— Должен был сегодня, но её мать пока передумала отпускать его ко мне, — щёки мужчины немного раскраснелись.
Вдруг ревность острым когтем резанула по сердцу, когда я представила, что он любит мать своего сына.
— Я понять не могу. Вас что, потянуло на молоденьких девочек? Решили стариной тряхнуть? — ехидно сказала я.
— Я не настолько стар. Тебе предложили хорошую подработку, твоему отцу повысили зарплату и на следующей неделе к твоей матери пришлют лучшего лекаря Эксимуса. Что не так?
— А может, я не хочу жить в доме у незнакомого мужика. Может мне страшно. Вдруг ты педофил? — едкие слова вырываются из моего рта, прежде, чем я успеваю подумать.
Я безбожно вру, когда говорю, что боюсь его. Нет, я боюсь себя и своих чувств. Стараюсь его задеть, потому что скрываю свою неуверенность в себе. Потому что знаю, что такой красивый и серьезный мужчина не посмотрит на меня, как на женщину. Ему нужна стройная, красивая, уверенная в себе женщина, а не маленькая, неуверенная в себе пышка.
Мужчина рычит и в два шага оказывается возле меня. Закрывается рукой в мои волосы и впивается поцелуем в мои губы. Страстным, подчиняющим. Все мысли разом вылетают из головы. Ноги подкашиваются, а низ живота наливается желанием. Запах Рикарди окутывает меня со всех сторон, усиливая силу моего желания. Лишая остатков здравого смысла. Горячая рука мужчины властно оглаживает меня по спине, притягивая ближе к широкой груди. Я вспоминаю о Юлии и упираюсь ладонями в его плечи, пытаясь отодвинуть мужчину от себя. Но Рикарди не двигается, наоборот, ближе продвигается ко мне, сжимая рукой мою попу. Я ахаю, и язык мужчины тут же врывается в мой рот. Властно оглаживая мои зубы.
Ладошками оглаживаю его грудь, прежде чем зарыться пальчиками в его волосы. Мужчина рычит и подхватывает меня на руки. Через несколько мгновений спина касается холодной поверхности кожаного дивана. Я ежусь от холода. Рикарди начинает медленно покрывать мою шею поцелуями. Горячими. Обжигающими. Втягивая мою кожу и оставляя на ней следы.
Рикарди разворачивает меня спиной к себе, ловко избавляясь от моей одежды.
Нервно дергаюсь, представляя, что он сейчас увидит мои растяжки и целлюлит. Увидит и сбежит от меня. Но мужчина продолжает медленно ласкать мою спину и ягодицы ладонями. Когда пальцы касаются чуть влажной промежности, я испуганно всхлипываю:
— Не надо! Пожалуйста! — прошу вопреки зову своему сердца, вопреки своему телу, которое тянется к мужчине.
— Не бойся, моя маленькая… Я же чувствую, что ты уже сама этого хочешь…
Хриплый голос мужчины заставляет задрожать. И расслабиться в его руках. Поддаться своему желанию, чтобы через пару минут увидеть звёзды перед глазами.
Но эйфория длилась недолго. Резкая, режущая боль, кажется, разорвала меня на части. Напряжённая плоть мужчины причиняла нестерпимую боль. Я пыталась избежать этого прикосновения. Руками пихала его в плечи, пытаясь отодвинуть Рикарди от себя. Я знала, что первый раз всегда болезненный, но не знала, что настолько…
Мужчина отстраняется и выходит из меня, чтобы подхватить на руки и куда-то понести. Дальше всё происходит будто в тумане. Последнее что помню, прежде чем погрузиться в сон, полный беспокойства взгляд Рикарди. Почему ты сделал мне так больно, мужчина моей мечты? Зачем? За что? Я же влюбилась в тебя до беспамятства с первого взгляда…
Глава 10
Лиля
Просыпаюсь из-за того, что солнце слепит в глаза. Кто-то сопит мне на ухо, прижимая меня рукой к кровати и мешая пошевелиться. Знакомый, врезавшийся в память запах окутывает меня со всех сторон. Нежит меня в своём коконе. Проникает в лёгкие. И, кажется, касается самого сердца. Не хочу открывать глаза со слипшимися от слёз ресницами. Чтобы сбежать от реальности. Чтобы не видеть мужчину, который вчера причинил мне боль. Я ведь просила его остановиться. Хотела предупредить, что у меня до него не было мужчины. Хотела сказать, что он первый. Потому что не так я видела свой первый раз. Не с едва знакомым мужчиной, имя которого я узнала за десять минут до того, как мы с ним переспим. Точнее он меня взял. Несмотря на то, что моё тело так сильно желало его. Несмотря на то, что он мне так сильно понравился. Запал в душу. В самое сердце. Даже сейчас я пытаюсь злиться на него, но моё глупое сердце просит простить. Просит насладиться его близким присутствием. Плотнее прижаться к нему, чтобы чувствовать его дыхание на своей кожей. Под своей кожей. Поглубже зарываюсь в ворох одеяла, стараясь спрятаться от себя и своих мыслей. Таких разных и противоречивых. Захотелось домой. К родителям. К моим любимым родителям. Когда мама была здорова, и папа не был таким загнанным и уставшим. Когда ты просыпаешься утром от лёгкой щекотки и задорного смеха родителей. И тут же перед глазами всплывают эти картинки из детства. Когда папа смотрит тёмными глазами на маму, жадно ловя её каждое движение. И маму, которая смущается и заправляет за ухо прядь волос, когда натыкается на этот жаркий взгляд. Когда папа шепчет лишь одними губами: "Спасибо за всё, любимая!" А мама тоже отвечает одними губами: "Люблю тебя больше жизни!"
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Их любовь была яркой и невероятно прекрасной. Такой и остаётся сейчас. Только сейчас каждый день они проживают, как последний. Сейчас они ещё больше ценят каждый момент рядом. Каждую минуту. В лучах их любви можно купаться. Можно стать счастливой, просто находясь рядом и наблюдая за ними.
Всё же открываю глаза, откидываю край одеяла с лица и смотрю на мужчину, который лежит на постели рядом со мной. Он спит. Но сон его тревожен. Ресницы дрожат, а зрачки под веками мечутся, будто ему сниться что-то неприятное. Волосы на голове лежат в беспорядке и за ночь спутались на макушке. Захотелось пригладить их, пальчиками распутать колтун из волос. Брови мужчины были снова сведены. Губы сурово поджаты. Я подняла руку, чтобы пригладить его волосы, но охнула от боли, которая пронзила низ живота. Чёрт! У меня теперь всё тело болит и тянет.
Скорее всего, я вскрикнула от пронзившей меня боли, потому что мужчина распахнул глаза. Зелёный глаза тут же впились в моё лицо.
— Как ты? — хриплым голосом спросил он, рукой смахивая остатки сна со своего лица.
В следующее мгновение сильная рука накрыла мою лежащую на одеяле ладошку, чуть сжимая. Я тут же её выдернула и спрятала под подушку.
— Не трогай меня! — вскрикнула я, шарахаясь от него. — Не прикасайся!
— Не трогаю, — поднял руки вверх, показывая, что не причинит мне вреда. — Прости…
Мужчина поднимается с кровати и смотрит на меня с сожалением. Его рубашка смялась за ночь и сейчас мало походила на дорогую. Рикарди взял в руки стакан с жидкостью с тумбочки и протянул мне его.
— Выпей, малы… Лиля, — тихо сказал он, боясь напугать меня громкими интонациями.
— Что это? — я испуганно жалась к спинке кровати, прижимая одеяло к груди.
— Зелье. Исцеляющее. Выпей, Лиля. Пожалуйста, — во взгляде зелёных глаз мольба и море вины.
Стакан оказался в моих руках, и я поднесла его к губам, чтобы сделать первый глоток. Розовая жидкость была сладковатой на вкус и на вкус была похожа на морковный сок. По телу прошла волна, которая принесла облегчение и сняла боль внизу живота и напряжения в мышцах.
— Малышка… Лиля… Я должен извиниться перед тобой… То что вчера произошло, это ужасная ошибка, — мужчина ерошит и без того лежащие в беспорядке волосы.
— Ошибка? — вскрикнула громко. — Ошибка? Ты буквально изнасиловал меня. Сделал мне больно!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я знаю, Лиля. Знаю. Но ты ведь хотела меня. Я не знал, что ты девственница. У тебя парень есть. Я думал, что ты уже с ним спала. Мне что-то ударило в голову…
Мужчина ещё сильнее ерошит волосы на затылке. Я вижу, что он сожалеет. Но от этого не становится легче. По щекам снова текут слёзы, от которых щиплет кожу.
— Я был пьян. Я знаю, что это не оправдывает меня. И не знаю, как я смогу выпросить у тебя прошения.