- О чем? — нахмурился он еще больше.
— Говорят, вы подвозили погибшую девушку, Кристину Мишину?
Мужчине вопрос не понравился, он выдохнул, кидая взгляды по сторонам.
— А вы кто вообще?
— Я из следственного отдела.
— Ну подвозил. Что в этом такого? Она поздно приехала, шла по трассе, мне не жалко… Тем более оказалось, нам в одну деревню. Откуда я мог знать, какие о ней слухи ходят… — он притормозил, а я заметила:
— О ее легком поведении я в курсе.
— Ну вот. Ничего такого не было. Улыбалась, болтала… Кто-то из соседей увидел, донес жене. Сволочи… Им лишь бы посудачить.
— Где вы ее высадили?
— У магазина. Больше я ее не видел ни разу.
— Она ни с кем по телефону не говорила при вас?
Олег задумался, а потом нахмурился.
— А почему вы спрашиваете? Вы думаете, она могла не сама…
Мужчина не закончил, занервничал еще больше, и только тот факт, что я вроде как из следственного отдела, не дал ему развернуться и уйти прямо по середине разговора.
— Мы должны проработать все версии, — ответила я, — но, скорее всего, она просто утонула.
Это мужчину немного успокоило. Кивнув, он сказал:
— Да, звонили ей. Как раз мы подъезжали к магазину.
— Не помните разговор?
— Точно нет. Она сказала, что уже возле дома и волноваться не о чем. — Он еще подумал. — Мне кажется, говорила с мужчиной. И его слова ей не понравились, потому что, когда она вылезала, сказала что-то вроде: ты нагнетаешь обстановку, — дальше я не слышал.
— Это когда было?
— Да за день до того как… Вечером я ее подвозил, а следующей ночью она утонула.
— Спасибо, — я задумчиво попрощалась и отправилась на выход, к трассе.
Глава 6
Интересно, однако. Кто-то звонил ей и волновался, добралась ли до дома. В принципе, это мог быть кто угодно из ее парней. Но мне, конечно, теперь и этот звонок казался подозрительным. Только толку от моих мыслей и изысканий? Я знаю, что девушку убили, знаю, но искать ее убийцу — совсем дурное занятие. Только привлекать к себе внимание.
И все-таки вечером я отправилась в «Джаз». Корила себя, но как будто какая-то сила толкала в спину. В конце концов, это открытое кафе, что такого в том, что я его посещу. Место было и впрямь нестандартное. Просторное помещение, стены которого разукрашены причудливо, свет приглушенный. По всему периметру шатры. Люди тут, кстати, были разного возраста, но все, как один, веселились. Открылась дверь служебного помещения, оттуда вместе с официантом вырвался сладковато-едкий запах марихуаны.
— Хотите взять небольшой шатер? — девушка лет восемнадцати улыбнулась мне, предлагая пройти.
Ладно, шатер так шатер. В нем я почувствовала себя увереннее, оказавшись отрезанной от мира этого заведения. Уселась на пол на подушки, заказала чай. Музыка отсюда звучала даже приятно, расслабляюще. Чай мне принес паренек, я немного покусала губы, наблюдая за тем, как он выставляет посуду на низкий столик, потом спросила:
— Простите, а Резо не появлялся еще?
Он не удивился совсем, сработало то, на что я рассчитывала — популярность нашего парня.
— Нет, он обычно позже приезжает.
— А его девушка, Кристина? — добавила я сразу, потому что тот вопросительно вздернул брови.
— Ее давно не было. Последний раз Резо без нее приходил. В соседнем зале, где выставка, вроде Эдик отирается, художник, они с Крис мутили.
Парень удалился, а я только подивилась слаженности здешней тусовки. Выпила чай, расплатившись, пошла в соседний зал. Он был весь увешан абстрактными картинами. Народу толпилось прилично, не зря Резо назвал это место сбором молодежи. Здесь запах марихуаны чувствовался отчетливо. Я подошла к группе молодых парней и девушек и, поздоровавшись, спросила:
— Где бы мне Эдика найти?
— Я Эдик, — выступил вперед невысокий худощавый паренек, я только мысленно подивилась вкусу Кристины.
Разница с Резо очевидна, тот красавец, а этот неказистый, плечи опущены, тощий, засаленные волосы висят патлами до плеч. С другой стороны, он же художник, может, у девушки тяга к творческим? К тому же я не знаю, был он ей другом или любовником.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Можно поговорить с вами?
Мы отошли в сторону.
— Хотите картину какую-то купить?
— А это ваши? — удивилась я, он обиделся.
— Нет, не мои. Сюда меня пока не приглашают. Ничего, будут потом локти кусать. Ван Гог вон при жизни не был известным художником…
— А вы что, умирать собрались?
Эдик вылупил глаза. Нет, вряд ли собрался, надо подавить скептицизм и общаться по делу, раз уж я сюда пришла.
— Я хотела поговорить о Кристине Мишиной. Я ее подруга.
Эдик сразу помрачнел, плечи опустились еще ниже.
— До сих пор не могу поверить, — покачал он головой, — пойдем на свежий воздух.
На улице позади кафе он закурил косяк, мне предложил, я покачала головой.
— Вы с Кристиной были любовниками? — спросила сразу. Эдик усмехнулся.
— Она была моей музой. Поверила в меня, когда никто не верил. Все называли мои картины мазней. Смотрели с недоумением. Мы познакомились здесь, на выставке, разговорились, поехали ко мне. Я показал ей свои работы, и она сказала, что это шедевры, что их нужно двигать, просто правильно, потому что люди в своей общей массе не способны понять великое…
Так мы можем долго идти, подумалось мне.
— Давно вы знакомы? — спросила парня.
— Около полугода.
— И между вами были отношения? Я имею в виду физического характера?
— Конечно, — он посмотрел на меня, как на идиотку. — Она же муза. Через секс я черпал энергию, которую потом воплощал в своих картинах. Крис вдохнула в них жизнь. Мне будет безумно ее не хватать.
Он сделал очередную затяжку и сильно закашлялся, покраснев, на лбу вздулась венка.
— Когда вы виделись последний раз? — спросила я, когда Эдик немного пришел в себя.
— Давно. Недели две точно.
— И вы не искали с ней встреч?
— С ней было бесполезно искать встреч, — он посмотрел на меня печально. — Она появлялась тогда, когда хотела, могла пропасть, а потом прийти, как ни в чем не бывало. Не терпела ссор, потому качать права по отношению к ней было невозможно. Она просто уходила навсегда. Вот, как, например, в случае с Климом. Пытался давить, и что? Она его бросила, он же еще бегал за ней.
— А Клим у нас кто?
— Стритрейсер, гоняет по ночам за бабки в соревнованиях. Крис с ним в тусовке была, пока Клим гнать не начал… ну она и ушла.
— А где его найти можно, Клима этого?
— А тебе зачем? — наконец додумался проявить сознательность Эдик.
— Хочу собрать всех, кто был ей дорог, и устроить прощальную вечеринку, — ляпнула я первое, что пришло на ум. Только больной голове наркомана и личности не от мира сего эта идея могла оказаться по душе.
— Сейчас я дам тебе его номер, и мой запиши, — полез Эдик за телефоном. — Я нарисую картину в память о Крис.
— В последнее время у нее было много парней? — задала я вопрос, так и не придумав, как сформулировать так, чтобы не слишком грубо звучало.
— У нее всегда было много парней, — вздохнул Эдик, — на нее западали все, а она выбирала. Такова была ее природа.
Вот и довыбиралась — мелькнула мысль.
— Кого-нибудь еще назовешь из последних?
Эдик немного подумал.
— Резо Салагиадзе, но он мажор, я с ним не общался близко, последнее время Крис с ним была больше всего. А еще Митяев Леха, телефона его нет, он в ночном клубе работает барменом.
Я записала номер Эдика и Клима и, пообещав сообщить все подробности по мероприятию позже, отправилась в сторону остановки.
На самом деле Кристина, конечно, была личность любопытная и неординарная. Я могу понять, что в ней находили мужчины. Помимо красивой внешности был незаурядный характер, легкая на подъем, согласная на авантюры.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Молодость безрассудна, и юные люди пьют ее до дна, словно где-то в глубине души догадываются, что когда-нибудь этот напиток кончится, и тогда уже ничего другого не останется, как вспоминать.