Он определенно заинтересовал ее, и это было ей удивительно. В Коннектикуте она отвергала мужчин гораздо более привлекательных, чем он. Возможно, больше всего ее притягивали его дразнящая улыбка и дружелюбный взгляд.
– Если вы джентльмен, то почему ловили рыбу себе на ужин? – поинтересовалась она.
Он подошел ближе.
– Мне нравится это занятие. Оно дает возможность подумать.
Молодой человек и девушка вышли на террасу, мечтательно заглядывая в глаза друг другу и перешептываясь. Гейти повернулась и отошла подальше от влюбленной пары, надеясь, что он последует за ней, и в то же время понимая, что он не должен этого делать. Позади она услышала его шаги и улыбнулась, перед тем как снова повернуться к нему.
– О чем же вы думаете, когда ловите рыбу?
Их глаза встретились; его взгляд скользнул по ее лицу, как бы выражая восхищение ею.
– Хм... – Он задумчиво потер подбородок. – Если я пойду ловить рыбу завтра, я буду думать о прекрасной девушке в платье цвета аметиста.
У Гейти забилось сердце. Чувствуя необходимость защититься от его чар, она спросила:
– Значит, вы ловите рыбу для того, чтобы думать о женщинах?
Он негромко рассмеялся.
– Нет, не совсем. Мне еще нравится ее есть. Могу я рассчитывать на танец с вами сегодня вечером?
По коже пробежали мурашки. Она уже была готова сказать «да», но, повинуясь благоразумию, произнесла:
– Нет, конечно. Нас даже не познакомили. У меня нет ни малейшего представления, кто вы такой и откуда.
– А я знаю про вас все, Гейти Смит. – Мягкие, соблазняющие нотки продолжали звучать в его голосе, когда он, скрестив руки на груди, облокотился на рифленую дорическую колонну. – Вы приехали из Коннектикута и живете в усадьбе Сиреневый холм. Ваш отец купил эти земли несколько лет назад, но ремонт дома закончился лишь недавно. Вы ни с кем не помолвлены, и ваша мать умерла несколько лет назад. Меня точно информировали?
«Слишком точно», – подумала Гейти. Элейн не шутила, говоря, что любой житель Саванны знает все о ней и о ее отце. Но Гейти не была уверена, что довольна тем, что этот мужчина, имя которого ей неизвестно, так много знает о ней.
Чуть приподняв подбородок, она произнесла:
Если вы так много обо мне знаете, может быть, скажете, кто вы?
Он наклонился и прижал палец к ее губам. Потрясенная, она даже не шелохнулась. Палец лишь слегка касался ее кожи. В этом прикосновении было что-то возбуждающее, волнующее...
– Вы это узнаете, – прошептал он. – Если вам интересно. Любой из присутствующих здесь может сказать, кто я. Спросите.
Она отвернулась и тыльной стороной ладони провела по губам. Как он смеет так смело, так откровенно дотрагиваться до нее? Как смеет скрывать свое имя, когда она спрашивает? Чувствуя, что получила отпор, она промолвила:
– Меня это не интересует. Ваша надменность невыносима, и мне все равно, кто вы такой.
– Не думаю, мисс Смит. – Засмеявшись, он повернулся и пошел прочь.
Гейти негодовала, наблюдая за его удалявшейся фигурой.
– И не смейте больше дотрагиваться до меня! – прокричала она.
Даже не удостоив ее ответом, он скрылся в доме. Ей захотелось догнать его и сказать, какую злую шутку сыграл он над ней, так смело флиртуя и в результате даже не назвав своего имени. Но, крича ему вслед, Гейти привлекла внимание другой пары на террасе, поэтому она промолчала и постаралась прийти в себя. Какой наглец! Кто он такой, чтобы так обращаться с ней? Ничтожный браконьер!
Один раз он вторгся в ее владения, другой – показался ей обворожительным джентльменом, а сейчас вел себя как грубиян, дотрагивавшийся до ее губ и тем самым попиравший общепринятые нормы поведения. Но ей не хотелось, чтобы из-за него она забыла о том, что привело ее сюда. Она не позволит... обманщику снова завладеть ее мыслями, скорее откусит себе язык, чем спросит у кого-то его Имя.
Отгоняя от себя мысли об этом человеке, она решила зайти в дом и попросить кого-нибудь показать ей мистера Астона Ратледжа. Все-таки она приехала сюда ради встречи с ним. Сейчас надо прекратить избегать то, что неминуемо должно произойти, и разыскать его.
Но когда Гейти вернулась в дом, отделаться от молодых людей, желавших танцевать с ней, оказалось просто невозможно. Во время танца ее взгляд скользил по комнате – она пыталась определить человека, из-за которого приехала сюда. Наверное, придется опять искать Элейн и просить, чтобы она познакомила их.
Оглядывая комнату, Гейти заметила, что отец хорошо проводит время. Она даже видела его несколько раз среди танцующих. С тех пор как умерла мать, она не помнит, чтобы он танцевал. В Коннектикуте большую часть зимы он страдал от болезни, которая лишала его суставы гибкости.
Танцуя, она заметила еще одну деталь. Было невозможно увернуться от взгляда джентльмена-бродяги. Когда их глаза встречались, он улыбался ей ослепительной, чарующей улыбкой, от которой у нее захватывало дух. Пусть разглядывает ее сколько хочет. Он не дождется, чтобы она спросила о нем.
Несколькими минутами позже Гейти, пытавшаяся улыбаться танцующему с ней юноше, была так занята поисками своего отца, что не заметила, как партнер сменился. Одно легкое движение – и молодой человек исчез, а его место занял этот высокомерный человек с пруда. Он держал ее и непринужденно вел по залу. Мужчина, без сомнения, пытался произвести на нее впечатление. Он был упрям – черта, которую она без труда определила, так как сама обладала ею. Если бы она приехала на бал только ради удовольствия, вполне возможно, ее бы могла заинтересовать навязываемая им игра. Но мысли ее были заняты другим.
– Вы очень ловко заполучили этот танец со мной.
– Решительный человек использует любые пути, которые у него есть. Несомненно, я заслужил один танец.
– Почему вы так считаете? – спросила она, хотя ей и польстило то, что он так желал танцевать с ней, что увел ее у другого мужчины. – Я даже не знаю вашего имени.
– Вы сразили меня. Я уверен, что вы уже навели справки.
Она посмотрела ему в глаза. Он лгал.
– Нет, вы не уверены в этом. Вы знали, что я не буду спрашивать.
Он улыбнулся.
– Правда. Но я надеялся, что ошибаюсь, – сказал он, когда музыка смолкла. – И что же, я так и останусь для вас незнакомцем?
– Думаю, да, – сказала она нерешительно, хотя у нее не было желания уходить домой, так и не узнав его имени.
– Почему же? – спросил он, когда танцующие пары начали расходиться.
– Вы слишком много себе позволяете. Джентльмен никогда не ведет себя так нахально, как вы. Джентльмен никогда бы не стал вторгаться в наши владения, и...
– Джентльмен никогда бы не коснулся пальцем ваших губ и не смотрел бы так вам в глаза. Он не стоял бы перед вами, даже не назвав своего имени, заявляя при этом, что хочет поцеловать вас.