Читать интересную книгу Мастерская пряток - Вера Морозова

— До прибытия таможенника выход из вагона воспрещен… Честь имею!

Генерал побагровел от возмущения. Его, генерала, удостоенного многих наград, именного серебряного оружия, держат в вагоне, как студентика! Будто опасаются, что он, генерал, может провезти в чемодане запрещенные книги и тем самым подорвать основы Российской империи?! Мысль эта показалась ему столь нелепой, что он захохотал.

Спутница волнения не выказывала, достала очередную книгу на французском языке и с удовольствием ее рассматривала. Заметив его неудовольствие, сказала примирительно:

— Полноте… Куда спешить… И в буфете побываем, и чая напьемся… Главное, в Россию приехали. — Дама улыбнулась и снова уткнулась в книгу.

«Такая день и ночь готова в вагоне сидеть да книгу рассматривать», — нахмурился генерал и раскрыл газету, желая занять время.

В вагон зашел таможенник. Худой и длинный, он чем-то напоминал журавля. Настороженный. Глаза недружелюбные. И голос трескучий. На тонких пальцах розовые пятна, следы экземы.

Таможенник уставился на даму и молча шевелил губами. Багаж осматривать не стал. Незаметно достал из папки какие-то фотографии и начал вглядываться в даму. И к его ужасу, одна из фотографий была сильно похожей. Правда, фотография из тюремных, так называемых мгновенных. Снимали скорее всего во время прогулки. На ней изображалась женщина в арестантском платье и с короткими волосами. В глазах, необыкновенно больших, настороженность и боль. Ту же настороженность и боль он подметил и в глазах пассажирки.

Дама сидела спокойно, для приличия отложив книгу. Книга больше всего ее занимала, как это понял таможенник, и если бы не строжайший циркуляр из Петербурга, то он наверняка бы разрешил даме проследовать вместе с генералом в буфет.

— Попрошу доставить вещи для досмотра в таможню! — проскрипел он, сердито поджав губы. И испугался, что генерал будет возражать. — В таможню… Непременно в таможню… — Потом повернулся к солдату и приказал: — Вещи генерала и госпожи Зазнобы в первую канцелярию…

ДОСМОТР В ТАМОЖНЕ

В таможне стояли длинные столы, обитые железом. Около столов — весы, окрашенные в зеленый цвет.

Эссен увидела, что окна, мутные от пыли, перехвачены решетками.

У дверей, обитых железом, с большим засовом, вытянулся солдат.

По одну сторону от столов стояли пассажиры, которых небольшими партиями доставляли солдаты. По другую — таможенники в зеленых мундирах. Чиновники раскрывали чемоданы и что-то спрашивали у пассажиров. Пассажиры выкладывали на стол вещи и ждали.

Генерал стоял надутый и обиженный на весь мир. Эссен и здесь не теряла времени — достала французскую книгу и читала. Очередь продвигалась медленно, и до них было еще несколько человек.

Время остановилось. Горели яркие лампы, и удушливый запах керосина расползался по таможне. Говорили тихо, и только барин с золотым перстнем, которого уличили в контрабандном провозе большой партии фармацевтических средств, громко оправдывался.

На столе остались два чемодана — Эссен и генерала. Генерал с багровыми пятнами на щеках медленно продвигал их по столу туда, где стояли таможенники.

Неожиданно генерал, увидев похожие друг на друга чемоданы, повеселел. Действительно, смешно — два чемодана принадлежат разным хозяевам, а на вид одинаковые. Вот и таможенник удивленно приподнял брови.

Чемодан генерала таможенник проверять не стал, хотя генерал демонстративно распахнул крышку. В чемодане лежали флаконы с карлсбадской солью.

— Откуда возвращаетесь, мадам? — спросил таможенник скрипучим голосом и потер вспотевшие ладони.

— Из Парижа… — тихо ответила Эссен, и взгляд ее глаз был чистым и спокойным.

— Цель поездки? — уточнил таможенник, продолжая рассматривать столь удивившие его чемоданы.

— В Париж можно ездить и без цели, — мягко улыбнулась Эссен, и лицо ее порозовело от прекрасных воспоминаний.

— Да, да!.. — согласился таможенник, проводя длинной ладонью по чемодану. — Запрещенных книг политического содержания не везете?

— Боже спаси… Политикой не интересуюсь… — Эссен так испуганно проговорила, что таможенник улыбнулся.

— Книги везете?

— Да, по искусству, — с готовностью ответила Эссен и положила перед таможенником книгу, которую держала в руках.

— Что верно, то верно… Дама — редкостная охотница до картин и искусства. И знаток отличный. Мы всю дорогу говорили о художниках… Она и в Дрезден заезжала, чтобы посетить картинную галерею, — важно подтвердил генерал и напыжился, словно большая птица.

— Прекрасно… Прекрасно… — согласился таможенник и отодвинул книгу, едва пролистав ее. — Это ваш чемодан?

— Безусловно мой! — улыбнулась Эссен.

— Странно — оба чемодана одинаковые… — задумчиво заметил жандармский офицер, который незаметно появился из глубины комнаты и стал рядом с таможенником.

И Эссен, и генерал весело рассмеялись. Это не так странно, как смешно.

Засмеялся и таможенник, и лицо его перестало быть угрюмым.

— Судьба! — не без торжественности громко заметил генерал и по привычке раскатисто захохотал.

Таможенник попросил генерала закрыть чемодан. Потом поставил на весы. Записал на бумажке вес и то же самое начал проделывать с чемоданом Эссен. Брови его вопросительно поднялись.

— Что за чертовщина? — спросил он себя. — Чемоданы одинаковые, а разница в весе большая… Так-так… Значит, большая разница в весе… — Таможенник долго переводил гири и угрюмо заметил: — Разница в весе чемоданов почти на десять фунтов…

Офицер также наклонился к весам и пересчитал гири.

— Интересно… Десять фунтов… — процедил он сквозь зубы.

Генерал и Эссен, не переставая усмехаться, переглянулись. Обоим стало смешно от этой мышиной возни на таможне.

В душе Эссен росла тревога — она смотрела и на таможенников, которых было так много, и на жандармов, которые торчали в каждом углу и, казалось, не спускали с чемодана глаз. И все же она надеялась выиграть битву, чтобы спасти литературу для рабочих.

— Десять фунтов… Таким образом можно многое провезти недозволенного, — вразумлял таможенник офицера. Лицо вновь сделалось обиженным, тонкие пальцы, как щупальца, поползли по крышке чемодана.

Эссен и бровью не повела. Слова о «недозволенном» она просто не поняла. Зато жандармский офицер начал нервничать. Он быстро передвигал гирьку по шкале весов, напоминавших большой ящик. Временами бросал изучающие взгляды на даму под вуалью.

Говорят, надежда последней оставляет человека. Эссен поняла значение этих слов в полной мере. Ей грозит арест и долгая тюрьма… И все же она надеялась на чудо, стояла спокойная, не выказывая озабоченности.

Офицер и таможенник, напоминавший аиста, шептались. Наклонились и что-то доказывали друг другу. Временами встряхивали чемодан и вопросительно смотрели на Эссен.

— Случай схожий с арестом молодой женщины в прошлом месяце… И облик барский, и чемодан дорогой, и попутчик из генералов… Странно все это… У господ социалистов явно не хватает фантазии, — бурчал таможенник, буравя Эссен глазами и обращаясь к жандармскому офицеру.

Офицер недоуменно пожал плечами.

Эссен уныло вслушивалась в разговор. Значит, Людмила Сталь, которая везла транспорт искровской литературы, провалилась. И тоже чемодан с двойным дном… Ну, а уж с генералом подыграл господин случай, который горазд на подобные выдумки.

В таможне холодно. Стены, выкрашенные известкой, делали комнату похожей на тюремную камеру. Народу скопилось много. Здесь и студенты, и офицеры, и чистая публика — все с явным интересом следили, как развиваются события вокруг двух одинаковых чемоданов.

— Освободите чемоданы… — процедил таможенник и испугался, что его не поймет генерал. — Ваше превосходительство, попрошу выложить вещи на стол.

— Милостивый государь, — торжественно начал генерал и выкатил грудь вперед, словно на параде. — Я — русский генерал, а не мелкий спекулянт и жулик. Меня обыскивать?.. Кто позволил…

— Мои действия предусмотрены положением… — возразил таможенник. И сухо добавил: — Очень обяжете, коли не будете задерживать досмотра…

Жандармский офицер придвинулся к Эссен и также попросил открыть ключом чемодан.

— Возмутительно! И неуважительно! — кричал генерал, полная шея его покрылась багровыми пятнами. — Об этом будет известно в Петербурге! Все с ума посходили… Мерзавцы…

Эссен не спешила открывать чемодан, надеялась, что генералу удастся отбиться от таможенников.

— Действительно, ужасно! — капризно сказала она и надула губки. — Вот так встреча на родной земле! А я-то торопилась, каждую минутку считала… Столько времени тратим попусту. Лучше бы чай в буфете распивали… Успокойтесь, генерал, все устроится, и не следует волноваться.