Читать интересную книгу Утро без рассвета. Сахалин - Эльмира Нетесова

— Что с тобой? — наклонился к нему Сенька.

— Ты огладил. Деревом. Я вот тут с этим затрепался, ну и забыл.

Сенька оглянулся на Ярового, нахмурился. Встретился с

изучающими, спокойными глазами человека.

— Какого хрена надо?! — заорал бригадир.

— Ты и с Николаем так говорил? — спросил следователь.

— С каким еще Николаем?

— На Карагинском?

Лицо Сеньки вдруг посерело, исказилось в жуткой гримасе.

— Ты его знал? Но я не виноват. Волки его порвали, — сказал он тихо, и, обтерев рукой вспотевший лоб, опустил плечи. — Прости, браток, кто ж знал, что ты его друг. Не обижайся. Тебе — он дорог. А мне — свой, — указал он на мужика, потиравшего ушибы.

— Поговорить надо мне с тобой! — прервал его следователь.

— Говори.

— С глазу на глаз!

— Угрожать, выпытывать будешь? Так я не виноват в его смерти! — заорал Муха.

— Я не за тем. О нем все знаю. И без тебя!

— Ну так что нужно? — Семен бледнел.

— Я жду тебя после работы, Муха! Жду в будке. Слышишь? Сенька сверкнул глазами зло.

— А пошел ты…

АЛИБИ

Яровой представился. Внимательно следил за лицом бригадира. Тот на минуту сник. Потом взял себя в руки:

— Закончу работу, приду.

Пришел он в будку, когда совсем стемнело. Умылся. Поел. И, подойдя к Яровому, спросил:

— Ждешь? А говорить где будем? Здесь?

— Да, здесь.

Сенька повернулся к мужикам-лесорубам.

— Выметайтесь все на пару часов! Мужики послушно покинули будку.

— Ты не догадываешься, почему я здесь у тебя? Что могло привести меня из Армении к тебе, на Сахалин?

— Откуда мне знать, какие у вас дела, — насупился Муха.

— Скажи-ка мне, сколько тебе до конца поселения осталось?

— Вы это не хуже меня знаете, — буркнул Сеня.

— Знаю. Верно.

— А зачем спрашиваете?

— Куда собираешься после освобождения?

— На материк, куда же еще?

— Зовут кенты назад?

— Нету больше кентов. Всех переловили.

— Так и переловили? А кто ж тогда Скальпа убил? — следователь внимательно следил за Мухой. Лицо того оставалось спокойным, даже невозмутимым. Но пальцы, ухватившие край стола, внезапно побелели.

— А я тут при чем? Убили — так убили. Значит, мешал кому-то, — пробурчал поселенец.

— Больших счетов, чем у тебя с ним, вряд ли у кого было. Ведь тебя он…

— Не только мне. Всем. «Сука» он

был! Не за это убить ты его хотел. Калекой тебя из-за него кенты оставили.

Сенька заерзал. В глазах от злобы потемнело.

— Не меня одного… Дракона вон тоже…

— Егор Авангарда не убивал, — вставил Яровой.

— А вы почему знаете?

— Иначе я не сидел бы с тобой здесь!

— Что ж, по-вашему я его убил?

— Я не утверждаю. Я расследую. Все обстоятельства дела.

— Так я отсюда никуда не выезжал.

— Это я уже слышал. Не стоит повторять.

— А как же я мог убить, не выезжая отсюда? — осмелел поселенец.

— Вот это меня и интересует.

— Расследуйте. Мне какое дело.

— С Клещом часто видишься?

— Ни разу.

Аркадий подметил, что Сенька не удивился, не стал задавать вопросов. Значит, знал о Бенине, о том, что тот работает рядом. А ведь много лет на Чукотке сидели вместе. И не поинтересовался. А многое связывало. Молчит. Значит, виделся. Но скрывает. Видимо, есть что скрывать.

— А ты знаешь, что он работает рядом с тобой? — спросил Яровой.

— Какое мне дело.

— Вместе сидели и вдруг — какое дело?

— Сидели, да отсидели. Что мне до него?

А ведь и не удивился, что Скальп убит. Не обрадовался, что отомстили врагу… Значит, знал? Либо кто-то сообщил ему, либо, сам! Но как? Да и кто мог сообщить? Но это можно узнать на почте. А если нет? Ведь на Карагинской ему не приходило ни одного письма. Конечно, сам мог написать. И получить ответ. Но вряд ли. Непохоже, что этот узнавал подобные новости из писем. Но не удивился. И чертовски спокоен. Не возмутился, что его подозревают, Выдвинул алиби. И именно это! Не стал говорить, что, мол, забыл. А алиби! Но возможно он и прав, — думал Яровой.

— А с Журавлевым — Трубочистом — ты давно виделся? — спрашивает следователь.

— Нет. Не виделся.

— Он тоже неподалеку.

— Ну и что? Какое мне до него дело?

— Что кенты пишут тебе? — начал Яровой с другой стороны.

— А что писать? Я не переписываюсь ни с кем.

— Почему же?

— Времени нет.

— А кто тебе о смерти Скальпа сообщил?

— Никто.

— Сам знал?

— С чего взяли? От вас узнал!

— Вот как! И не обрадовался?

— Мне все равно. Самому бы выжить. Нет дела ни до кого. Живы они или нет, пусть сами о себе заботятся.

— Ты, возможно, по-своему и прав. Что ж. Поговорим о тебе, — предложил Аркадий.

Сеня насторожился.

— Как ты здесь зарабатываешь?

— Хорошо. Не жалуюсь.

— Начальство как к тебе относится?

— Как и ко всем. Нормально.

— А с условиями как?

— Терпимо.

— Значит все устраивает?

— Живу понемногу.

— Слышал, что показатели у тебя самые высокие.

— Вам-то хотелось бы обратного?

— Почему же? Ошибаешься.

— Ну как же, больше возможностей, оснований к подозрению.

— Они к твоей работе не имеют отношения. Как лесоруб, ты можешь быть в передовых, а подозрение будет проверяться само по себе.

— Да, засиделся я с вами. Мужики там на дворе ждать устали. Отдыхать им надо, — глянул Муха на часы.

Яровой тоже посмотрел на них. И вмиг узнал по описаниям. Они! Конечно они. И ремешок его!

— Погоди! — удержал Яровой Сеньку.

— Что еще?

— Покажи часы! Сними их.

Муха на минуту растерялся. Снял часы, сжал в кулаке, словно хотел раздавить их, стереть в порошок. Глаза остекленели от бешенной злобы.

— Что тебе нужно? Чего ты хочешь? Не убивал! На часы! Смотри! Что ты увидишь в них?

— Сядь! — повысил голос Яровой. И продолжил. — Где и когда ты приобрел эти часы?

— Где?

— Не помню.

— Когда?

— На свободе еще.

— Так. Но по показаниям знавших тебя ты никогда не имел и не носил на руках ничего. Прочесть эти показания?

— Не носил, когда сидел. А здесь нужны стали. Там без них обходился.

— Хорошо. Сейчас я зачитаю список всех вещей, выданных тебе при отправлении на Камчатку. Читать?

— Читай, не читай, я лучше знаю. Часы эти никому не показывал, они мне в память.

— От кого же?

— Это я не обязан говорить.

— Ладно. Тогда заслушай приметы и описания часов и ремешка к ним. Это — показания человека, ранее близкого к Авангарду Евдокимову. Читать?

— Давай.

Яровой достал показания жены Гири — Ануш. Стал читать:

— Часы марки «Победа»…

— Их миллионами выпускали, — перебил Муха.

— На черном кожаном ремне с обычной стальной застежкой. Стержень застежки сломан и плохо удерживал ремень, — указал Яровой на обломок стержня.

— Это не доказательство.

— Стекло часов имеет трещину посередине — продольную, — указал Яровой на треснутое стекло.

Деревом придавил. Лопнуло. Совпадение.

— Так. Предположим. На обратной стороне часов большая буква «С». Она напоминала кличку владельцу, — прокомментировал Аркадий.

— Не кличка это, а мое имя — Сенька я! Вот и буква! Верно. Сам гвоздем писал, метку ставил.

— Зачем же, если не носил?

— На случай, если украдут.

— Ну что ж, продолжим дальше о приметах?

— Читай, — вспотел Сенька.

— Стрелки часов из разного металла, — повернул Яровой часы к Мухе.

— А что такого? Чинил. Все верно.

— Где?

— В Оссоре еще. Слетай — убедишься.

— Не слишком ли много совпадений?

— Это ты брось. Не те времена. На одних совпадениях ничего не докажешь, — хмыкнул поселенец.

— Так, зови двоих мужиков. Понятыми. Я изымаю эти часы, — сказал Аркадий.

Вскоре в будку вошли двое лесорубов.

Написав протокол об изъятии часов. Яровой предложил подписать его понятым. Те топтались нерешительно. Смотрели на бригадира.

— А зачем они вам? Возьмите мои. Они поновее, — съязвил один.

— Он их в память берег. Мы все их знаем. Зачем отнимаешь? — гудел второй.

— Об этом мы поговорим потом. А сейчас подпишите протокол.

— Я не буду в этой афере, — повернулся к двери первый.

— Я тоже.

— Стойте! Подпишите! Потом он мне их как миленький принесет. Вы ж свидетели! — остановил их Сенька.

Лесорубы неохотно подписали протокол. И, окинув Ярового прицеливающимися взглядами, вышли из будки.

На следующий день Яровой отыскал прораба участка. Решил узнать о Мухе и у него.

Разговорились. Прораб, услышав, кто интересует следователя, откровенно рассмеялся: