Так Даша узнала немного подробностей из той ночи, которую её муж провёл с подругой детства.
А Вася, начав говорить, уже не смог остановиться.
— Конечно, Олеся нас всех удивила. Ухажёры у неё всегда были, она ещё в школе Ларисе открыточки и букетики показывала и от кого получила рассказывала, а сейчас про подарочек сообщила, а кто его даритель молчит.
— От родных людей тайны имеет.
— Да. Если Ларчик не знает, то тёте Оксане она точно ничего не сказала. А беременным же пить вредно, — спохватился он.
— Для развития плода — вредно, а чтобы до зачатия дошло иногда даже полезно, — цинично проговорила Дарья, уже жалея, что затронула эту тему, и теперь муж по примеру свекрови начнёт переживать о самочувствии и будущем Олеси. И, чтобы сбить его с этого направления, девушка переключилась на обсуждение Ларисы. — Если Леся сойдётся с отцом ребёнка, то Ларчику придётся вернуться жить к вашим родителям, чтобы не мешать молодой семье. Или, думаешь, она одна квартиру снимать начнёт?
— В родительскую квартиру она жить точно не вернётся, — уверенно заявил Вася, доказав, что временами трезво оценивает любимую маменьку. — Это в детстве привычно было, а сейчас, когда есть с чем сравнить, она скорее в папин капитальный гараж жить пойдёт, чем к маме. Может, к нам перекантоваться попроситься, пока будет искать себе подходящее жильё.
Как мы помним, Даша, считая себя из-за наследственности расположенной к приступам нездоровой ревности, старалась не сосредотачивать своё внимание на моментах и обстоятельствах, которые могут вызвать это пагубное чувство. Но независимо от её желаний, что-то внутри отслеживало реакцию мужа, прислуживаясь к каждой интонации в его голосе, когда он говорил о той, кого называет подругой детства и считает почти второй сестрой. И то, что Вася не стал оспаривать и как-то комментировать перспективу её схождения с автором беременности, не осталось незамеченным.
«Ему всё равно, потому что это его не касается? Просто интересно, как нам с Ларисой и Иваном Владимировичем. И откуда это «касается» вылезло? Неподходящее слово. Олеся развила интригу, вот всем и любопытно, но касается это только её и какого-то незнакомца».
Начинаются штучки беременных
Даша не забыла приглашение/просьбу Ларисы заглянуть в гости и развеять её тоску и как раз раздумывала, не вытащить ли родственницу по мужу вместе с её беременным приложением в кафе или кино, когда Вася вернулся с работы, судя по шелесту целлофана, добираясь домой через магазин, и ещё из прихожей стал рассказывать последнюю новость:
— Прикинь, Леська назвала кого-то из начальства моральным уродом в лицо и при свидетелях!
— Харассмент какой-нибудь случился? — выкатилась на стуле из комнаты в коридор заинтригованная Дарья.
— Не сошлись во мнениях, — начал рассказывать муж, но был прерван мелодией входящего звонка.
— Ты пока раздевайся, потом расскажешь, — сказала ему жена и, не поднимаясь со стула, отталкиваясь ногами, докатилась до рабочего стола, где вибрировал её телефон.
Ответив на вызов, Даша услышала возбуждённую и от этого быстро говорящую Ларису.
— Ты уже в курсе, что у Олеськи стряслось? Оказывается, что дети — это не только цветы жизни и надежда не умереть от жажды в старости, а ещё возможность девять месяцев чудить, списывая всё на гормоны, — протараторила она и поведала о событии полуторачасовой давности.
Олеся Павловна с кем-то вышестоящим на словах договорилась, что будет работать за столом, потому что из-за беременности её ещё сильнее стало укачивать, и ездить к клиентам ей тяжело. Но её непосредственный начальник то ли не знал об этой договорённости, то ли разозлился, что через него перешагнули, но ближе к концу рабочего дня отправил её с документами на другой конец города, пообещав вернуть деньги, которые она потратит на такси эконом туда-обратно, так как курьер на машине попал в мелкую аварию. Олеся вежливо отказалась, он настаивал, аргументируя это тем, что если она больна, то должна взять больничный, а не «давить на жалость, выбивая себе бонусы». Начался спор, оба повысили тон, привлекли к себе внимание коллег и беременная подруга Ламановых обозвала начальника моральным уродом и расплакалась. Итог: с документами отправили другого юриста, а Олеся пошла домой, по пути названивая знакомым и рассказывая о случившемся инциденте.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И никаких последствий? — спросила Даша.
— Я думала, заставят объяснительную какую-нибудь сочинить, но сейчас позвонили, сказали, что теперь будет работать исключительно за своим столом и настоятельно рекомендовали не забывать о субординации. Я предложила извиниться перед начальником, но Леся считает, что раз её уже пронесло, то лучше сделать вид, что ничего не случилось, — ответила Лариса.
— А я думала, все эти глупости, которые в кино и анекдотах творят нервные беременные, выдумки.
— Может, у кого-то и не выдумки, — заметила она и призналась. — Мне кажется, Леська давно хотела ему всё высказать и просто воспользовалась удобным моментом, прикрываясь своим положением.
— Ууу, коварная, — протянула Дарья, мысленно добавив: «Эта хитрая проныра и не на такое способна. Может, забеременела от этого сговорчивого начальника начальников? Нет же гарантии, что всё было именно в субботу на свадьбе, зачатие могло в четверг или пятницу произойти». — А на тебе смена её настроений не отражается?
— Я же душка, как на меня такую срываться? — задала риторический вопрос Ларчик, а потом тихо добавила. — На мне срываться не выгодно, я обижусь — а замены типа будущего папашки, желающего взять заботы на себя, на горизонте не мелькает. А у вас как жизнь молодая? — уже громко поинтересовалась сестра мужа, не таясь от той, с кем делит квартиру.
— Коронный вопрос твоего папы, — хмыкнула Даша, не раз слышавшая это от свёкра в начале телефонного разговора. — Всё в порядке. Селёдку под шубой к ужину приготовила, чтобы мужа накормить и, когда он от сытости подобреет, предложить ему завтра в город выбраться и тебя от сериальной тоски спасти.
— Будто наш пирожочек может тебе отказать, — фыркнула Лариса. — Я тогда накидаю варианты, куда сходить можно, и вам скину.
«Будто наш пирожечек хоть кому-нибудь отказать может».
— А мне Лариса уже всё рассказала, — объявила Даша, поймав мужа за тем, как он в кухне у открытого холодильника пытается замаскировать край салата, с которого успел сковырнуть кусочек рыбки.
— Олеся мне с улицы звонила, я так и не понял, ей втык какой-нибудь будет? Увольнять беременную точно не станут.
— Всё без последствий, только напомнили о субординации.
— Беременным всё сходит с рук, — невзначай разделил мнение старшей сестры Вася.
На следующий день пять человек встретилась в баре, известным своими квиз вечерами и крафтовым пивом. Даша, Вася и Лариса выбрали то, что им посоветовала официантка, Олеся тянула из трубочки лимонад, а пятый член компании, решивший побыть сегодня водителем, категорически отказался даже попробовать безалкогольный местный эль, купив себе балтику нулёвку.
— Ты ещё не выглядишь беременной, — обратился он к Олесе.
— Живот только в начале четвёртого месяца расти начинает, — послала она ему неприязненный взгляд.
— А грудь увеличилась? Ещё губы и нос распухнуть должны. Но это будет временно и после родов пройдёт, губастой и носатой не останешься.
— Откуда такие познания? — полюбопытствовала Даша. — У тебя же не было в тайне от нас беременных девушек?
— Так я тебе всё выложил, — ухмыльнулся он. — У каждого настоящего мужчины есть свои тайны. Бля, или это про баб говорят?
— В женщине должна быть загадка, бестолочь, — фыркнула Ларчик.
— Ты всё выкладываешь мне, — включился в обсуждения Вася. — А я уже Дашке. Нет у него беременных девушек, по двоюродным сёстрам судит.
— Мне посередине сидеть неудобно, — передёрнув плечами, пожаловалась Олеся и скривила нос. — И пиво твоё воняет.
Сидела она между Ларчиком и Васиным другом Димой Троицким, к которому и было обращено её замечание.