Читать интересную книгу Симфония апокалипсиса - Михаил Вершовский

– Именно. Жоффре де Сен-Омера. Он тоже должен быть посвящен.

Гуго бросил взгляд на склон горы и оцепенел. Ни проема, ни следа пещеры. Обычный знакомый склон.

– На этом расстанемся, – сказал Ахашверош. – Иди. У тебя настоящие друзья. Они оставили тебе самые вкусные куски дичи.

III

Следующая ночь была едва ли не точным повторением предыдущей, с той лишь разницей, что Жоффре де Сен-Омер, которого де Пейн взял с собой на встречу с Шейхом, повел себя скорее растерянно, чем воинственно. Когда Ахашверош предложил ему отречься от Иисуса, Жоффре осторожно прикоснулся к плечу друга и почти шепотом спросил:

– Гуго, он говорит, что ты уже сделал это… Я не верю. Скажи мне, что это не так.

И Гуго де Пейн глухим голосом ответил:

– Да, Жоффре. Я сделал это. И сейчас это сделаешь ты. Доверься мне и… ему.

Де Сен-Омер повиновался. И, стоя на коленях в пещере, под прожигающим насквозь взором Бафомета, он, как и де Пейн ночью ранее, переполнялся какой-то гигантской, бьющей через край, клубящейся черной энергией.

Сейчас, когда все трое сидели на плоском обломке скалы, рыцарь ощущал, что изменилось все его существо, что сам он стал неизмеримо сильнее, но вместе с тем в душе его воцарился мрак, не освещавшийся ни искоркой света.

– Шейх, – негромко позвал он. Старец повернулся к нему. – Ведь ты обещал мне свет…

– И ты получил его, – бесстрастно отозвался Ахашверош. – Это черный свет, тысячу крат более сильный, чем свет полуденного солнца. Этот свет способен впитывать в себя любой другой, превращая его в энергию. В мире не будет тех, кто смог бы противостоять вам. Залогом сему – тот самый свет, которым вознаградил вас Великий Бафомет, Светоносный Машиах. Вы же передадите его тем, кто пойдет вслед за вами, дабы свершить задуманное от века: очистить землю от мириад жалких подобий лже-Творца. И тогда для остальных наступит неразрушимое и счастливое Царство Бафомета-Светоносца.

Де Пейн задумчиво произнес:

– Бафо-мет… И что же значит это имя?

– Ну, тебе ли не понять его смысла? – насмешливо заметил старик. – Ведь греческий язык тебе знаком с детства.

Гуго покраснел, утешаясь лишь тем, что во мраке ночи этого не видит де Сен-Омер. Да, Гуго де Пейн, он же Уго Пагани, родился и рос в Южной Италии, где до сих пор сохранилось множество греческих поселений, а язык греков уже давно и прочно смешался с языком потомков древних италийцев. И даже сама его родина называлась Magna Graecia – Великая Греция.

– Baphe-metous, – пробормотал он. – Крещение мудростью?

Старик хлопнул в ладоши и возгласил, одобрительно и одновременно радостно:

– Хвала тебе, рыцарь! И еще большая хвала нашему Властелину, ибо выбор его оказался верным! Теперь же, Великий магистр де Пейн и сенешаль ордена де Сен-Омер, слушайте и запоминайте! До единого слова и до единой буквы!

IV

Иерусалим, 24 мая 1136 г.

Великий магистр ордена рыцарей Христа умирал. Сознание еще, однако, теплилось в нем, и он, вспоминая прошедшие шестнадцать лет, не мог сдержать удивления: все, что в ту ночь поведал им Ахашверош, сбылось до йоты.

Вокруг ложа Магистра стояли самые близкие ему рыцари. Недоставало лишь ближайшего, самого дорогого друга, Жоффре. Де Сен-Омер отправился на Кипр, дабы присоединить очередной дар, замок бывшего губернатора острова Исаака Комненоса, к владениям разросшегося и могучего ордена тамплиеров. Замок был захвачен бесстрашным и безжалостным Ричардом Первым, который не напрасно награжден был прозвищем Львиное Сердце. А завладев замком, король уступил его ордену за символическую плату в несколько золотых, приобретя тем самым союзничество и поддержку тамплиеров. Де Сен-Омер, уезжая, оставил Великого магистра в добром здравии и превосходном настроении. Но… Малярия свалила и обессилила де Пейна в считаные дни, а горячка иссушила далеко не молодое уже тело, не оставив надежды на выздоровление.

– Но… как? – хрипло прошептал де Пейн. – Как он мог знать… до дня… до человека… до единого ничтожного… события?

Склонившись над ложем умирающего, Андре де Монбар, один из тех, на ком с самого начала строилось здание великого ордена, тихо спросил:

– Кто, ваша светлость? О ком вы говорите?

С другой стороны кровати, по левую руку от де Пейна, над ним наклонился старик в изрядно поношенном халате и в небольшой, небрежно повязанной чалме.

– Ты удивляешься, Уго?

– Да! – Де Пейн, сделав усилие, приподнялся было на локтях, но тут же рухнул на подушки. – Ведь сбылось все… Даже то, что не могло сбыться…

Рыцари, находившиеся в комнате, растерянно смотрели друг на друга. С кем говорит Великий магистр? К кому из них он обращается?

– Да, такого прежде не бывало, – Ахашверош, улыбнувшись, покачал головой. – Но ведь произошло! Девять оборванных рыцарей явились к королю Бодуэну с просьбой узаконить их рыцарский орден! Что может быть смешнее?

– Да, да… – горячечно соглашался де Пейн. – Это было смешнее смешного, это было просто сумасшествием…

– Он бредит, – вынес вердикт де Монбар. – Говорит сам с собой. Жизнь вот-вот покинет его.

– И однако же, – продолжал Ахашверош, невидимый и неслышимый никому, кроме Гуго де Пейна, одной ногой уже стоявшего за гранью царства тьмы, – король Бодуэн вместе с патриархом Вармундом, как и все члены Совета в Наблусе, утвердили вашу просьбу, узаконив орден. Орден девяти оборванцев! – Он рассмеялся, но тут же посерьезнел. – Но вот прошло всего лишь шестнадцать лет, и посмотри, кем вы стали, какую силу вы набрали! И это лишь начало, Уго, лишь начало. Правда, для ордена, а не для тебя. Тебе, как ты хорошо понимаешь, пора. Светоносный Владыка вот-вот примет тебя в свои объятья.

– Уже?.. – прохрипел Великий магистр.

Старик пожал плечами:

– Я никогда не обещал тебе бессмертия, рыцарь де Пейн. Но я обещаю бессмертие твоему ордену, хотя многие будут пытаться срубить под корень древо, выращенное нами, и в самодовольстве своем будут уверены, что им это удалось. Останется бессмертным и твое имя. Но теперь – пора.

И де Пейн с ужасом увидел, что вместо поблескивавших иронией глаз старца на него взирает пара исторгающих огонь глаз Бафомета. Две струи пламени сливались в единый поток, и Гуго почувствовал, как погружается в эту огненную реку, которая несет его к своему истоку: вдаль и вглубь. Он хотел закричать, но из глотки его вырвался лишь слабый предсмертный хрип, который вскоре прервался.

Де Монбар приложил палец к сонной артерии Магистра, сумрачно кивнул и медленным движением ладони закрыл веками глаза мертвеца. Рыцари, стоявшие вокруг ложа, обнажили головы.

– Де Брие, – негромко приказал де Монбар, – позовите брата-капеллана.

За его спиной раздался спокойный голос:

– Я исповедовал Великого магистра еще ночью и тогда же отпустил ему грехи.

– Аминь, – хором произнесли все находившиеся в комнате.

Глава 4. Нить разматывается или…запутывается?

I

– Если ты выпьешь еще один эспрессо, то тебе и в самолете не удастся уснуть, – заметил Артур. – Учитывая, что закусываешь ты свой напиток уже второй пачкой «Голуаз».

– Кофеин-никотин очень-очень вредно, знаю. Но думать помогает, – отозвалась Эли.

– А над чем тебе думать? Читаешь хроникера – и читай не напрягаясь.

– Я хочу понять, как двигалась мысль тех, кто прошел испытание. Это ведь тоже своего рода карта маршрута внутри кроличьей норы.

– Н-ну, пожалуй, – согласился Артур. – Кстати, а когда ты собираешься звонить Ден… пардон, Моргану?

Эли бросила взгляд на свои часики.

– Да вот прямо сейчас. – Подвинув к себе салфетку с записанным номером Хэнкока, она принялась набирать цифры на своем айфоне. Громкую связь, однако, включать не стала.

– Морган? Привет, напарник! Эли, Эли Бернажу, если ты еще не забыл Куантико.

МакГрегор потихоньку выскользнул из кабинета. Пройдя по коридору, он заглянул в столовую, где поглощал свой ужин Джеймс Робертсон. Заметив хозяина, дворецкий вскочил на ноги, но тут же сел, увидев успокаивающий жест Артура.

– Продолжай, старина, подкрепляйся. Я на минутку.

МакГрегор устроился напротив дворецкого.

– Джеймс, нам надо быть в Хитроу не позже семи утра. Во сколько выезжаем?

– Сэр, да ведь вам этот маршрут известен до ярда. За час, максимум за час с четвертью докатим.

– Стало быть, старина, выезжаем без четверти шесть.

– Понятно, сэр. Машина будет у парадного входа. Разрешите вопрос, сэр?

– Ну что за экивоки, Джеймс. Давай.

– Куда собираетесь лететь?

– В Штаты.

– Ух! – восхитился Робертсон, продолжая уписывать ужин. – Далековато. И, осмелюсь поинтересоваться, надолго ли?

Артур развел руками.

– Понятия не имею. Может, на несколько дней, а может…

– Как карта ляжет? – подсказал Джеймс.

– Именно. В общем, как всегда, остаешься здесь за старшего.