чего-то?» — хотел он спросить, но знал ответ. Он чувствовал, как между ними все горит.
— Они соглашаются на игру, не потому что хотят продать свою душу. Они делают это, потому что думают, что могут победить.
— И у них получается? Выиграть?
— Иногда.
— Как думаешь, его это злит?
Она поджала губы при этом вопросе, и страх сжал его грудь. У этой девушки были связи с Деметрой, а это означало, что она слышала о нем худшие вещи. Если у него была хоть какая-то надежда на миф, который был создан вокруг него, ему придется провести с ней время, а это означало, что ей нужно было знать, кто он такой, поэтому он честно ответил на ее вопрос.
— Дорогая, я выиграю в любом случае.
Ее глаза расширились, и она быстро встала, чуть не опрокинув стул. Он никогда не видел, чтобы кто-то так стремился покинуть его компанию. Его имя сорвалось с ее губ, как ругательство.
— Аид.
Он вздрогнул. Скажи это еще раз, хотел приказать он, но держал рот на замке. Его глаза потемнели, и он сжал губы. Выражение ее лица будет преследовать его целую вечность. Она была потрясена, напугана, смущена.
Она совершила ошибку. Он прочел это на ее лице.
— Мне нужно идти.
Она развернулась, убегая от него, как будто он был самой смертью, пришедшей, чтобы украсть ее душу.
Он подумал о том, чтобы погнаться за ней, но знал, что не имеет значения, последует он за ней или нет. Она вернется. Она проиграла ему, и он отметил ее.
Он допил остатки виски и улыбнулся.
Возможно, сделка Афродиты в конце концов не будет такой уж невыполнимой.
— Быстрый путь, быстрая выгода, — пробормотал он.
Глава IV
Чертовы судьбы
— Милорд.
Голос Минфы вывел его из задумчивости.
— Ваш первый смертный прибыл.
Черт. Сейчас определенно было не время, чтобы заключать еще одну сделку. Он нахмурился и потянулся отпить из своего стакана, но понял, что тот пуст. Когда он посмотрел на нимфу, ее бровь была приподнята.
— Сражён, милорд?
Ее голос сочился осуждением.
— Да, — сказал он.
Он не видел причин лгать.
— Так и есть.
Шок Минфы отразился в ее глазах, когда они расширились, а затем ее губы сжались.
— Отчаяние не лестно, Аид.
— Как и ревность, — ответил он, сунув ей в руки пустой стакан.
Она нахмурилась.
— Где смертный?
Ее глаза вспыхнули, когда она ответила:
— Бриллиантовый люкс.
К концу вечера Аид выиграл три контракта. Двое мужчин в поисках денег, один молодой и один старый, и женщина в поисках любви. Теперь все они столкнулись с проблемой преодоления того, что больше всего отягощало их души.
Младший из двух мужчин пытался возместить свои средства на обучение в колледже, которые он потратил на свою кокаиновую зависимость. Ему придется избавиться от своей привычки, прежде чем Аид исполнит его желание. Пожилой мужчина пытался оплатить химиотерапию своей жены, и было ли это самым большим бременем на его душе? Он изменял ей еще до того, как ей поставили диагноз. Условия Аида заключались в том, что он должен был рассказать правду об этом романе.
Женщина просила любви, вернее, она просила конкретного мужчину влюбиться в нее. Коллега, по которому она тосковала в течение многих лет.
Это была просьба, которую Аид слышал часто, и которую он никогда не мог выполнить.
Она сидела напротив Аида, выглядя отчаявшейся и усталой, и когда он заглянул в ее душу, то увидел, что она так тесно связана с мужчиной, которого она любила, что больше не похожа на себя настоящую. Она была сплетением виноградных лоз, испещренных шипами, которые заострились за годы отвержения.
— Измени свои условия, — посоветовал он.
Ее глаза сузились, и она стиснула зубы, осмеливаясь повысить голос.
— Но он тот, кто мне нужен!
Это был второй раз, когда он слышал эту мольбу сегодня вечером, и оба раза это была ложь.
— Я не могу заставить другого смертного полюбить тебя, — сказал Аид. — Ты либо просишь любви, либо ничего.
Она некоторое время пристально смотрела на него, пытаясь сдержать слезы, прежде чем согласиться. Он предположил, что она решила, что в конце концов лучше быть любимой кем-то. За исключением того, что она не выиграла их игру, и после ее проигрыша Аид встретил ее испуганные, заплаканные глаза.
— Прекрати это бессмысленное желание к своему коллеге, — сказал Аид.
Она сверкнула глазами.
— Я не могу просто… перестать любить его
— Ты должна найти способ, — сказал он. — Возможно, когда ты это сделаешь, твои глаза откроются для новой любви.
Аид начал подниматься на ноги.
— Разве ты никогда не был влюблен? — спросила она, и когда он сделал паузу, ее глаза расширились от осознания. — Ты не был.
Аид сжал губы.
— Осторожнее, смертная. Эта жизнь мимолетна. Твое существование в Подземном мире буде длиться вечность.
Он снова начал подниматься, и женщина схватила его за руку.
— Пожалуйста! Ты не понимаешь! Я не могу перестать любить его!
Аид отдернул руку.
— Ты тратишь впустую свои слова и чувства, смертная.
Он мог бы сказать больше. Он мог бы объяснить, что ее любовь к этому равнодушному мужчине сделала ее неприятной, что в тот момент, когда она решит освободить его от своих привязанностей, тем лучше станет ее жизнь, но он знал, что она его не услышит, поэтому промолчал. Вместо этого он исчез, удалившись в Подземный мир.
Но не для того, чтобы отдохнуть.
Он телепортировался в Библиотеку Душ, расположенную в зеркальном дворце Судеб. Аид подарил трем богиням часть своего царства — остров, который витал в эфире Подземного мира. Он был недоступен для всех, кроме него, и Судьбы не могли покинуть его.
Позолоченная клетка, как назвала ее Лахесис.
Прославленная тюрьма, изрекла Клото.
Зеркальная камера, сказала Атропос.
Возможно, Судьбы решили описать остров как клетку, камеру, тюрьму, но они знали так же хорошо, как и Аид, что он был построен для их защиты.
— Вы бы предпочли жить среди душ и божеств Подземного мира? — спрашивал он их каждый раз, когда они жаловались. — Они забьют вас камнями, и я не остановлю их.
Никому из них не понравился его ответ, и они в ответ потребовали, чтобы он изменил сады за пределами дворца — просьба, с которой они часто обращались, и которую он выполнил.
В библиотеке не было окон, за исключением стеклянного купола на потолке, который пропускал сероватый свет. Стены от пола до потолка были заставлены книжными шкафами, полными томов в черных бархатных переплетах. В каждом томе подробно описывалась жизнь каждого человека,