов. Чушь полная и все кажется об этом догадывались. Но Шайреду Четвертому приятно, а мне пофигу.
— Это звучит очень воодушевляюще, — пошамкал губешками граф Сентента, — но как вы собираетесь увеличить налогооблагаемую базу? Введением новых налогов на подданных? Вы не опасаетесь бунта?
— Нет, ваша светлость, — отвечал вежливо, — никаких налогов и даже снижение оных для самурских купцов и ремесленников на период ярмарки. Хочу на ней остановиться подробнее. На мой взгляд межрегиональная ярмарка — мероприятие, имеющее государственное значение. Во-первых, это естественная миссия государства устранить препятствие между производителем и потребителем. Во-вторых, сильнейший стимул для развития региональных ремесел, торговли, производства. В-третьих, ярмарка — это модель кросс-культурного взаимодействия. Способствует объединению земель вокруг королевской фамилии, сшивая лоскуты разных округов в единое одеяло королевства. Насколько ярмарки успешны, настолько подданные его величества счастливы. В-четвертых, это монетарные и коммуникативные блага для всех жителей. Счастливый и сытый подданный любит своего короля, вернейший ему союзник, поддерживает во всех начинаниях.
— А тот феодал или наместник, — с упором сказал я, глядя в глаза этой толстой свиноте, — кто морит своих сервов и жителей, держит их впроголодь, обирает до последней медной монеты и есть первый враг королевства. Потому что слабый подданный уйдет в бандиты и обязательно убьет богатого подданного, нанеся таким образом двойной ущерб королевству. Так вот, такого у меня в Самуре не будет.
Что характерно я не врал. Жители городов часто поддерживали короля вместо своего феодала, были его естественным союзником в борьбе за централизацию.
— Потому, — невозмутимо продолжил я, — возможно королевскому совету стоит рассчитать и ввести показатели, определяющие экономическую ситуацию в феодах, городских и окружных административных делениях? Где, у сеньора или королевского наместника, серв или горожанин последний хрен без масла доедает, там жди беды.
Они не все, но человек шесть из них, половина от присутствующих, зашебуршали, засуетились, закидали на меня яростные взгляды — ишь чего удумал, святее Создателей хочешь быть? Но лично мне до фени было: все феодалы такие разные, а надоедают одинаково. Всю эту феодальную вольницу разгонять придется: наиболее умных в чиновников конвертировать, кого-то в парламент пристраивать, кого-то в местные муниципалитеты, но фишка в том, что от сеньоральной монархии надо бы сразу в сословно-представительскую перемахнуть с парламентским представительством, крупный капитал взрастить и корпорации и так далее — а потом сразу к конституционной монархии. Я вот поэтому себя как ярого монархиста выставлял, а вовсе не оттого, что стремлюсь настолько укрепить власть короля, чтобы она называлась абсолютной монархией. Абсолютная монархия неизбежно ведет к революции, но пока феодалы догадаются, что Джерк Хилл вовсе не союзник короля — а королевская партия, что я тот еще вражина под прикрытием, мы здесь многое уже поменяем. Изменения уже происходят, начиная с Аиши Ираерры.
Шайред Четвертый заинтересовался, начал расспрашивать за феодальный ки-пи-ай, и я ему приблизительную оценку связи между планами, процессом исполнения, результатами и мотивацией выдал. Но для начала просто пробросил стоимость потребительской корзинки и среднемесячного дохода для серва и горожанина. Это для него просто нереально скучно звучало, понимаю. Здесь же как: дает феодал монетывоинскую силу в виде своего налога и всем безразлично, что он там творит у себя на земле. Но это же жесть как неправильно.
По виду Шайреда Четвертого было понятно: король не раз пожалел, что спросил. Но свитерок от Камии Тайлид, с плюсовкой к силе и харизме решал, приходилось и величеству быть учтивым, тем более, я в конце высказал интересную для всех них мысль.
Потребительская корзинка — вещь очень условная здесь по регионам: где-то серв булку ржаную целый день лупит, а самурец лососем в этот момент давится. Нерест пошел, куда деваться, сами из реки выпрыгивают. Но единообразный подход скорректировать можно. «Это устаканивается», –донес до них вероятность системного подхода. Главное, по статистическим результатам: бунты и всякие непотребства предсказывать можно и упреждать их, заранее. Решением королевского совета, на основании этих средневековых ки-пи-ай, отстраняем наместников и феодалов от управления и назначаем нового. Это вот им: от короля до графа, всем понравилось. С одной стороны, роль королевского совета усиливалась, с другой, здесь же король главный — роль его величества росла. Они не без оснований думали, что могут своего пацана на хозяйство поставить, договорившись с королем. Шайред Четвертый мечтал везде своими наместниками феодалов заменить.
Очень интересный час провел, рассказывая о Самуре, что я для него готовлю и смогу показать в скором будущем королевскому совету. В конце пригласил Шайреда Четвертого на открытие ярмарки, тонко намекнув, что его ожидают приятные подарки. Сравнимые с тем, что её высочество привезло из первого похода. Эта сентенция была про клык огненного великана, и я сразу заметил, как жадно заблестели глазки короля.
Кому не хочется в сорок — давать жару как двадцатилетний юнец? И ходить в модном свитере от Ками, а не в унылой рубашке, с сопротивлением ко сну?
Но в финале заседания Шайред Четвертый сумел вызвать моё удивление. Громогласно пригласил на обед с королевской фамилией. Дело даже не в такой высокой чести. Вспомнился прибитый мной до энуреза принц, и легкое неудобство потревожило мою душу. Как бы драки очередной на торжественном обеде не вышло!
Глава 4
Королевский семейный обеденный зал существовал в единственном экземпляре. Был большой приемный, но он использовался для официальных мероприятий. А так, королевская семья, хотя бы раз в день-два, в полном составе собиралась в семейном зале. Об этом мне рассказала Аиша, которая — сюрприз-сюрприз! — встретила меня после заседания совета, оттопырила приглашающе локоток и гордо поплыла лебедем, таща меня на буксире.
Чуваки с совета обзавидовались. Я с парочкой даже успел познакомиться заочно, когда им давали слово. Ведь после моего наместничества разбирали еще несколько дел. О совместном заявлении королевских династий Шайна, Роштии, Эсвании с осуждением репрессий в Южной Каталии в отношении разумных видов и политики секты «Второго пришествия». О лагере беженцев под Тритикамом, жалобе какого-то барона на какого-то графа в Вичестере — я не вникал, сразу забыл после оглашения —