Конечно, изучение категориального аппарата юриспруденции, его назначения не может быть обеспечено только средствами самой правовой науки. Отправной, принципиальной основой изучения правовых категорий служат философские выводы (тем более, что философия обладает максимально возможным объектом исследования). Выявление юридических категорий неотделимо от изучения положений философии, раскрывающих значение научных понятий в познавательной деятельности. Овладение философскими категориями, фиксирующими главные закономерности бытия и мышления, – важнейшее условие дальнейшего развития правовой науки, ее методологической оснащенности и способности решать поставленные перед ней задачи.
Но, как уже отмечалось в работе, наряду с всеобщими универсальными категориями философии существуют менее общие категории конкретных наук, являющиеся результатом творческого развития, интерпретации первых применительно к предметам конкретных наук. Им принадлежат отличительные особенности именно категориальной формы мышления. Это наиболее важные, фундаментальные приемы описания действительности в пределах своей области знаний. И в этом смысле объект обобщения юридических категорий самостоятелен. Неверно, на наш взгляд, безосновательно расширять или, наоборот, сужать его. Он должен соответствовать объекту юридической науки.
Теоретически все природные и социальные явления и процессы прямо или косвенно связаны между собой. Но мы не можем при формулировании научной категории конкретной науки (в данном случае юриспруденции) включать в нее все эти связи. Для того чтобы выявить связи и взаимопереходы свойств объектов, относящихся к разным сферам реальности, существуют научные категории межпредметного характера, т. е. те, которые используются сразу несколькими науками. Так, например, категорию «общественно-экономической формации» можно отнести одновременно и к историческим (поскольку отражает определенный исторический этап общественного развития), и к экономическим (поскольку отражает уровень развития экономических производственных отношений), и к политическим (поскольку отражает соответствующую систему властных отношений), и к юридическим (поскольку отражает соответствующий тип государства и права).
При формулировании юридических категорий нас, в первую очередь, интересуют те связи и взаимопереходы, которые отражают именно юридический характер явлений и процессов, т. е. их причастность (привязанность) к государству и праву. Собственно государство и право могут быть объектами исследования не только юриспруденции, но и других наук (например, политологии, социологии), но именно для юриспруденции – это основной главный объект. Поэтому полагаем, что государственно-правовая организация общества как преимущественный объект отражения может служить критерием разграничения юридических и иных научных категорий. Это не означает, что юридические категории не могут отражать иных (помимо связи с государством и правом) свойств явлений и процессов. Просто для юридических категорий свойства и связи в аспекте государственно-правовой организации общества имеют основное значение.
Сам объект осваивается посредством абстрактного осмысления постепенно. Результатом абстрактного мышления не сразу выступает научная юридическая категория. Объем информации о явлении, процессе постепенно накапливается и перерабатывается, отражаясь в сознании в юридических терминах, определениях и понятиях.
Юридический термин представляет собой одно слово или словосочетание, наделенное определенным значением (смыслом). Термин не описывает детально явление или процесс. Он, как правило, лишь указывает на него.
Юридическое определение (дефиниция) – это набор существенных признаков явления или процесса, позволяющий идентифицировать последние как самостоятельные, т. е. выделить их из всей совокупности иных юридических явлений.
Наконец, юридическое понятие – это сумма научных знаний о явлении или процессе. Понятие обозначается термином и отражает не только признаки явления, но и его внутренние и внешние связи, сущность, содержание, форму.
Мы уже писали, что научная категория – это результат обобщения не понятий, а свойств предметов и явлений окружающей действительности. Юридическая категория может осознаваться и формулироваться через непосредственное исследование объективной среды, минуя иные субъективные представления о предметах и явлениях. В то же время юридическая категория может представлять собой многоуровневое системное образование, составными частями которой являются менее абстрактные юридические понятия.
Выяснить, можно ли включать в структуру юридической категории такие понятия, достаточно несложно. Нужно удостовериться, что они сами не являются целостной системой родового порядка, не обобщаемой в рамках данной системы знания. Ведь юридические категории – это высшая ступень абстрактных знаний в правоведении. Это отнюдь не означает, что они отделены от реального мира.
Напротив, юридические категории тесно связаны с правовой действительностью. Научные правовые абстракции не только не теряют своей связи с правовой действительностью, но и дают возможность постигать ее полнее. Выражая сущность и закономерности явлений и процессов правовой сферы общественной жизни, юридические категории фиксируют конкретное и объективное представление о таких процессах. Они раскрывают практические возможности использования познанных закономерностей правовых явлений для сознательного юридического регулирования общественных процессов.
Как верно отмечал А.М. Васильев: «Правовые категории сложились на основе изучения общественной практики и необходимости обобщения государственно-правовой деятельности людей. Только в предметной практической деятельности они становятся реальностью. Только в процессе политико-юридической и общественной практики вообще проходят проверку своей истинности. Генезис правовых категорий связан с общественной потребностью осмыслить, объяснить и зафиксировать своеобразие права в ряду других явлений общества»56.
Государственно-правовая действительность – это специфическая сфера абстрактного осмысления. Особенно это касается самого права в его объективном и позитивном смыслах. Ведь право как система нормативно-регулятивных средств, выраженных в формальных источниках, уже само собой выступает в качестве определенной формы духовного освоения действительности, включает в себя знания об общественных отношениях и институтах. Может показаться, что юридические категории по сравнению с нормативно-регулятивными средствами права отражают процессы реальной действительности как бы опосредовано. В правовых нормах всегда в какой-то мере выражен опыт организации общественных отношений, осмыслены и отражены существующие социальные процессы. В литературе юридические категории называют даже «отражением отражения»57 В какой-то мере это так.
Но есть и серьезные возражения этому утверждению. Во-первых, нормативно-регулятивные средства права сами представляют собой проявление действительности, поскольку, отделяясь от человека, существуют относительно объективно. Во-вторых, они фиксируют определенный опыт, практику определенных общественных отношений. В-третьих, преследуют практические цели – регулирование общественных отношений, установление правопорядка. В-четвертых, знания, помещенные в праве, ограничены моментом издания юридического источника, т. е. перестают развиваться. И, наконец, в-пятых, государственно-правовая действительность не исчерпывается правовыми нормами, принципами, целями и т. д.
Поэтому научные юридические категории – это наиболее эффективный способ обретения знания о государственно-правовой действительности. Юридическая наука существует специально для того, чтобы теоретически овладевать объектом и обогащать нас новым знанием. Значение ее предельно велико. Мыслить конкретно о праве, т. е. теоретически представлять себе целостную картину правовой сферы общественной жизни, возможно лишь на основе юридических категорий и понятий, которые выработала юридическая наука.
В этом смысле юридические категории являются методом юридической науки. В литературе, правда, предлагалось относить категориальный аппарат только к методу теории права: «Теория права, обращенная к дальнейшему познанию, и является методом, а ее категориальный аппарат – необходимым инструментом правового познания, приобретая в абстрактно-теоретическом мышлении значение специфического звена метода правовой теории. Такова диалектика единства и взаимопереходов метода и теории права. В связи с этим метод теории права не выглядит как простая иллюстрация философского метода. <…>….Диалектика указывает нам генеральный путь теоретического мышления и устанавливает общие принципы познания, направляющие ход изучения правовой действительности, сообразуясь с ее собственной природой. Этот путь познания ведет к диалектическому пониманию правовой формы общественной жизни – выявлению объективной диалектики ее исторического развития, внутреннего движения, функционирования и отражению ее в субъективной диалектике развития, переходах, связях правовых категорий и понятий. Поэтому логика правовой действительности становится логикой теории права, а логика теории права – специфической логикой дальнейшего познания правовой формы общественной жизни и овладения ею»58.