не его, а того самого Арбана, о котором говорило ужасное существо, подвесившее Сашку на веревках в горящем доме. Лукус вновь и вновь спрашивал об обстоятельствах прихода в Эл-Лиа, внимательно рассматривал Сашкины руки, заглядывал в глаза, прислушивался к голосу. Затем сел перед огнем, бросил в пламя горсть земли и запел медленную тихую песню.
— О чем эта песня? — спросил Сашка, когда он закончил.
— Я пел ему, — ответил Лукус.
— Кому? — не понял Сашка.
— Арбану. Я пел прощальную песню воина, — сказал Лукус. — Чтобы его душа завершила спираль восхождения и вернулась в Эл-Лоон.
— Ты знал его? — спросил Сашка.
— Нет, — ответил Лукус. — Я еще молод. Моих лет только три с половиной дюжины. И он ушел очень давно. Белу не живут так долго.
Сашка прошелся по хижине, осмотрелся.
— Это вещи Арбана? — спросил он, кивнув на посуду, немудрящую мебель и засушенные растения.
— Нет, — повел ладонью Лукус. — Ничего не осталось. Арбан покинул хижину более лиги лет назад. Когда мы начали ждать его здесь, пришлось сделать окна, дверь. Каждый что-то вложил в эти стены.
— Отчего вы думали, что он вернется? — спросил Сашка.
Лукус снова повел ладонью и запел.
— Ты можешь рассказать мне об Арбане? — не отставал Сашка.
Лукус повторил жест.
Сашка вздохнул, помолчал и, подбирая слова, стал рассказывать о себе.
— Ты был воином? — спросил с сомнением Лукус.
— Да, — запнулся Сашка. — Я считался воином.
— Ты не похож на воина, — сказал Лукус. — Ты движешься как торговец или даже ремесленник, который целыми днями сидит в мастерской. Ты маг? Какие знания в твоей голове? Какие умения в твоих руках? Каким оружием ты владеешь?
Сашка пожал плечами:
— Я не знаю, как назвать. Это было особое оружие. Оно выпускало большие стрелы очень далеко. Больше я ничего не знаю и ничем не владею.
— Ты был рабочим катапульты, — понял Лукус. — Значит, ты не был воином. Катапульту обслуживают рабочие. Мастер катапульты, если он не старый воин, ничего не стоит в ближнем бою. Он хорош только на высокой башне.
— Значит, я не воин, — согласился Сашка.
— Я мог бы сделать тебя воином, — задумался Лукус, потом добавил. — Но я сделал бы тебя плохим воином. Хорошим ты сможешь стать сам. Если тебя не убьют. Повтори, как звали того демона, который заставил открыть проход из дальнего мира?
— Илла, — обескуражено вздохнул Сашка.
— Не помню, — огорчился Лукус. — Я не помню такого демона. Ничего. Леганд знает. Он все знает.
— Сколько я был в беспамятстве? — спросил Сашка.
— Шесть дней… — задумался Лукус. — Я нашел тебя на гребне. Сделал так, чтобы ты спал. Я лечил тебя. Теперь ты почти здоров. Слабость уйдет, когда тело начнет работать. А сейчас подожди, не говори ничего. Я должен сообщить обо всем Леганду.
Лукус подошел к двери, сел на пол и несколько раз дунул в узкую трубку, которая внезапно появилась в его руках. Сашка не услышал ни звука, но Лукус уже держал в руке черный матовый шарик толщиной в палец и что-то наговаривал в него на незнакомом языке. Прошло еще немного времени. Лукус предостерегающе поднял руку, чтобы Сашка не шевелился. Послышался шелест крыльев, и в дверях появилась птица. Мгновение она прислушивалась, затем вытянула шею, блеснула черно-зелеными искрами оперенья и сделала шаг внутрь. Косясь красной бусиной глаза на Сашку, распушила кремовый воротничок и приблизилась к Лукусу. Он продел в шарик кожаный шнурок, аккуратно привязал его на шею птице и хлопнул в ладоши. Она взмахнула крыльями и молнией вылетела в дверь.
— Что это? — спросил Сашка.
— Это моя птица, — ответил Лукус. — Тот из народа белу, кто становится настоящим воином, может найти свою птицу. Она несет вести близким, она радуется победам, она оплакивает его гибель. Кроме белу изо всех элбанов, о которых я знаю, птица есть только у Леганда. Но Леганд особенный. К сожалению, я не могу вызывать птицу часто, но твой приход — это очень важно. Что ты собираешься делать? Есть ли у тебя какая-то цель? Тебе удалось попасть в мир Эл-Лиа. Я ждал здесь Арбана или кого-то, посланного им. Ты не Арбан. И ты пришел сюда не по своей воле.
Сашка задумался. Он уже понял, что не может выйти к поселковому автобусу и уехать в тот мир, где все понятно и знакомо. Где в дивизионном штабе, возможно, уже заявляют о его невозвращении из отпуска. Где осталась пустая квартира, свежая могила на кладбище и пепелище на месте теткиного дома в деревне. Пепелище, которое непреодолимым барьером вставало на пути его мыслей о возвращении. Но именно мысль о возвращении внезапно резанула его по вискам, ослепила, ударила в сердце, перехватила дыхание.
— Я не знаю, что я должен делать, — сказал Сашка после паузы.
— Воин всегда знает, что он должен делать, — ответил Лукус. — Он может не знать, куда он поставит ногу через мгновение, но он всегда знает, в какую сторону идет.
«Совсем как отец», — подумал про себя Сашка. Отец тоже всегда говорил, что у каждого человека должна быть цель. И что лучшей целью является осознанная необходимость делать что-то конкретное. «А какая у тебя цель»? — спросил тогда маленький Сашка. «Вырастить и сберечь тебя», — ответил отец. «Зачем?» — прозвучал новый вопрос. «А вот это уже твоя цель, — улыбнулся отец. — Это-то как раз тебе и предстоит узнать самому. Ну, правда, может быть, я и посоветую тебе что-нибудь». Не посоветовал. Не успел. Именно поэтому после окончания школы Сашка ушел в армию. У него все еще не было цели.
— Я уже говорил, что я не воин, — добавил Сашка. — Вы ждали не меня. Я не посланник. Я здесь случайно. Я хочу вернуться домой. Как это сделать?
Лукус помолчал немного, встал, подошел к двери, обернулся:
— Нам нужен Леганд. Никто, кроме него, не поможет тебе. Я здесь, потому что он просил меня ждать гостя. И тот, кого мы ждали, должен был помочь Леганду, мне, нашим друзьям, нашему миру. Может быть, все-таки это ты. Я не знаю. Единственное, что я понял, так это то, что демон искал светильник в твоем мире и не