Я подскочила на ноги и подбежала к окну. На лобовом стекле валялся небольшой кусок кирпича, от которого в разные стороны тянулась изящная паутина трещин. Мысли в одно мгновение взорвались в голове вспышками ярости.
— Это твои уроды сделали! — закричала я на Стаса. — Они ни копейки не получат! Так и скажи им! Я просила немного подождать!
Меня начало потрясывать от избытка эмоций. Хотелось влепить мужу хорошую пощёчину, потому что всё это происходило по его вине.
— Не факт, что это они! Ты же знаешь, что и хулиганы могли… Уже пару раз колёса протыкали у машины…
— Я тебя ненавижу, — прошипела я и поспешила в ванную, чтобы принять душ.
Так как я осталась без машины, ведь с такими повреждениями стекла садиться за руль нельзя, потому что я элементарно ничего не увижу, следовало выйти из дома заранее, чтобы оказаться в медицинском центре к указанному времени.
Когда вернулась из душа, на телефоне светился пропущенный с неизвестного номера. Я перезвонила, с осторожностью вслушиваясь в голос, который зазвучал в динамиках, так как боялась, что это кредиторы Стаса.
— Ольга, доброе утро! Это Максим! Хотел уточнить, всё ли нормально? Вы не передумали подписывать договор? Мне позвонили из клиники и сказали, что анализы у вас хорошие, а это означает, что мы можем подписать договор и уже запустить процедуру оплодотворения.
— Всё нормально, — ответила я, облизывая пересохшие губы. — Просто… Я без машины осталась… Боюсь, что опоздаю ненадолго.
— Это ничего! Галя приедет в клинику с водителем, после йоги, поэтому я могу заскочить за вами. Пришлите только адрес в сообщении, и я выезжаю.
— Хорошо. Спасибо.
Я отправила Максиму адрес и поспешила одеться. Волосы быстренько собрала в хвост и нанесла немного макияжа, чтобы скрыть синяки под глазами.
Я не разговаривала со Стасом, вот только он засобирался и поспешил за мной. Когда я убрала со стекла машины кирпич и вернулась к подъезду, муж удивлённо посмотрел на меня.
— Ты не опаздываешь, Ляля? — спросил он.
— Нет, — ответила я, чувствуя нотки льда в собственном голосе.
Я не позволяла себе раньше такое безразличие к мужу, а теперь мне было совершенно всё равно, что он и как воспримет.
— А-а-а! Ты такси вызвала? — снова спросил он.
— Нет, — покачала головой и обратила внимание на машину Максима, въезжающую во двор.
— Стой, Оля! Какого чёрта ты с ним ездишь? Это твой работодатель!
— Вот что это для тебя означает?! Работа?! — ухмыльнулась я и направилась к машине, но Стас перехватил меня, сильно сжав запястье, и развернул на себя.
— Может, ты ещё ляжешь под него? — зарычал он, глядя на меня так, что стало страшно.
Раньше я бы стала оправдываться, объяснила бы, что это и правда всего лишь работа, на которую он сам меня подтолкнул пойти, но вместо этого я вырвала руку и влепила ему звонкую пощёчину.
— Ольга, давайте сумку! — подошёл к нам Максим и взял у меня из рук спортивную сумку, в которой были вещи и игрушки сына.
Я не знала, как теперь без машины доберусь до деревни… Возможно, придётся поехать на рейсовом автобусе, но к мужу я точно возвращаться ещё на одну ночь не планировала.
— Это моя жена, Максим, — процедил Стас, глядя на своего приятеля исподлобья.
— Я не оспариваю. Но ведёшь ты себя, увы, не как муж… — пожал Максим плечами и перевёл на меня внимание: — Всё в порядке?
— Да. Спасибо. Давайте поспешим, а то опоздаем в клинику.
— Я поеду с вами! — буркнул Стас.
— С нами ты не поедешь! Ты уже написал отказ от претензий и позволил мне стать суррогатной матерью. Больше от тебя ничего не требуется, — остановила его я и посмотрела прямо в глаза.
Стас остался, а я поспешила скрыться от него в машине, чтобы не видеть этот щенячий взгляд, которым он пытался вызвать жалость к себе.
ПРОДА ОТ 04.03
* * *
— Вы с мужем поссорились? — решил спросить я у Ольги, когда мы уже проехали половину пути.
Тишина необъяснимым образом давила на меня сейчас, хотя раньше я чувствовал себя в ней, как в собственной зоне комфорта.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мы разводимся… — сухо ответила она, продолжая смотреть в окно.
Я вспомнил вчерашний разговор со Стасом о том, что жена считает его неудачником. Возможно, не следовало лезть в чужие отношения, но я не выдержал.
— Оля, тот факт, что ваш муж не имеет миллионов, совсем не означает, что он неудачник. Его уволили с работы — это не беда. Я найду должность для него в своей фирме. Получать будет не сотни тысяч, но всё-таки сможет содержать вас с сыном и, возможно, помогать вашим родителям…
Ольга посмотрела на меня и горько ухмыльнулась. Она вернула взгляд в окно, а я сосредоточился на дороге. Через пару минут она всё же ответила:
— Вы абсолютно ничего обо мне не знаете, Максим… И о Стасе, видимо, тоже.
Я пожал плечами. Чужая семья — потёмки. Мама всегда твердила, что следует держаться в стороне, но иногда у меня просто не хватало терпения на это.
— Возможно, иногда следует дать шанс отношениям… — решил сказать я напоследок.
— И дождаться, когда собственный муж проиграет в карты твою жизнь? Или родного ребёнка продаст на органы? Спасибо, я давала ему сотню шансов, и это не помогло, — ответила Ольга с такой горечью, что я понял — эту тему следует закрывать.
Вот только её слова о карточном долге почему-то засели глубоко в голову и начали теребить мысли. Стас раньше не был азартным игроком. Он никогда не играл в карты или покер с ребятами во дворе. Что могло сподвигнуть его на это оставалось вопросом. Если только решил пробиться в жизни лёгким путём… Но всё равно на него это не было похоже.
Мы приехали в медицинский центр, где уже была Галя. Она подозвала Олю к себе и отвела в сторонку, чтобы «поговорить по-девичьи». Я присел на кожаный диванчик в кабинете, где должны были подписывать договор и краем глаза наблюдал через стекло за их беседой. Галя улыбалась, а Ольга кивала ей и отводила взгляд в сторону. Мне показалось, что раньше их что-то связывало, не просто жизнь по соседству, и я взял на заметку поинтересоваться у жены, почему она выбрала Олю, несмотря на то, что нас предупреждали о необходимости сохранять анонимность и не общаться с суррогатной матерью после подписания договора.
Скоро обе зашли в кабинет. Галя села рядом со мной, а Оля напротив нас. Она теребила подол своего платья апельсинового цвета и читала бумаги. Тридцать страниц… Здесь продумали всё до мельчайших подробностей. Я ознакомился с этим договором ещё вчера, прочитал его с самого начала, и теперь сидел и нервничал. Оля читала всё так же внимательно. Галя уже начала нервничать и подталкивать её к подписанию.
— Ну что там? Оль, ну подписывай уже, мне надо ехать… У меня шопинг с подругами.
— Я пока прочитала половину. Мне ведь следует знать, что я подпишу, и не продам ли собственную жизнь, — ответила она, не отрываясь от бумаг.
— Галь, ты свои подписи поставила, если хочешь, можешь ехать на шопинг. Как только Ольга подпишет всё, я узнаю у администратора, когда нам приезжать для сдачи материала, и домой приеду.
— Ладно, Мурзик! Я, правда, опаздываю!
Галя поцеловала меня в щёку, поднялась на ноги и на несколько секунд замерла.
— Оль, ну ты помнишь, о чём мы договорились, да? — спросила она.
Ольга ненадолго посмотрела на Галю и выдавила улыбку.
— Не беспокойся. Я всё поняла.
Галя расцвела, отправила мне воздушный поцелуй и поспешила уйти. Мы с Ольгой остались в кабинете одни. Мне показалось, что атмосфера начала наэлектризовываться. Оля нервничала, но всем видом пыталась показать, что всё нормально.
В течение часа она расписалась и протянула мне бумаги. Я поставил свою подпись рядом с её и ощутил, как внутри всё дрожит. Я раньше никогда не боялся подписывать договоры с заказчиками. Даже свой первый выгодный контракт подписал без такого предвкушения счастья, что было сейчас. Вот только Ольга явно не разделяла моего восторга. Она смотрела в одну точку перед собой, а потом поднялась на ноги.