Читать интересную книгу Ты тоже виновен - Кобо Абэ

Голос Женщины. Этот кетчуп весь заплесневел!

Мужчина. Пустяки, выбрось его, и всё.

Мертвец. Было бы благородней с твоей стороны честно рассказать ей всю правду, пока ее материнская любовь к кухне не стала слишком сильной, ты со мной не согласен?

Мужчина (плюет на пятно и снова трет изо всех сил). Разве ты не слышал, как я ей объяснял, и она все прекрасно поняла? (Цокает языком.) Кто изобрел эти чертовы циновки, с которых так трудно счищать грязь!

Мертвец. Что она поняла?

Мужчина. Мои расчеты — если даже утащить тебя в чью-то другую квартиру, дорого это не обойдется.

Мертвец. Самообман. Мне кажется, именно то, что ты сейчас делаешь, лучшее доказательство полного отсутствия у тебя уверенности в себе. Я бы на твоем месте решительно попросил ее либо немедленно уйти, либо посмотреть, что делается под кроватью, и убедился, что она готова действовать заодно с тобой.

Мужчина. Нонсенс. Это только в романах бывают остросюжетные ситуации, умопомрачительные события. А в реальной жизни лучше обойтись без таких сюжетов. Только чтобы не быть втянутым в сюжет или, лучше сказать, в неприятную ситуацию, каждый из кожи лезет вон, вносит высокую плату за учение, стараясь окончить университет и получить тепленькое местечко. (Внимательно смотрит на пятно.) Как будто всё в порядке. Теперь, если даже заметят, вряд ли придадут ему какое-то значение.

Мертвец (ехидно). Ну-ка, ну-ка...

Мужчина. Всё в порядке. Циновка выглядит как новенькая, белым-бела.

Мертвец. Должен тебя огорчить — сейчас в ходу не белые циновки, а цвета пшеничной соломы. Правда, человеку свойственно за деревьями не видеть леса...

Мужчина (немного растерянно). В глаза, конечно, бросается, это верно...

Мертвец. Привлекает не меньшее внимание, чем звезда первой величины...

Мужчина. Но кровавое пятно ушло — тут уж ничего не скажешь.

Мертвец. Перестань, ты точь-в-точь таракан с обрезанными усами. Специалист найдет сколько угодно доказательств, что это место подтерто преднамеренно. Невооруженным глазом можно и не заметить, но стоит воспользоваться люминолом — кровь моментально проявится. Ну что, будешь и дальше утверждать, что к моему мнению нечего прислушиваться?

Мужчина молчит.

Во всяком случае, белизна весьма многозначительна. Она напоминает мне сигнал, который подают в темноте карманным фонариком.

Голос Женщины. Чайник вскипел!

Мужчина (испуганно). Что же делать?!

Мертвец. Как что? Исполнить свой долг!

Мужчина. Почему именно на меня должно было свалиться это несчастье!

Мертвец. Потому что ты есть ты — другого ответа быть не может.

Голос Женщины. Приди за чайником!

Мужчина (Женщине). Иду... (Мертвецу.) Но неужели и она мне не поверит?

Мертвец. Мои слова могут показаться безответственными, но для нее ты не более чем строительный материал, чтобы создать семью, материал удобный, не доставляющий трудностей, лишенный дурных наклонностей, легкий в обращении...

Мужчина. Не может этого быть. Она сама меня выбрала!

Мертвец. Тогда лучше всего честно рассказать ей всю правду и попросить помочь тебе.

Мужчина (оглядываясь по сторонам). Нет, можно найти и другой способ... Я ни за что не смирюсь с тем, что стал твоей жертвой... Сколько меня ни умоляли, я всегда отказывался участвовать в профсоюзном движении... как бы в глубине души ни был согласен с политическим воззванием, никогда не ставил под ним своей подписи, а когда мне приходилось участвовать в демонстрации, всегда старался держаться подальше от остальных... делал всё, чтобы не бросаться в глаза... Я поступал так не потому, что считал подобное поведение правильным... Каждый старается себя убедить, что не может совершить тот или иной поступок по своим внутренним убеждениям... Может быть, мои колебания вызваны тем, что я хочу избежать влияния мирового большинства? И вот теперь, по милости этого покойника, который нужен мне как собаке пятая нога...

Голос Женщины. Ну что ты возишься? У меня руки заняты. Я мою рис.

Мужчина (Женщине). Там есть лапша-полуфабрикат в банке, залей водой, и можно будет сразу же есть.

Голос Женщины. Терпеть не могу эту лапшу.

Мужчина (Женщине). Иду, иду. (Направляется в сторону кухни, по дороге оглядывается.) Что-то предпринять страшно, ничего не предпринимать — еще страшней... Но я пока в состоянии преодолевать страх...

Мертвец. Скорее всего, благодаря ей.

Мужчина. Интересно, что ты представлял собой при жизни?

Мертвец. Покойник обречен на молчание, и к тому же, я не хочу говорить о том, что выходит за рамки твоего воображения.

Мужчина (что-то усиленно обдумывая). Неужели я просчитался?.. И это белое пятно... (Его вдруг осеняет.) А что, если наделать таких, совершенно одинаковых, пятен по всему полу?.. Одно в самом деле может показаться чем-то исключительным, а если пятен много, их воспримут как нечто естественное... (Идя вправо, оглядывается на Мертвеца.) Ну как? По-моему, ничего не предпринимать и быть неспособным к тому, чтобы что-то предпринять, совершенно разные вещи... Зря ты меня ни во что не ставишь... (Уходит.)

Мертвец, покачивая головой, провожает взглядом Мужчину, резко наклоняется вперед. Потом пристально смотрит на пятно от стертой крови.

Голос Женщины. Осторожно, горячо. Еду я сейчас принесу.

Голос Мужчины. Мне просто неловко...

Мертвец, сопя, становится на колени у кровати и заглядывает под нее.

Голос Мужчины. Хм, здесь такой порядок, будто я ошибся квартирой!

Мертвец. Какой там порядок! Меня всего искорежил, будто я водяной клоп!

Голос Женщины. Зато, когда наведен порядок, это распаляет фантазию, верно? Начинаешь планировать, чем занять освободившееся место...

Мертвец (со стоном). Черт возьми, интересно, чем ты займешь освободившееся после меня место?! Хоть я и нужен тебе как собаке пятая нога... Но зачем же обращаться со мной, будто я так мешаю! Я ведь не претендую на бронзовый памятник!.. И зачем ты приводишь в пример демонстрацию?.. Я ведь ничего подобного не говорил!

Голос Женщины. А сюда мы повесим полку, — правда, будет удобно? Сделаем ее из трубок, хорошо?

Голос Мужчины. Когда живешь один, любое удобство оборачивается лишней заботой.

Голос Женщины. Если не ощущаешь неудобства, не возникает и идея удобства.

Мертвец (подняв голову). Ну вот, пришли, наконец, к возникновению идеи... А я только и мечтаю о том, чтобы возникла идея!.. Пока жив, застраховать воспоминания... Причем платить лишь за идею воспоминаний, и ни иены сверх этого. (Встает и начинает говорить тоном докладчика.) Да, платить страховку во имя того, чтобы оставшиеся в живых после твоей смерти отдавали тебе дивиденды в виде воспоминаний... И если все люди в конце концов согласятся с этим, они будут платить уважением к опознавательным знакам, будь то гражданство, будь то социальное положение, будь то день, месяц и год рождения, будь то имя и фамилия... Следовательно, общая обязанность всех, кто остался в живых, — обеспечение застрахованных воспоминаний. Услуги по взысканию страховки для покойных — священная обязанность, от которой не вправе уклониться никто из живых... Почему?.. Да потому, что все смертны... (Энергично указывает пальцем вправо.) И ты тоже, конечно, не исключение!.. (Неожиданно успокаивается.) Молодец, замечательный доклад я сделал... Прежде всего, идея страхования воспоминаний чрезвычайно оригинальна... Она весьма элегантна и, к тому же, точно бьет в цель... Неужели я при жизни был таким большим интеллектуалом?

Голос Женщины (кричит). Ой, щекотно!

Голос Мужчины. Прости, прости, здесь слишком тесно...

Голос Женщины. Очень уж я чувствительна, мне это все говорят. Я сказала «все», но, надеюсь, ты понимаешь, только девушки...

С этими словами Мужчина и Женщина возвращаются — она с чашками, он с чайником в руках.

Мертвец. Вот жалкое зрелище! Ходит за ней как привязанный.

Мужчина (перебегая взглядом с Мертвеца на белое пятно на полу). Честно говоря, у меня тоже было такое предчувствие.

Женщина. Предчувствие? (Берет у Мужчины чайник и заваривает чай.)

Мужчина. Я имею в виду идею удобства.

Женщина (с сомнением). Будто бы?