Читать интересную книгу Кровная месть. Чеченская вендетта - Ибрагим Хараев

Гундарев, не глядя в сторону Руслана, подписал пару документов, аккуратно сложил их в папку и только после этого произнёс: «Вольно».

– Я смотрел твоё личное дело, так что буду краток, – сказал Гундарев. – Я сам детдомовский, а ты, хоть в детдоме и не рос, но тоже сирота. Я был солдатом, пошёл в военное училище, стал офицером и дослужился до командира части. Любой солдат для меня как сын. Так вот, за свою двадцатипятилетнюю офицерскую службу я ни одного солдата не отправил ни в тюрьму, ни в дисбат. Ошибки делают все, я это понимаю. Когда я ещё был майором, шесть лет назад, я готов был посадить одного солдата, и он был, как ты, чеченцем. Ты сегодня мог убить человека, а он – никого не убил. Он, в принципе, не совершил никакого преступления. Этот сержант был дежурным по столовой, а я был дежурным по части. Так вот, он проспал всю ночь, а его подчинённые не навели в столовой порядок. Утром, увидев это, я сказал ему перед всеми: «Если твои солдаты не смогли убраться – бери тряпку со шваброй и мой сам». Ему оставалось служить всего один месяц. Естественно, он сказал, что никогда этого не делал и делать не будет. Тогда я его припугнул, сказав, что пойдёт по статье за неисполнение приказа, а он спокойно ответил: «Да хоть расстреливайте, но мыть полы никогда не буду». Этим он поставил меня перед сложным выбором. Мне следовало либо найти для него выход из ситуации, либо мне пришлось бы отдать его под суд. Я попросил солдат, тех, кто работал в столовой, принести ведро с водой и тряпку, закатал рукава и стал мыть пол. Я видел его лицо, вскоре он не выдержал и крикнул, чтобы ему тоже принесли тряпку. И мы вдвоём помыли полы, на пару – майор и сержант. Я уверен, такое было в его жизни в первый и последний раз, он был грозой части, но и я был близок к тому, чтобы поступить по всей строгости закона. Когда он демобилизовался, я сам лично пришёл его провожать, обнял и дал рекомендацию в институт. В общем, зачем я тебе это рассказываю? Судя по тому, как ты учился в институте, я могу сказать, что ты, если захочешь, можешь далеко пойти. Жизнь до сих пор тебя не баловала, и я думаю, что ты это понимаешь. Короче, суть сей басни такова – ты можешь попасть в тюрьму или в дисбат очень легко. Я этого – не хочу. Если офицеры или сержанты тебе прикажут что-либо сделать, а ты откажешься, тебя могут посадить. Чтобы этого избежать, я присваиваю тебе звание младшего сержанта. У тебя есть возможность отказаться, но потом ты можешь попасть в такую же ситуацию, как сегодня. Да и ротный твой, капитан Гончаров, будет рад, если узнает, что я присвоил тебе звание младшего сержанта. Ну что, согласен быть сержантом?

– Так точно, товарищ подполковник! – ответил довольный Руслан.

– Обычно это делается по большим праздникам перед строем, но у нас сегодня случай исключительный, – впервые с начала разговора Гундарев улыбнулся. – И для таких исключительных случаев у меня приготовлены погоны с двумя полосками. – Гундарев достал из ящика стола погоны младшего сержанта и протянул Руслану.

У Руслана в жизни было много разных моментов – приятных и неприятных. Сейчас на душе у него было как у ребёнка, который наконец-то получил долгожданную игрушку. Он уже успел присмотреться и почувствовать, что такое армия, успел сделать выводы. Он, конечно, думал о том, что неплохо было бы стать сержантом, но так быстро получить звание, да ещё из рук самого командира части… такого он не ожидал. Теперь Руслан твёрдо знал, что в его силах многое изменить в роте: в первую очередь, искоренить дедовщину.

Взяв из рук Гундарева погоны, Руслан замялся, не зная, что делать дальше. Гундарев решил сам разрядить обстановку:

– Ну, что, Дадиев? Десяти минут тебе хватит, чтобы перешить погоны? Или мне за тебя это сделать, а? – Гундарев, лукаво улыбаясь, посмотрел на Руслана, словно напоминая о том случае, когда он мыл пол за подчинённого.

– Так точно, товарищ подполковник!

– «Так точно» – что, Дадиев? Перешить за тебя погоны? – улыбаясь ещё шире, переспросил Гундарев.

– Никак нет, товарищ подполковник, я сам всё сделаю!

И они с уважением посмотрели друг на друга, словно отец и сын. Начиная с этого момента Руслан начал испытывать к Гундареву чувства, которые в действительности может испытывать только сын к отцу. Гундарев отвечал ему тем же. Он был хорошим человеком, и ко всем относился одинаково, что к солдатам, что к офицерам. Никто не чувствовал в нём ни малейшей надменности, высокомерия.

Оставив Руслана в кабинете, Гундарев вышел. Вернувшись через десять минут, он застал Руслана уже с новыми сержантскими погонами. Подойдя к Руслану, он встал напротив него и отдал честь:

– За хорошую и безупречную службу, рядовой Дадиев, награждаю вас внеочередным воинским званием младшего сержанта.

– Служу Советскому Союзу! – громко и чётко произнес Руслан.

От Гундарева он сразу пошёл к Гончарову. Увидев Руслана с погонами младшего сержанта, тот на секунду оторопел, но потом перешёл к делу:

– Так, Дадиев, ты мне бутылку водки должен! Понял?

– Так точно, товарищ капитан!.. Не понял?..

– Так понял или не понял?

– Не понял, товарищ капитан. А за что?

– Ты тут набедокурил, понимаешь ли. Я втык от командира получил, а ты – погоны сержантские. Как-то несправедливо это, а?

Гончаров ожидал, что после этой шутки Руслан засмеётся, но тот вдруг погрузился в свои мысли и даже побледнел.

– Дадиев, что с тобой?

– Да я… я просто подумал, что, если бы Рыжий не убежал… ведь я мог его убить. Я почти настиг его. Он ведь был в шаге от меня, когда вмешался этот капитан. Словно всё моё будущее решалось этим шагом – попаду я в тюрьму или получу погоны, – Руслан замолчал, опустив голову.

– Этот капитан, Власов, – мой друг ещё с военного училища. Так что эту бутылку ты нам с ним должен. Он, гадина такая, во всём лучше, чем я, и рота у него всегда передовая. Правда, водки, сколько я, выпить не может, – Гончаров засмеялся, пытаясь увести Руслана подальше от плохих мыслей. – Но я надеюсь, что с твоей помощью моя рота будет лучше, так что я смогу на выходных спать спокойно и не переживать, что кому-то челюсть сломали, или кого-то пьяного в самоволке поймали. Ну что, Дадиев, справишься ты с этим?

– Так точно, товарищ капитан, справлюсь!

– Через несколько дней я уберу Рыжего из роты. Постарайся не попадаться ему на глаза. В общем, сделай всё, чтобы больше не было никаких конфликтов. Договорились, Руслан?

– Может, не надо его переводить? Может быть, мы всё-таки найдём общий язык?

– Нет, Руслан. Общего языка вы с ним никогда не найдёте, это я тебе точно говорю. Ты думаешь и надеешься, потому что ты – человек. В нём же человеческого мало. Полгода назад он напился и начал выкручивать руку одному солдату, Шелепову, пока та не сломалась. Представляешь? Хруст был, говорят, не дай бог. Это был не первый и не последний случай. Оставив его в роте, я не смогу спокойно спать, а оставив тебя, уверен – смогу. Даже если ты не сделаешь ничего, он очень мстительный и подлый, и мне нужно развести вас по разным ротам. Так что это уже моя задача.

Как и говорил капитан, через десять дней Рыжего перевели в другую роту. Все вздохнули с облегчением, включая и «дедов», а Руслан стал командовать отделением. На следующий день Гончаров вызвал к себе Кравцова и Руслана:

– Товарищи сержанты, мы избавились от главной проблемы, но осталась ещё одна – это ваши отношения. Сейчас, при мне, вы оба дадите мужское слово, что с этого момента будете только помогать друг другу. Вы меня поняли? – Ответом было молчание. – Вы меня поняли?! – Гончаров повысил голос.

Оба сержанта в унисон произнесли: «Так точно, товарищ капитан!»

– Вот так-то лучше. Кравцов, ты до самого дембеля будешь замкомвзвода, понял?

– Так точно, товарищ капитан! – Кравцов был очень доволен, потому что, увидев Руслана в сержантских погонах, начал опасаться, что теперь он будет заместителем командира взвода и лидером роты.

Гончаров это прекрасно понимал, поэтому он заранее обговорил с Русланом все детали и просил его помогать Кравцову и взять на себя его обязанности только после его увольнения.

С этого момента в роте наступила благодать – синяки у солдат начали заживать, а новые не появлялись. Теперь все работали вместе и даже картошку в столовой чистили все – от новеньких до «дедов», включая Кравцова и Руслана. Вечерами все собирались в кубрике и пели песни под гитару. Гончаров мог спокойно оставаться на выходных дома с женой и детьми, зная, что его никто не потревожит.

Единственное, что его беспокоило, так это слухи о Рыжем: якобы, тот несколько раз говорил, что дождется подходящего момента и поставит на место Руслана, а если надо будет, то и завалит, как волка. Это Гончарову не нравилось. Он знал, что Рыжий бывает невменяемым, когда напьётся.