восхитительно пикантные вещи — и, пригнувшись, врезала ему по голеням. Когда он согнулся с громким «Оу!», она ударом по голове его нокаутировала.
Внезапно воцарилась тишина, за исключением ее слегка прерывистого дыхания.
— Все в порядке, девочки, — сказала она, обернувшись и увидев свою группу малолеток, с разинутыми ртами уставившихся на две валяющиеся на полу бессознательные массы. Она заправила выбившуюся прядь волос за ухо и изобразила беззаботность. — Забудьте о запланированном на сегодня уроке по битью по яйцам и выдергиванию волос. Вместо этого, думаю, вам самое время научиться завязывать узлы.
«И, может быть, провести кое-какое собственное исследование инопланетян», — подумала она, глядя на крупные мускулистые тела фиолетовых красавчиков.
Даже без сознания, они были обескураживающе огромных размеров. Выше шести футов, или даже ближе к семи. Их кожа блистала темно-фиолетовым, и ей пришлось признать, что находила ее более привлекательной, чем зеленый цвет ее похитителей. Хотя у обоих бессознательных мужчин были схожие черты лица — угловатые скулы, крепкие носы, темные и четко очерченные губы — их волосы различались: у одного была эбеново-черная растрепанная грива, а у другого — коротко остриженная белая щетина. Их глаза, по крайней мере, когда они были открыты, светились голубым светом, который напоминал ей лунный свет на снегу.
— Вы уже закончили пялиться на них, мисс Фонтанна? Нам, наверное, следует связать их до того, как они очнутся. Не думаю, что они обрадуются, когда это произойдет.
Напуганная до смерти своими мыслями, она поспешно взялась на работу.
— Верно. Итак, давайте-ка перевернем их на спину. Кэтрин, вы с Хлоей достаньте те полоски ткани, которые мы сделали. Джоси и Бетти, стойте у двери и следите за входом на случай, если их там больше.
Одно за другим она давала своим ученицам задания, некоторые из них попросту для того, чтоб их занять и они не запаниковали или не мешали. А на самом деле ей ужасно хотелось выяснить, что подстерегает их за этой открытой дверью. Все они слышали звуки чего-то происходящего.
Вопли, глухие звуки ударов. Не означает ли это, что их похитители-гоблины были повержены и… погибли? Если это так, то не делает ли это этих валяющихся на полу фиолетовых парней их героями и спасителями?
Стоило ей лишь задуматься о том, как они на нее смотрели — их глаза раздевали ее в мгновение ока, а от заявленного ими «моя» ее бросало в дрожь — чтобы понять, что это не кавалерия примчалась на подмогу, чтобы их спасти.
Судя по их словам, можно сказать, что у них на уме изнасилование. Эта идея должна была бы напугать ее, а не добиться, чтоб ее соски напряглись в маленькие твердые бутончики. «Ну и шлюха же я». Вообще-то, скорее похотливая учительница, которой не обломилось трахнуться много месяцев. Вообще-то, с тех пор как пару лет назад она бросила своего горе-муженька, она переспала лишь с одним парнем и то будучи пьяной до невменяемости, в тот самый день, когда ее бракоразводный процесс закончился. Почему-то она сомневалась, что тот мрачный опыт, который включал в себя обливаться потом как свинье, кряхтеть и рухнуть с кровати, — потому что та все продолжала вращаться, — было бы сравнимо, взберись она на любую из этих валяющихся на полу бессознательных гор и «прокатилась с ветерком». Большие руки, большие ноги, большой член, больше наслаждения. Не самое подходящее время, чтобы вспомнить эту грязную рифму, которая заставила ее захихикать настолько громко, что Энни искоса взглянула на нее.
Вытащив свои мозги из унитаза, она продолжила показывать своим девочкам, как следует правильно завязывать узлы, дабы связать инопланетян, как индейку. И она не смела развязывать их и повторять их попытки, поскольку ей очень хотелось прикоснуться к этим фиолетовым парням на полу. Ей вовсе не хотелось проверить, были ли эти выпуклости настоящими мышцами или бронезащитой. Как сказала бы Анжелик, — «врунишка, врунишка, обожгла штанишки».
Глава 5
Бракс пришел в сознание, но сожалел об этом, учитывая долбящую боль в его голове. «Ну все, с меня хватит. Больше никаких пьянок». Он хмыкнул. Можно подумать, такое может когда-нибудь произойти. Он замер, когда по шепоту писклявых голосов понял, что он не один. Это напомнило ему, что он… не напивался, а совершал налет на корабль гоблинов и нашел того сексуального гуманоида, который посмела вырубить его каким-то прутом. Она что, не знала, что прутья можно использовать в забавах, а не для битья? Потом он обязательно позаботится о том, чтобы преподать ей уроки по их использованию. А может, прямо сейчас? Лучше времени для этого и не придумать. Он открыл глаза и стал приподниматься в сидячее положение. Он не смог даже шевельнуться. Во имя всех галактик, что это?
Вытянув голову, он посмотрел вниз на свое тело и увидел себя связанным всевозможными узами, от электрических кабелей до лент материи и даже короткой цепи. Однако, в отличие от Джаро, кузена Ксарна, он не очнулся голым с горячей самкой на нем. Дьявол бы побрал этого Джаро за то, что ему так повезло.
Он повернул голову и увидел еще бессознательного Ксарна в таком же положении.
— Псст, — его свистящий шепот не проникал сквозь толстый череп его друга, а хихиканье в комнате стало лишь громче. — Ксарн, очнись, тупой ты идиот. Нас схватили!
— Что? — его глаза тут же распахнулись, и Бракс видел, как его напарник проделал те же действия в попытке подняться, лишь обнаружив, что он связан, как преподнесенная девственница в жертву Огненному Генералу в седьмом галактическом квадранте.
— Проклятье, — пробормотал Ксарн. — Я связан. А где голая самка, жаждущая мое семя?
— Я тоже об этом подумал, — ответил Бракс, снова проклиная своего более удачливого кузена.
На его грудь осела тяжесть, и на мгновение он подумал, что карма собралась проявить к нему доброту и дать ему то, чего он хотел. Но он перевел взгляд обратно и увидел сидящего на нем миниатюрного человека, размахивающего металлическим прутом.
Серьезно?
— Не двигайся, тупица, а то я тебя стукну, — пригрозила она.
Между тем, глядя на ее белозубую свирепую улыбку и веснушчатые щечки, Ксарн понял, что никогда не видел ничего более симпатичного и менее способного причинить ему боль, если только он не посмеет засмеяться.
Однако он фыркнул, потом хихикнул, затем взорвался хохотом, а крошечная малышка-воин на его груди взмахнула своим оружием и зарычала.
— Кларабель, слезь с груди джентльмена, — этот сладкий голос захлестнул его с головой, оставив ощущение покалывания.
Испустив «ааххх!» выражающий прискорбие, полурослик поднялся с него.
Вытягивая шею, он попытался