Я рада, что такое чудо случилось с Юлей. Только горько от того, что Захар, отец детей, оказался гадом, сказав Юльке, что отправит её на аборт, если она забеременеет. И с того момента подруга перечеркнула их отношения.
Зато наши отношения с боссом висят надо мной как гильотина. Они угрожают… моему спокойствию.
С самого начала я убеждала себя, что это просто потому, что Сергей очень сильный и притягательный мужчина. И меня, как маленькую и хрупкую девочку, потянуло на эту силу. Но это просто секс, и на большее не стоит надеяться.
Но где-то очень глубоко в моем подсознании сидит заноза в виде мысли: «А что, если бы… у нас начались нормальные отношения? Хотела бы я их?»
Но я быстро переключаюсь. Потому что я не хочу ничего серьезного… не с моими недостатками. Я никогда не смогу стать полноценной рядом с мужчиной. Потому что рано или поздно каждый мужчина захочет детей, а я не смогу их ему дать.
Поэтому я и выбрала вариант с Сергеем… Прятки, и ничего, кроме страсти. Удобно и не больно.
— Сегодня, сегодня, — залетаю в кабинет Юльки и потираю ручки.
У неё уже заметен животик, и сегодня мы должны узнать, кто там сидит. И это так волнительно. Я уже успела забыть это чувство… малыш в животе.
— Что сегодня? — прищуривается подруга, хотя по хитрым глазам вижу, что все она прекрасно понимает.
— Мы узнаем, кто в теремочке сидит, — широко улыбаюсь, потому что не в состоянии сдержать ушат эмоций.
— Узнаем, узнаем.
Облокачиваюсь на стол и стараюсь придать себе молящий вид.
— Ты же меня возьмешь?
— Не-а, — подруга усмехается.
Надуваюсь и хватаю первое попавшееся со стола. Лист… ну и он сойдет за снаряд. Легонько кидаю его в смеющуюся подругу.
— Ну и ладно, — складываю руки на груди и с грохотом падаю в кресло напротив, — ну и не надо.
— Да куда я от тебя денусь, Ада? — Поднимается и с трудом распрямляет спину: — Ох, спина моя, спина. Иногда мне кажется, что это неподъемная для меня ноша — двойня.
Цокаю и прищуриваюсь.
— Ты уже на середине пути почти. Так что никуда не денешься.
Ей кто-то звонит, и Юля переключается на звонящего.
— У меня, а что такое? — доносится до меня, но я не особо реагирую.
Мало ли о чем она там может беседовать.
— А… ладно, скажу.
Поднимаю на Юльку вопросительный взгляд, потому что, кажется, все же разговор касается меня.
— Тебя шеф, Ад. Что-то там стряслось.
Подскакиваю, как и сердце в груди. Начинаю метаться по кабинету, только непонятно, что я пытаюсь отыскать.
— Что стряслось?
Пожимает плечами, пока я пытаюсь сообразить, где накосячила. И зачем Сергей меня зовет?
— Да успокойся, — не выдерживает Юля моего кружения по кабинету и повышает голос, — что ты вся всполошилась?
И тут я соображаю, в чем могла напортачить. Скулю…
— Блин, блин, блин, я помчалась. Походу, накосячила в отчетах. Блин, Юль…
Торможу… вот же ж. Я же хотела с Юлькой на УЗИ, а теперь из-за шефа все придется отменить.
— Иди, я одна съезжу. Все хорошо, позвоню и скажу.
Никуда не деться, иначе шеф меня сожрет заживо. В плане рабочих моментов он непоколебим, и меня не спасет то, что я с ним сплю…
Поднимаюсь к нему на этаж и делаю глубокий вдох. Чувствую, как внутри разрастается волнение. Предвкушение даже. И я тут же одергиваю себя тем, что мы на работе, и вообще… на работе надо как-то держать себя в руках.
После стука дожидаюсь разрешения войти. Ловлю на себе сочувственный взгляд Оксаны и шагаю в кабинет босса.
Сергей сидит в своем шефском кресле и что-то рассматривает, прищурившись.
— Добрый день, — голос садится, и мне приходится откашляться.
Но что поделать, если стоит мне увидеть его, как все мозги вылетают через уши и остается только похоть?
Зеленые глаза впиваются в мое лицо, на его губах мелькает кровожадный оскал, от которого сжимается внизу живота.
— Вызывали?
Кивает на кресло напротив. На непослушных ногах добираюсь и стараюсь сильно не плюхаться. Даже получается достойно и плавно усесться.
— Это что? — кивает на экран.
Хмурюсь.
— Что там?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ну, сюда иди, я покажу.
Так… это точно не флирт. Потому что улыбка с лица исчезает и сам он весь подбирается. Обхожу стол, наклоняюсь, чтобы получше разглядеть, что там он хочет мне показать.
— И что тут?
Длинный палец упирается в строчку с очередным контрактом.
— Так, и?..
Я не понимаю, что от меня хотят и чего ждут. Терпеливо жду ответ с пояснениями.
Шеф тяжко вздыхает.
— Это откуда и на фига нам столько раствора для пузырей?
И недоумение такое натуральное. Но я все равно не могу сдержать смешка.
— Серьезно? Сереж, ты серьезно вызвал меня из-за контракта на двадцать тысяч?
Шеф смотрит на меня с таким возмущением, что я даже на минуту верю, что он на полном серьезе. Но только ровно на минуту, пока меня не загребают в объятия.
— Конечно серьезно. Двадцать штук — это что за фигня, а?
Проворные руки тут же скользят под юбку, и с его губ срывается рык.
— Да, блин, Сергей Витальевич, — в очередной раз пытаюсь отбиться от него.
Встает со своего кресла и возвышается надо мной, заставляя забыть, что нужно как бы дышать.
— Че опять за Витальевич, Лад? — прикусывает кожу на сгибе шеи, и это заставляет меня улететь из реальности и застонать.
Над ухом слышится его смешок.
— Держите себя в руках, Трубецкая.
И я бы с радостью взяла себя в руки, но этот гад продолжает распалять. Продолжает испытывать меня на прочность. Возбуждать.
— Когда ты уберешь от меня свой язык, я с радостью возьму себя в руки, — вцепляюсь в стол, на который он меня облокотил.
— Ну, это слишком просто для тебя. Ты опять крутила своей задницей перед носом у других мужиков.
Толкаюсь в него бедрами и прикусываю губу.
— Не было такого, у тебя мания, Сереж.
Волосы накручивают на кулак, и я запрокидываю голову, отдаваясь во власть босса.
— Я не слепой, Лад. Тебя этот Марк скоро глазами сожрет… и останется слепым. Не без моей помощи.
Фыркаю.
— Ой, ой, кто это у нас тут ревнивца включил?
Я его дразню. Нагло и с наслаждением. Потому что мне нравится чувствовать себя его. И он дает мне это чувство. Иногда с избытком, но меня все устраивает.
— Надеюсь, хоть бывший от тебя отлип.
Рычу.
— Ну вот и зачем ты о нем вспомнил? Такой момент испортил.
Отстраняюсь от него. Ловлю на себе недобрый взгляд зеленых глаз. И до меня доходит, что он сейчас реально ревнует.
К бывшему… к прошлому моему.
Качаю головой.
— Не нужно, Сереж.
Выгибает бровь, поправляет галстук, но взгляда пронзительного не сводит.
— Не нужно что?
— Не нужно напоминать мне о прошлом.
И это происходит… горло снова сжимается от воспоминаний о том времени. Долгом, темном, одиноком. А ещё наваливается то, что я не поехала с Юлькой и не прожила момент, когда на экране появляются крохи…
Я не переболела этим до конца.
Босс прищуривается и делает шаг ко мне, но я отхожу на безопасное расстояние. В глазах скапливаются слезы, и я не могу это контролировать. Видимо, организм решил, что доверяет Сергею настолько, что можно и пореветь при нем.
— Что он тебе сделал? — вижу, как под бородой заиграли желваки.
Мотаю головой и делаю глубокий вдох, чтобы хоть как-то переключиться на другую тему. Только горло почему-то сводит судорогой. Руки начинают мелко дрожать.
— Я пойду лучше, — шепчу сквозь сухость во рту.
Я прекрасно понимаю, что вот эти прятки, два с половиной месяца как, ни о чем не говорят. Сергей четко дает понять, что наши отношения для посторонних под замком и о них не должен никто знать. Да я и сама не готова их раскрывать. Точнее, одна мысль, что о нас узнает кто-то, повергает меня в ужас. В ступор и в панику.
Пячусь к двери, но ладонь Сергея припечатывается к ней, и меня прижимают к прохладной поверхности.