Читать интересную книгу Пожар Метрополии - Фёдор Березин

— Господи, Айзек, — вновь оборвал его глава администрации США — Вы тут используете наше время для самооправдания? Прекратите. По виноватым будем разбираться после. Мы здесь все в одной лодке. А кто-то неизвестный нам очень сильно ее раскачивает. Я уж так образно — накипело. Все эти лозунги, эти выскочившие откуда-то и терроризирующие города черные и латиноамериканские банды — это все волны. Но ведь кто-то дунул и нагнал их. Вот я, да и все окружающие, хотим знать, кто? Вот сидит министр обороны. У него в распоряжении самая мощная и мобильная армия и флот, но что с ней делать в этих условиях? Куда направить силищу? Вы, господа, вы, — Ал Буш ткнул в церэушника и фэбээровца пальцем, — вы должны были подсказать и направить. Почему все разразилось так внезапно?

— Господин президент, — директор ЦРУ неожиданно покраснел. — Каждый год наш официальный, да и неофициальный бюджет сокращается. Нашему продажному конгрессу жалко государственных денег. Они думают, раз сейчас все нормально, то так будет всегда. Вот мы и поплатились. Мой коллега из Федерального бюро говорит правильно. Весь происходящий ныне в южных штатах спектакль — это срежиссированное кем-то представление. Точнее, если бы представление. Все серьезно. Здесь замешаны не только внутренние, но и внешние силы. Хотя какие из них превалируют, я покуда не берусь судить.

— Вы что, подозреваете кого-то внутри, Айзек Уинстан? — спросил президент.

— Конечно, подозреваю. Кому выгоден развал? Ясно кому. Большим корпорациям. (Только не посчитайте меня марксистом-ленинцем.) Они спят и видят, как совершенно прекратят платить налоги и прочее. Они бы, наверное, рады отхватить куски собственной, негосударственной территории, как в какой-нибудь Колумбии с Венесуэлой. Там бы они разгулялись как хотели. До многих из них абсолютно не доходит, что все их мизерные налоги — это плата за процветание. Сейчас мы решаем не только свои собственные — государственные — вопросы, но и вопросы их выживания. Ведь все думающие хоть что-то понимают. Как только наша большая дубина — представленная здесь министром Линном армия — перестанет нависать над “шариком”, наши доблестные корпорации-монополисты окажутся перед сворой равных конкурентов, к тому же натасканных на неравной борьбе, когда бьешься за жизнь, а в шею тебе врезается поводок.

— Сегодня не один я выражаюсь красиво, — улыбнулся Ал Буш. — Я даже заслушался. Так вы, Айзек, подозреваете какие-то конкретные корпорации?

— Так вы же нас связали законодательно со всех сторон. Естественно, за ними всеми нужно было следить годами. Накапливать информацию, отслеживать доходы.

— Короче, полицейская диктатура, да?

— А разве откладывание всего в долгий ящик — “авось, пронесет” — лучше, господин президент? Вот сейчас посыпалось. Теперь будем вводить в мятежные (разве я неправильно выразился?) штаты войска. Давить этих негров, то бишь афроамериканцев, силой.

— Ну, успокойтесь, господин директор, это мы еще не решили, — проявление людьми эмоций развлекало президента, он был бывшим боксером-любителем, почти профессионалом. — Мы ведь для того и собрались здесь, правильно? Естественно, если бы вы успели разработать свои “чудо-спутники”, тогда другое дело. Нажали бы кнопку. Поменял бы он там орбиту — или что там у него еще есть — и наступила бы в Техасе и прочих штатах тишь-благодать. И кстати (этот вопрос министру обороны), господин Шеррилл Линн, я думаю, вы уже прикидывали. Каковы возможности нашей армии, флота и прочего по поводу возможного применения силы в — как выразился наш директор — “мятежных” штатах?

— Господин президент, как вы знаете, самые боеспособные из наших сухопутных частей находятся сейчас в Африке. Понятно, какие-то, как всегда, на базах в Японии и прочих. К тому же, я бы не рискнул срочным образом перебрасывать пехоту обратно из Южной Африки. Тут даже психологический барьер. Они только что с настоящей войны. Они и здесь по инерции начнут действовать соответственно. Но мы ведь не хотим раскатать наши собственные города в щебень, правда? К тому же там они привыкли действовать с непрерывной поддержкой авиации и флота. Здесь-то будет абсолютно не так, верно? Мы же не станем пулять по Детройту, или куда там еще, крылатые ракеты морского базирования, так?

— К тому же, господин президент, — втиснулся в разгорающуюся дискуссию шеф ФБР, — одним из лозунгов митингующих, бунтующих и под этот шумок бандитствующих является протест против войны в Африке, так сказать, против коренных негров. Ввод в эти города дивизий, выведенных именно оттуда, может сыграть против нас плохую шутку. Я уж не говорю, как развякаются средства массовой информации.

— Вот это верное замечание, — закивал Буш. — Если несколько пошутить на эту тему, то мне вовсе не хочется, чтобы именно на мне прервалась семейная традиция. Да еще посредством импичмента или там чего-то в таком роде. А значит, давайте думать.

И совещание продолжилось.

5

Обработка сырья

Как и следует ожидать, их не сводят в “общаге” на час-два. Дается время привыкнуть, вместе вздремнуть отведенные пять часов, скорее всего ночного сна. Ибо точно не определишься — в помещении круглосуточный искусственный свет и ни одного окна. Вздремнуть, если неутомимые поисковики истины — штатные служащие спецслужб не дернут на допрос. А тогда уж не поспать...

— Военный преступник Минаков, ответьте, какого типа было электромагнитное устройство, которое вы взрывали в Капских горах для нанесения ущерба американским силам освобождения?

— Но я не взрывал его лично, поэтому...

— Минаков, отвечайте на вопрос! Быстро отвечайте на вопрос!

Лампа в глаза, и по тому, как они сразу же начинают слезиться, ясно, что это какое-то специальное излучение с искусственно сдвинутой спектральной полосой: “Добрый вечер, господа фашисты! Мы так давно с вами не виделись!”

— Не закрывать глаза, Минаков! Если не вы, то кто же взрывал это устройство?

— Не знаю.

— Не знаете? Ну тогда от кого вы узнали, что будет взорвано это самое устройство?

— Какое устройство?

— Играетесь, лейтенант Минаков? Зря. У вас остается очень мало времени на сон.

— А что, солдат спит — служба идет.

— Не понял? А, так называемый русский юмор?

— Казарменный.

— Не важно, Минаков. Итак... Не спать, не спать, лейтенант! Открыть глаза!

— Так ни черта же не видно.

— Зато нам видно.

— Что вам видно-то?

— Врете вы или нет.

— По глазам, что ли?

— Вот именно.

— Какие-то у вас устаревшие методы, господа.

— Все, завязали... (Так ведь у вас выражаются?) Отвечайте на вопрос. От кого вы узнали, что электромагнитная бомба будет взорвана? И откуда вы ведали время взрыва? Отвечайте на вопрос, Минаков!..

В общем, никак не поспать свои положенные по норме триста минут. Воруются и воруются, десятками и сотнями зараз.

Но иногда дают и поспать. И ясно, не только для того, дабы заключенные восстановили силы и не померли досрочно. Есть и другие расчеты. Например, когда местной ночью, назначаемой по распоряжению, чуть полыхающее сутки напролет искусственное освещение несколько притухает и все падают спать, некоторые делать этого не хотят. Да, они тоже выматываются за день допросами и шагистикой под конвоем туда-обратно, однако в этом помертвевшем свете в их, видимо, уже не совсем дееспособных головах внезапно происходит какое-то новое переключение. По непонятной причине они вдруг начинают чувствовать себя в безопасности. И тогда они пытаются беседовать с соседями. Что с того, что их соседи замыкаются и крутят пальцем у виска, предупреждая? Сами заданные вопросы, да просто затронутая тема и реакция на нее — все фиксируется впаянной в незаметных местах аппаратурой. И значит, очень скоро, на очередных допросах, круг задаваемых ребусов расширится. Или какие-то буковки в решаемых спецслужбами кроссвордах встанут на свои места.

6

Игроки

— Ну, что скажете, Миллард? Мы тут с вами наедине. Пришел ваш час заниматься своей работой — советовать.

— Прекрасно, господин президент, — согласился советник по национальной безопасности.

— Тогда давайте обсудим одну вещицу. Весьма скользкую и щекотливую.

— Щекотливую и щепетильную — это что же, речь о моей будущей попытке переизбрания? Что-то мне мало верится после такой “успешной” войны.

— Вы все шутите, господин президент, а я вот по действительно серьезному поводу, — Миллард Ладлоу почему-то переключился почти на шепот. — Вы помните о втором, или каком-то там по счету, параграфе программы “Ковчег”?

— Э... Насчет чего речь? — В действительности Буш Пятый сразу понял, что имеется в виду, однако хороший политик редко сходу выкладывает все карты на стол. Впрочем, как и хороший боксер на ринге.