Читать интересную книгу Чинуша на груше - Биргитта Гедин

Мелина кивнула и разжала руку. Линус взял с ее ладони ластик и, как только охранник нагнулся, изо всех сил бросил его вниз, подальше от галереи. Ластик приземлился с едва слышным шумом. Охранник разогнулся и быстро сообщил в свой передатчик:

— Подозрительный шум в Говорильном зале! Подозрительный шум в Говорильном зале!

И сразу рядом с детьми прогремел голос Гнуллинга, а его злое лицо в огромном увеличении показалось на экране телевизора.

— Все в Говорильный зал! Все в Говорильный зал!

Зажглись круглые лампы, большущими холодными глазами они смотрели на переполох во дворце. Со всех сторон в зал сбегались чиновники, некоторые из них появились прямо из-под пола, поднявшись по небольшой спиральной лестнице к люку рядом с трибуной. Красные и потные от спешки, на этот раз не очень-то хорошо причесанные, они заполнили весь зал, а некоторые даже не поместились — им пришлось остаться в холле.

Между тем Линус и Мелина потихоньку выбрались из зала и спустились этажом ниже. Они возвращались тем же путем, каким прошли недавно. Вскоре они снова оказались в нижнем холле и стали пробираться гардеробом, вдоль стены, под защитой пальто на вешалках, за спинами чиновников, теснившихся у всех пяти дверей в Говорильный зал.

Но вот гардероб кончился, Линус схватил Мелину за руку, и они бросились бежать. Их сразу заметили! С громкими криками разъяренные чиновники помчались за ними по пятам!

У Линуса не было времени раздумывать, куда бежать. Он сворачивал вправо, влево, распахивал какие-то двери… Они пробежали через огромную кухню, влетели в другую комнату, в третью. Мимо изумленных людей за накрытыми столами в длинном зале ресторана, потом вниз по лестнице, снова мимо столов с изумленными людьми за ними. Но голоса погони слышались все ближе.

Распахнув очередную дверь, Линус и Мелина внезапно очутились на улице. Прямо перед ними стояло в своей клетке маленькое деревце. Никто не смотрел в их сторону, все спешили к серому автофургону, остановившемуся неподалеку. Охранники и собаки только что выпрыгнули из него и теперь направлялись к дворцу.

Линус осмотрелся и в один миг принял решение: увлекая Мелину за собой, он подбежал к деревцу, поднял решетку, спихнул девочку в яму и последовал за нею. Прислушался. Нет, кажется, никто не заметил их молниеносного маневра!

В яме хватало места и для деревца, и для них обоих. До решетки над их головами было еще около метра. Проникая сквозь узорный рисунок решетки, тусклый свет освещал их лица и серый ствол. Над их головами топали чьи-то ноги, сверху падали комочки грязи… Мелина сжала руку Линуса. Тот ободряюще подмигнул ей.

— Ничего, зато здесь они нас не найдут, — прошептал он. — Подождем, а когда они бросят нас разыскивать, пойдем домой.

— Бедняжка, — сказала Мелина, похлопав деревце по стволу. — Ни травинки, ни муравья, совсем одно в своей тесной клетке!

— Ничего, теперь мы с ним рядом, — сказал Линус. — И уж во всяком случае ему лучше стоять здесь, чем стать стенкой Говорильного зала!

С этим она должна была согласиться. Их шепот прервало тяжелое сопение, раздавшееся над ними близко-близко. Они со страхом взглянули вверх и прямо над собой увидели морду большой лохматой собаки. Сквозь решетку на них удивленно, но дружелюбно смотрели коричневые глаза, а черный мокрый нос сопел и фыркал.

— Пойдем, Бим-Бом, — произнес нетерпеливый голос.

Лохматая голова сразу исчезла.

— Какой красивый, прошептала Мелина. — Послушай, а у меня зуб шатается!

И, оттянув нижнюю губу, она показала на маленький зубик.

— Возьми платок и выдерни его, — сказал Линус, вытащив из кармана грязный носовой платок.

Корча гримасы от боли, Мелина долго крутила и вертела, пока маленький зубик не оказался у нее в кулачке. Он был крохотный, жалкий. И на нем краснела кровь.

— Давай закопаем его, — предложил Линус. — Пусть останется здесь на память.

Так они и сделали. Но больше им совершенно нечем было заняться. Это становилось просто нудно. Не очень-то интересно разглядывать подметки у себя над головой! И в отрывках разговоров, которые до них долетали, тоже не было ничего интересного.

— Пить хочется, — захныкала Мелина.

Но Линус был тверд: нужно еще подождать, пока и думать нечего о том, чтобы покинуть свой тайник!

Немного погодя Мелина заснула. Ее голова лежала на плече у Линуса, а тот сидел и думал о чиновниках. Он не понимал их. Он не хотел бы жить в доме из стекла и заставлять горожан делать не то, что им хочется. Почему чинуши вообразили, будто именно они знают, что необходимо людям?

Наконец, заснул и Линус.

Они проснулись от лая собак и окриков команды. Мелина сначала не могла понять, где она находится, но Линус сделал ей знак молчать. И тогда она все вспомнила. Они услышали, как тронулась и уехала машина: наверно, охранники прекратили свои поиски. Можно было вздохнуть с облегчением: пожалуй, погоня за ними кончилась.

Было поздно. Сочился совсем бледный, серый свет, и ужасно хотелось есть. Но выходить было еще страшно, хотя теперь они вспомнили о дяде Флориане и пожалели его: наверно, он очень волнуется!

Дома

Флориан в тревоге шагал взад-вперед по своей мастерской на улице Мармеландер: уже восемь часов вечера, а детей все еще нет! Он уже дважды спускался к фру Лундин, но в третий раз идти к ней ему не хотелось: она слишком сердито толковала о непослушных детях. Хотя Флориан заметил, что и она обеспокоена.

Напротив, в фруктовой лавочке, зажегся свет. Обычно фрекен Миниатюр не закрывала до девяти. Может, зайти к ней на минутку? Хорошо бы хоть с ком-нибудь поговорить…

Он уже начал спускаться, но остановился, вернулся в свою квартиру и вышел на балкон, где нарвал красивый букет: ромашки, фиалки и душистую нежно-розовую розу.

Маленький колокольчик, как всегда, зазвенел, когда он отворил дверь в лавку Минны. Ее застали врасплох, она очень рассердилась. Ей совсем не понравилось, что он вошел так неожиданно, что она не смогла к этому подготовиться. Она должна была бы стоять за прилавком на длинной скамеечке, которую сколотил для нее Линус, чтобы ее было лучше видно за всеми ее товарами. Оттуда она могла бы приветствовать господина Баретта гораздо солиднее — ведь все-таки именно она владелица всех этих конфет, шоколада и карамели, винограда и прочих фруктов!

— Добрый вечер, дорогая фрёкен Миниатюр. Надеюсь, я не помешал? — произнес Флориан.

— Что уж там! — буркнула она. — До девяти часов мне никогда не дают покоя!

Флориан остановился в нерешительности. Но Минна успела встать на скамеечку и сразу стала немножко приветливее. Баретт с легким поклоном протянул ей букет:

— Это для вас. Они росли в моем саду. Надеюсь, они вам понравятся. Пожалуйста!

Минна быстро наклонилась и с восхищением взяла цветы.

— О, господин Баретт! Такие великолепные цветы! Неужели это мне? Это невозможно!

Она решительно вернула цветы изумленному Флориану, который, конечно, не захотел оставить их у себя и снова протянул ей. Так они и стояли, а красивый букет переходил из рук в руки. В конце концов он положил букет на стеклянный прилавок и вздохнул.

— Да, он действительно для вас, дорогая фрёкен! Я был бы очень рад, если бы вы захотели его принять… Знаете, исчезла моя маленькая родственница. Я так волнуюсь!

— Что вы говорите? Так поздно! Феноменально!

Минна в ужасе посмотрела на него, а он серьезно кивнул ей. Вдруг за буро-красной занавеской что-то зашипело и забулькало. Минна быстро исчезла за прилавком, Флориан почувствовал запах кофе.

— Можно предложить вам чашечку? — тут же раздался голос Минны.

— Спасибо! Большое спасибо! — крикнул он в ответ.

Вскоре они сидели в маленькой каморке позади занавески и помакивали домашнее печенье в кофе. Но до этого Флориан побывал у себя и повесил большую записку на дверях стекольной мастерской. Там было написано, что он у фрёкен Миниатюр. Линус и Мелина обязательно увидят записку, когда наконец вернутся домой.

Флориан рассказал Минне о шмыгающих вокруг чиновниках. О том, что и у Линуса, и у него самого появились недобрые предчувствия, когда они увидели их на улице Мармеландер. Ведь все слышали разговоры об ужасных планах перестройки города, можно ждать чего угодно…

Минна кивала головой, и ее глаза темнели, становясь такими же черными, как и вьющиеся волосы. Она тоже беспокоилась, хотя никому не говорила об этом.

Флориан посмотрел на часы и нервно всплеснул тонкими руками.

— Я так волнуюсь! — сказал он. — Подумайте, а что, если мальчик задумал что-нибудь опасное? А вдруг его поймали? А вместе с ним и Мелину! Нет, я пойду их искать! Милая фрёкен Миниатюр, могу ли я просить вас сделать мне большое одолжение? Не поможете ли вы девочке, если она вернется до меня?