Читать интересную книгу Принцесса для киллера - Анна Гур

чтобы не чувствовать все те странные эмоции, которые просыпаются глубоко внутри…

Этот хищник заставляет что-то глубоко внутри трепетать и ныть в предвкушении. Испытывать томление и нечто странное. Не могу понять себя, разобраться в своих ощущениях, но на него хочется смотреть и шрам его рассматривать хочется, а еще прикоснуться языком, проверить, какой он на вкус.

– Идиотка!

Ударяю себя по щеке. Вскрикиваю от обжигающей боли и выбиваю странные мысли.

– Дура! Как так можно?! Я же Дэна минутами ранее целовала и принадлежать ему хотела, а теперь ощущаю себя… даже думать не хочу!

– Стоп.

Ловлю себя на том, что почему-то я про Серебрякова думаю в прошедшем времени…

Дверь со стороны водителя открывается, и машина прям опускается, приняв в себя немалый вес мужчины. Смотрю в зеркало заднего вида и встречаю взгляд ртутных глаз – бешеный, темный, прошибающий насквозь. Коленки сильнее сжимаю. Внутри странное томление и трепет.

Смотрю в это красивое лицо и понимаю, что Фил не так, чтобы уж слишком старше меня, а кажется, что нас с ним овраг прожитых лет разделяет.

– Ну что, принцесса, хватит, может, экстрима на сегодня? – подмигивает задорно и почву из-под ног выбивает. Я ведь ожидала, что будет кричать и давить, а он само спокойствие.

Не нахожусь с ответом и Гринвуд продолжает ухмыляться.

– Может, еще с какими подружками встретиться хочешь, а, Маша?

Говорит слишком спокойно, а у меня на затылке волосы приподнимаются от страха. Дэниел! Если отец, узнает с кем я встречалась, война будет!

Вскидываю взгляд и, видно, выдаю свои мысли. Телохранитель ко мне оборачивается и взгляд серьезный в меня упирает. Тяжелый взгляд. Такой у отца и брата часто проскальзывает. Хищный. Мне именно сейчас страшно. Не тогда, когда пар выпускал, а именно сейчас.

Бровь приподнимает. Рассматривает меня и ждет. Выжидает, как хищник жертву, учуявший мой страх и смятение.

Язык к нёбу прилипает, но я не поддаюсь сомнениям. Опыт общения с подобными людьми у меня богатый.

– Не говори отцу об этой встрече. Я заплачу тебе любую сумму, в пределах разумного, конечно, – говорю ровно и смотрю прямо в глаза киллеру. Вызов бросаю. Если что, так и по понятиям базарить умею, как говорится, с молоком матери впитала.

– Охереть…

Ухмылка появляется странная и губы еще больше уродует, а я смотрю и так и тянет в ответ на этот белозубый порочный оскал заверещать в голос и бежать со всех ног.

– Чокнутая девочка… – себе под нос проговаривает, но я слышу, и от тембра этого с хрипотцой все внутри дрожать начинает.

– Отец не должен знать о моей встрече. Все, что хочешь, проси. Я не поскуплюсь. За ценой не встану. Жизнь любимого всего важнее.

Глава 11

Вдруг лицо маской становится, бледнеет весь и зубы сцепляет так, что кажется, я хруст слышу. Глаза вспыхивают пламенем, мерещится, что вулкан потревожила и сейчас нехило рванет. Серебряные клинки меня к месту пригвождают и боязно, что через секунду искромсают всю в кровь, в мясо.

Трясти начинает.

– Прям на все за лошару своего готова, да? – словами плюется, как кобра. Смотрит странно. – А что же твой принц зассал, по-мужски не побазарил даже, и девка за него отдувается?

Неужели больно ему отчего-то? Глупости. Быть не может.

– Он нормальный! Не такой, как ты и тебе подобные, что все дела, ломая чужие кости, решают! Я люблю его! Он мое все! Он мой! А я – его! Тебе, роботу тупоголовому, не понять этого!

– Значит, схема неновая. Доводить охрану, чтобы от тебя отстали, и валить к пидору своему. Давно с ним трахаешься?

Рубит слова, и я воздухом давлюсь от подобной наглости! От глаз пылающих, черных сейчас с огромными зрачками. Краснею от того, насколько порочно сказанное им воспринимается.

– Это не твоего ума дело! Тебя моя личная жизнь не касается! Знай свое место, шакал! – мой голос звенит и дрожит. Больно он бьет меня словами. Неожиданно и прямо в цель.

Злюсь и боюсь. Странный коктейль, приправленный негодованием.

Вот не фиг лезть! Я все еще девственница, но это мое дело.

Молчит. Не отвечает. Понимаю, что перегнула со своими беспомощными оскорблениями. Чувствую, что мне просто все спускали до этой секунды, не воспринимая мое мельтешение всерьез.

Звенящая тишина наполняет салон автомобиля. Резать можно нить, которая от меня к нему направляется и обратно. Током бьет. Кажется, что киллер сейчас вытащит свой ствол и изрешетит меня всю.

Мгновение.

Мой вскрик.

Его голодный взгляд.

Сильные руки вцепляются в мои плечи. Джокер просто тащит меня через салон на переднее сиденье, и я оказываюсь на коленях телохранителя с распахнутыми ногами.

Я просто сижу на нем, раздвинув ноги, и самым сокровенным упираюсь в жесткую материю джинсов с каменной плотью, спрятанной и давящей на меня сквозь преграду брюк и моих трусиков.

– Ох… – выдыхаю практически в жесткие губы и сопротивляюсь, ударяю его изо всех сил, пытаюсь вырваться.

Голову мою захватом пальцев фиксирует и уже в следующую секунду я узнаю, как его губы, изуродованные шрамом, чувствуются на моих собственных мягких и в удивлении приоткрытых.

Терпкий, горький запах всю меня окутывает. Поцелуй дико вкусный и агрессивный заставляет задохнуться от чувств, от безумия зверя, который гасит свою злость почти насилуя мой рот, тараня своим языком и царапая шрамом. Заставляя все внутри наполниться сладкой истомой.

И я понимаю, что он выцеловывает из меня всхлипы и стоны, а я буквально теряюсь от его мощи, растекаюсь патокой по литым мышцам и сдерживаемой силе киллера.

“Соберись, Маша!” – на задворках ускользающего сознания полыхает мысль и заставляет меня сопротивляться, что есть силы.

Никто меня, кроме Дэна, никогда не целовал. Но… По сравнению с этим торнадо я, наверное, и не целовалась.

С Дэном было нежно и как-то мокро, а тут… цунами, сносящее и заставляющее отцепиться от мужчины с приоткрытым ртом, рвано глотать воздух, приходя в себя.

Внезапно ртутные глаза открываются и кажется, что я там вижу отголоски боли. Чудится, что раненый зверь на меня в эти секунды смотрит.

– Дежавю, мать его! – цедит слова и руки сильнее в меня впиваются, огонь на спине сквозь тонкую ткань чувствую. – Так не бывает…

Смотрит на меня не мигая. Взгляд под кожу впивается подобно иглам, а я вся холодею. Понимаю, насколько развратна в эти секунды. Сижу, оседлав постороннего мужчину, чувствую его плоть под джинсами. Вздыбленную. Огромную. Кажется, что не могу дышать. Всю меня словно парализует от его скрытой мощи, от мужественности.

Простреливает