придется идти в покои к князю. Да еще не одной.
Словно почуяв ее взгляд, Властимир слегка повернул голову.
Забава мигом отвернулась.
Но все равно перед глазами стояли жесткие, словно выкованные в небесной кузнице, черты. Принахмуренные черные брови, нос с легкой горбинкой и сжатые в полоску губы. А еще князь почему-то не носил длинной бороды, хотя возраст его давно перешел за тридцать весен.
По девичьей гурьбе пробежался шепоток.
Сколько в нем было восторга и ядовитого соперничества!
Каждая стремилась хоть бочком, хоть на полшага, но выступить вперед, чтобы Властимир заметил.
Забава же с удовольствием спряталась за спинами девушек.
— Шевелитесь, клуши, — тихонько заворчала Ирья.
И наложницы прошли к своим местам.
Забаве досталось в самом углу, у стенки. Но она не печалилась. Меньше внимания будет!
Ох, как же она ошиблась!
Не успела Забава осмотреть ароматные яства, расставленные на столе, кожа на щеках и шее вспыхнула от ощущения внимательного взгляда.
Князь!
Сердце заколотилось, будто дурное.
Забава с трудом удержалась, чтобы не спрятаться под лавкой.
Едва появившейся аппетит пропал, но она даже не пикнула, когда перед носом выставили полную миску жаренного хлебного корня.
— Пусть начнется пир! — грянул над головой зычный княжий голос.
И воздух наполнился шумом.
Кто пил, кто ел, кто разговоры завел.
А Забава разглядывала тарелку, в которой еды было на день, не меньше. И сестры бы тоже насытились… Как они, маленькие? Только бы знахарка не обманула, досмотрела как следует. Припасов-то на пару лун хватит, а вот кмет…
— Ждан! — грохнуло словно раскат грома.
Властимир снова хотел говорить, и пирующие примолкли.
— Тут я, князь, — отозвался воин, поднимаясь со своего места. А было оно близко к трону господина.
— Слышал я, что на обоз напали разбойники, — князь лениво опёрся на резной подлокотник трона и прихлебнул вина. — Бой был.
— Твоя правда, князь.
— Двое погибли.
— Все так.
— А могло быть четверо. Если бы не помог кое-кто.
И все в зале вдруг посмотрели на нее.
Казалось, если бы земля под ногами разверзлась, и то не так страшно было бы!
Забава дышала часто-часто, но не могла заставить себя оторвать зад от лавки и встать, как требуют приличия. Ноги не держали, перед глазами плыло.
А люди снова зашептались. Обсуждали ее!
— Подойди сюда! Живо! — недовольно велел князь.
Забаву аж в воздух подбросило.
Путаясь в подоле, она выбралась на середину пиршественного зала. И замерла в нескольких шагах от укрытого парчовой скатертью стола, за которым восседал князь.
* * *
Властимир
Трусиха какая-то… Властимир смотрел на бледную до синевы девку и поверить не мог, что она не только всю дорогу ухаживала за Святом, но и Ждану жизнь сберегла.
А с другой стороны, поле битвы — оно ведь нутро человечье показывает. Кто подлый, кто храбрый, а кто безрассуден сверх меры.
Вот и его новая игрушка от испуга могла коготки выставить. Властимир ещё помнил, как она упрашивала… погладить. Его! Господина Северного царства!
От макушки до пят окатило волной тепла.
Нежные у Забавушки ручки-то!
Когда он узнал имя девки, чуть не расхохотался. Вот уж истинно — забава! Мягонькая да пугливая. Мнется с ноги на ногу, губы искусала…
Интересно даже, чем сейчас его удивит?
Хотя на многое Властимир не рассчитывал. Бус и серег требовать не станет — слишком бесхитростна, а вот обратно в свое болото запросится.
Наверняка там ждёт какой-нибудь молодец.
Властимир крепко потёр подбородок. А ведь ему не хотелось отпускать девку сразу же! Оставил бы на ночь, постель согреть… Однако эту мысль князь тут же отмел без жалости.
Замена быстро найдется! Баб много, тосковать не станет.
— За храбрость полагается награда. Чего ты хочешь?
* * *
Когда она услышала заветные слова, аж воздухом подавилась.
Неужели вот оно — ее счастье?!
Несколько коротких слов — и сегодня же она покинет терем.
Но в ушах вдруг раздался тоскливый волчий вой. А перед глазами мелькнул образ исхлестанного плетью зверя.
Заморит его князь! Не помилует…
Забава схватилась за косу и стиснула пальцы что есть сил.
Дура она! Ой, дура…
— П-прошу свободы, князь, — шепнула, глядя в пол. — Только не себе. А зверю п-пойманному.
Казалось, что если бы она выпрыгнула сейчас из платья, и то на нее не смотрели бы с таким изумлением. И тишина повисла до того плотная, хоть ножом режь.
Молчал и князь.
Забава почти видела, как темнеют его глаза, а на острых скулах выступают желваки. Сейчас как обсмеет ее! А потом велит выпороть за дерзость…
— Зверя, значит, — пророкотал, когда Забава уже собралась лишиться духа.
— Д-да, князь.
Ох, как голова кружится! И звездочки перед глазами вспыхивают.
— Лютоволка.
Властимир не спрашивал, но Забава кивнула. Говорить уже не осталось сил.
— Что ж… Раз так печешься за его свободу, то сама и выпустишь.
О боги! Он ведь загрызет!
Но ее ошалелый взгляд разбился о Властимира, будто капля воды о камень. Князь смотрел пристально и с таким холодом, что до нутра пробрало.
Отказаться нужно!
Упасть на колени и умолять простить сказанную глупость… но неожиданно пришла злость.
Это Властимиру жизни — что игрушки, а она не хотела быть такой! Всегда любила животных, не обижала и старалась помочь. И сейчас не отступит!
Глубоко вздохнув, Забава заставила себя расправить плечи.
— Как прикажешь, князь.
Грозовой взгляд обжег яростью.
Князь встал на ноги и притихший народ тоже повскакивал.
— Сделаем это сейчас! — велел, кивком указывая на двери.
Началась суета. Рядом вдруг оказались Ждан и Ирья.
— Ох, девка-девка…
— Блаженная!
Забава молчала. А что тут скажешь?
В окружении толпы ее вывели из княжьих хором. Властимир уже ждал у ворот. Почему мужчина очутился там быстрее нее, Забава не поняла. Да и не хотела думать.
Взгляд метался по собравшейся толпе. И слуги тут, и блестевшая дорогими одеждами знать. Даже маленькие прислужники явились. Она видела детские фигурки, мелькавшие то на гульбище, то на остром козырьке терема. И только они смотрели с испугом и жалостью. Остальные жаждали кровавой потехи.
Смерив ее тяжелым взглядом, князь махнул рукой.
— Привезти лютоволка!
Не прошло и нескольких мгновений, как послышался шум и лошадиное ржание. Забава знала, что князь держит диких зверей в клетках, которые легко можно поднять на железных прутах и перенести с место на место.
Народ забеспокоился, подался в разные стороны.
А Забава в оцепенении наблюдала, как к воротам княжьих хором подъезжает телега. В сплетенной из толстых прутьев тюрьме находился косматый пленник. И тихо рычал…
Невыносимый жар обмахнул лицо, аж дурно сделалось.