Читать интересную книгу Сломанный мир (СИ) - Мори Анна

Но он увидел в этой теории и зерно истины. Будущее за Чхонджу — это правда. Времена, когда жители Страны Тигра были такими же дикарями-кочевниками, как южане, давно прошли. Теперь Чхонджу была уже настоящей империей. Земли Тигра считались одними из самых неприветливых: здесь были очень холодные снежные зимы и знойное лето, всегда приносившее засуху и голод. Но чхонджусцы не только выжили в этих землях, но постепенно и улучшили их. Они научились строить корабли и замки, прокладывать каналы для орошения полей. У них появились чиновники и государственный аппарат, не такой сложный, как в Юйгуе, но все же достаточно развитый. Не так давно в Стране Тигра даже изобрели собственную письменность, которой они очень гордились, хотя она пока не приобрела большой популярности — люди по старинке пользовалось юйгуйскими иероглифами (а большинство, скажем прямо, вообще не умело читать и писать).

Нынешний император Юйгуя не был сильным правителем (и в этом заключалась вторая слабость страны). Императора Чхонджу, Токхына, которому Гэрэл, будучи еще мальчишкой, поклялся в верности, тоже трудно было назвать выдающимся правителем. Но Гэрэл вел войну вовсе не ради своего императора. Он знал: когда Чхонджу наконец войдет в полную силу и одержит победу над Юйгуем, жители Страны Черепахи охотнее примут не западного варвара, а образованного правителя, который знает их язык и ценит их культуру, — такого, как он сам.

Прошло несколько лет, и они были непростыми: всё шло так, как и планировал Гэрэл — Страна Тигра набрала огромную силу, — но кочевники на юге проявляли непокорность и вынуждали его снова и снова бросать силы на их усмирение…

Он действовал не только силой, старался, когда это было возможно, проявлять милость. Он пообещал — и выполнил свое обещание — что тех кочевников, что захотят осесть на земле, он не тронет. Но большинство не хотели идти под его руку и продолжали разбойничать. С кочевниками было тяжело: на протяжении многих веков Чхонджу сражалась с ними, но полностью покончить с этой угрозой не удалось ни одному из царей или полководцев. У южан не было ни стран, ни городов, ни централизованной власти, только множество разобщенных улусов, родов и племен, постоянно перемещавшихся с места на место. Стоило разбить одно племя, как откуда-то появлялись другие. С огромным трудом Гэрэл строил по линии побережья Внутреннего моря города и крепости. Но кочевники то и дело нападали на эти поселения.

Благодаря тем новым городам, которые все же удавалось закрепить и защитить от кочевников, территория Чхонджу постепенно увеличивалась, тигр тянул лапу вдоль моря к востоку — к Рюкоку, Стране Дракона. О Рюкоку Гэрэл до поры до времени совсем не беспокоился, думал о ней только как о перспективной для торговли стране, ему казалось, что это ослабевшее царство не представляет для них угрозы.

Однако постепенно расстановка сил в Срединных Государствах менялась.

Молодой правитель Юкинари, взойдя на престол, принял более чем скромный девиз правления: «достижение порядка» — не чета девизам предков, которые торжественно провозглашали целью процветание, богатство, а то и райское блаженство, и которым не удалось достичь ни первого, ни второго, ни третьего. Поначалу в других царствах с любопытством и некоторой насмешкой наблюдали за тем, как Юкинари пытается управиться с навалившимися на его детские плечи государственными делами. А потом вдруг заметили, что дела в государстве пошли на лад. Тихая властность Юкинари исподволь меняла даже самых своенравных и жадных до денег чиновников. Сначала стал заметен эффект от хозяйственных реформ, затем стали один за другим заключаться удачные торговые и политические союзы с городами севера и племенами юга. У народа Рюкоку появилась надежда. Ещё через несколько лет Страна Дракона превратилась в достаточно сильное и, насколько было возможно по тем временам, процветающее государство. Стало ясно, что император Юкинари задумал примириться с Юйгуем и сплотить страны перед новым общим врагом — Западом — и что в этом начинании его ждёт успех. Мальчик-государь оказался мудрым правителем. Кроме того, его личность обладала неотразимой харизмой, которая привлекала к нему всё новых и новых союзников.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Появлялись у Юкинари, конечно, и враги. Император Токхын, воодушевленный военными победами на юге, хотел расширить территорию Чхонджу еще дальше на восток. А на востоке за горами находилась Рюкоку; о Рюкоку знали так мало, что было непонятно, стоит ли развязывать войну с ней, принесет ли им хоть какую-то выгоду эта война. Но Токхына злило, что название Страны Дракона и имя императора Юкинари повторяли все чаще и чаще во всех Срединных Государствах.

Говорили о нем и в войске Гэрэла, когда они возвращались домой в Пхёнвон, столицу Чхонджу, из очередного похода на юг. Шел год кабана и металла со знаком Инь, лето было в самом разгаре.

Они устроили себе стоянку на ночь и развели костры. Обсуждалась новая южная провинция Рюкоку — земля к юго-западу от горной гряды, отделявшей земли Дракона от землей Феникса. Эта территория уже несколько сотен лет была собственностью одного из улусов кочевников, но молодой император Юкинари как-то ухитрился ее выкупить. Никто не знал, насколько сделка была выгодной для кочевников, но чхонджусских солдат поразило уже хотя бы то, что кто-то сумел мирно договориться с дикарями-южанами.

— Сперва речь шла о другой сделке, ерунде какой-то, вовсе не о продаже земель; и хан-то, говорят, даже не захотел сам ехать на переговоры — мол, не царское это дело; брата своего послал, — рассказывал командующей тысячей Сон Гё. — Брат отправился в Рюкоку, встретился с императором Юкинари, вернулся ни с чем, но как будто ничуть не разочарованный, вот что странно. Как будто что-то хорошее с ним там, в этом Рюкоку, произошло. И он как-то убедил хана поехать туда же самому, да еще и землю продать...

Джин-хо издала свой самый пошлый смешок.

— У меня есть кое-какие идеи насчет того, что там произошло с этим братом хана.

— Какие? — спросил Сон Гё с искренним недоумением.

Какой-то паренек из числа поклонников Джин-хо решил пояснить ее мысль:

— Про императора Юкинари все говорят, что он красивее любой женщины: я слышал, ему даже приходится прятать лицо — те, кто его увидел, навсегда теряют рассудок…

Джин-хо, бросив на своего дружка ободряющий взгляд, кивнула и нетерпеливо сказала:

— Или ты не слышал, что говорят про мужчин в Рюкоку?

Лицо Сон Гё так и не осветилось пониманием.

— Они там все “отрезанные рукава”, — сказал приятель Джин-хо и сам покраснел, не будучи уверен, что подобные вещи стоит обсуждать в присутствии юной знатной барышни. — Ну, это в Юйгуе так говорят, про рукава.

— А, что у них там все мужики спят друг с другом? — спросил Сон Гё с солдатской прямотой.

— По крайней мере, ходят такие слухи, — Джин-хо улыбалась так сладко, будто в этот самый момент представляла себе сцены мужской любви во всех красках и наслаждалась зрелищем.

Гэрэл подумал, что Джин-хо все чаще ведет себя неподобающе, и неудивительно — слишком уж много времени она проводит с солдатами. Но это, конечно, было вовсе не его дело.

— Я думаю, что это выдумка, — рассудительно сказал Сон Гё, — но поскольку он служит Дракону Востока, людям нравится отождествлять императора с его богом. А если он и правда красив, не стоит презирать красоту лишь за то, что ею часто пользуются дураки и негодяи… А про “отрезанные рукава” — вы, принцесса, еще не раз увидите, что враги друг про друга вечно злые небылицы сочиняют. Южан мы ругаем за дикость, юйгуйцев — за то, что больно уж хорошо живут и нос дерут выше неба. И вот это, про рукава, о Юйгуе тоже говорят...

— Так и впрямь, что ни посольство оттуда, все сплошь ухоженные такие да нарядные — почему бы это?..

— В Юйгуе, по крайней мере, есть женщины, и красивые, а в Рюкоку, как мне рассказывали, вообще нет женщин, — встрял еще один собеседник, сотник Мугён. — Бабка моя говорила, что Дракон создал их всех мужчинами.