Читать интересную книгу Познакомлю со смертью - Ольга Баскова

— Шурочка, люди не всегда умирают, не надо судить по Федотовой. Той действительно никто не мог помочь, а этой сын поможет.

— Но ведь ему шестнадцать лет, он школьник. Допустим, в школе пойдут навстречу, и большую половину дня мальчик будет ухаживать за матерью. А где он достанет деньги? — на лице Шурочки отразилось недоумение.

— Захочет — достанет, — махнул рукой кардиолог. — Ему, между прочим, уже шестнадцать, а не еще шестнадцать. В таком возрасте всегда можно найти работу.

Молодая врач хотела возразить, но Гуров, заметив это, не дал ей сказать:

— Если вы такая жалостливая, может, станете их спонсором? — он ехидно улыбнулся и добавил: — Да, у вас такое доброе сердце и такая маленькая зарплата!

Глава 11

Скворцов, сидя в своей потрепанной «копейке» возле здания больницы, заметил выходящего из здания Гурова. Кардиолог садился в роскошный черный «бумер», для приобретения которого Константину и его коллегам надо было бы в течение нескольких лет усиленно помогать мафии. «Бумер» бесшумно сорвался с места, и старая «копейка» задребезжала следом. Санкции на слежку за врачом Скворцов не получил и делал это по собственной инициативе. Константин знал: возможно, завтра с Гурова будут сняты все подозрения, потому что по просьбе Кравченко к кардиологу отправится официант Юрик из «Тавриды», тот самый, который подглядывал за Женихом (такое официальное прозвище теперь имел убийца) в щелку между шторами. Оперативник слышал, как его коллеги подробно инструктировали Юрика. Главная задача парня заключалась в следующем: во что бы то ни стало ему надо было увидеть Гурова и поговорить с ним, причем так, чтобы он смог сделать вывод — этот или не этот человек предлагал Яницкой руку и сердце во время завтрака в «Тавриде».

Константин не собирался ждать завтрашнего дня. Насчет кардиолога он имел вполне сформировавшееся мнение: если этот тип непричастен к смерти женщин, все равно на нем висит какое-то преступление, за которое он должен ответить. Поэтому Скворцов упрямо ехал за сверкающей иномаркой. По маршруту было ясно: объект направляется домой. И действительно, Гуров поставил машину в гараж, находившийся в тридцати метрах от дома, и неторопливо направился к своему подъезду. Как только за врачом захлопнулась входная дверь, Константин поставил свой автомобиль возле дома Петра Семеновича, постаравшись, чтобы окна его квартиры были хорошо видны. Оперативник и сам не знал, что надеется увидеть. По всему было ясно: Гуров выходить из дома не собирается. Однако Скворцов пристально всматривался в освещенные окна. Через некоторое время в окне показался темный силуэт врача с телефонной трубкой в руке. Судя по жестикуляции, Петр Семенович кого-то в чем-то убеждал, а этот кто-то вешал трубку, потому что Гуров вновь набирал номер (Скворцов был уверен в этом, наблюдая за поведением подозреваемого). В результате всего на том конце провода, вероятно, отключили телефон, так как Гуров, несколько раз нажав на кнопку повтора, со злостью ударил кулаком по подоконнику и отошел от окна.

Константин повторил жест кардиолога, ударив по рулю своей старенькой машины. Ему разговор Гурова с неизвестным казался чрезвычайно важным, и необходимо было получить разрешение начальства на прослушивание всех разговоров врача. Однако если завтра официант не признает в Петре Семеновиче человека, бывшего с Яницкой в тот день в ресторане, Скворцову придется забыть о существовании Гурова, хочет он этого или не хочет. Оставалось только ждать завтрашнего дня.

Глава 12

Будь на месте официанта Юрика кто-нибудь другой, не такой настойчивый и сообразительный, пришлось бы уйти не солоно хлебавши: юноша пришел в неприемный операционный день. В такие дни Гуров обычно не принимал, но парень мастерски разыграл человека, страдающего сердечными приступами, и сердобольная Шура, первой увидевшая его в приемном покое, сообщила о нем Петру Семеновичу и попросила сделать для молодого человека исключение. Кардиолог милостиво согласился, и Юрик был препровожден в кабинет. Переступив порог, едва взглянув на врача, сидевшего за столом и делавшего какие-то записи, парень подумал: «Он!» Юношу охватил испуг, ему захотелось немедленно уйти. Он читал, что делают преступники с нежелательными свидетелями, и поэтому лихорадочно начал придумывать причину для отступления. Но вот врач оторвался от записей, пристально посмотрел на официанта и жестом пригласил его сесть на стул. На негнущихся от страха ногах подойдя поближе и бросив более внимательный взгляд на лицо кардиолога, Юрик вздохнул с облегчением: «Не он!»

— Что случилось, молодой человек? — насмешливо спросил Гуров. — Вы попросили меня спешно принять вас, невзирая на то, что сегодня неприемный день. Я устаю от операций и потому по таким дням не принимаю. Вы, наверное, и представить не можете, сколько сил и нервов я трачу за операционным столом. Кроме того, через полчаса у меня обход, и я хотел бы отдохнуть, а вы забираете мое время без зазрения совести, хотя, судя по всему, не смертельно больны. Могу об этом сказать с уверенностью: за долгие годы практики я научился кое-что определять с первого взгляда.

«А голос и манеры похожи!» — с вновь нахлынувшим ужасом подумал Юрик. Но отступать было поздно, и парень решил продолжать игру, тем более что видел: Гуров его не узнал. Если он сейчас просто извинится и уйдет, чего, по всей вероятности, и добивается врач, вот тогда у него может закрасться подозрение, тогда, может быть, его и вспомнят.

— Ну, молодой человек, что же вы молчите? — подал голос Петр Семенович. — Я предлагаю покинуть мой кабинет и прийти в приемный день, предварительно записавшись. В дни, подобные сегодняшнему, я делаю исключение только для некоторых больных.

«Все-таки не он», — мелькнуло в голове у Юрика. И все же парню надо было отдать должное: он понял, для чего Петр Семенович произносил свои монологи, и оставшуюся часть спектакля сыграл блестяще.

— Простите меня, — он умоляюще глядел в глаза кардиолога, — я молодой парень, мне всего двадцать лет, я учусь и работаю, у меня есть любимая девушка. Мне нужно нормально жить и зарабатывать, а меня сердечные приступы замучили. В последнее время я даже стал терять сознание на работе. Помогите мне, пожалуйста, — Юрик полез в карман и достал бумажник: — Сколько вы берете за консультации? Я готов заплатить, сколько скажете, только помогите!

Лицо Гурова мгновенно приняло доброжелательное выражение. «Так он или не он?» — думал Юрик.

— Где вы работаете? — спросил врач.

— Я официант в ресторане «Таврида», — ответил парень.

Гуров опустил глаза:

— Даже не слышал про такой. Где он находится?

— Это маленький ресторанчик недалеко от библиотеки Циолковского. Там очень хорошая кухня, приходите, я вас угощу.

— Я вовсе не собираюсь разорять вас, молодой человек, — назидательно произнес Гуров. — Просто я рассуждаю так: у нас в городе много хороших врачей, вы пришли именно ко мне, я берусь лечить вас, но моя такса — пятьдесят долларов. Если вы согласны, давайте сначала рассчитаемся, чтобы все было без недоразумений. А потом примемся за лечение, и, уверяю вас, вы останетесь довольны.

Юрик был страшно рад, что в его бумажнике оказалась требуемая сумма. Он протянул деньги врачу.

— А теперь расскажите подробнее про ваши приступы, — попросил Гуров, пряча деньги в карман.

Через полчаса удрученный официант выходил из кабинета врача. Его мучила мысль о том, что в управлении он ничего определенного сказать не сможет. Парень так и не сделал точного вывода, этот или не этот человек находился в тот день в ресторане. Больше ходить к кардиологу не имело смысла, тем более и тот, облегчив карманы парня, совершенно точно установил: если у такого здорового молодого человека и бывают приступы, во что просто поверить невозможно, они носят сугубо нервный характер. Конечно, может сказаться и переутомление: ведь молодой человек работает, учится и, судя по его рассказам, ведет бурный образ жизни. Гуров ограничился успокоительным, бросив фразу, что Юрик еще очень не скоро станет его постоянным пациентом. Парня это не обрадовало: сегодня он сам намеревался ставить диагноз.

* * *

Выслушав рассказ Юрика, Скворцов, Киселев и Лариса отреагировали по-разному. Лариса требовала исключить Гурова из круга подозреваемых.

— Ребята, представляете, какие он бабки сшибает? — спросила она. — А я-то голову ломала после вашего рассказа: почему он накричал на бедную медсестру, когда узнал, что она заполняет «окна» другими фамилиями и не предупреждает его. Раньше он сам называл ей людей, которыми необходимо было заменить по каким-то причинам не сумевших прийти. У этого врача как бы две очереди: платная и бесплатная. Официально он должен проводить консультации бесплатно, и кое-кто, уж совсем неимущий или такой, кто может и «накапать», деньги за консультацию не платит. Судя по характеру и принципам Петра Семеновича, такие больные и лечение получают соответственное. Зато перед заплатившими он из себя выпрыгивает. Вот и просматривал списки, чтобы пустые места заполнялись нужными людьми. И его прекрасная иномарка, и шикарная квартира — результат этих заработков, а не убийства и воровства. Надо искать другую версию. Поверьте, ребята, Гуров не может оказаться Женихом.