Читать интересную книгу Свинцовый шторм - Сергей Зверев

Мохаммад раздраженно бросил трубку на стол, после чего выудил из очередного кармана пачку сигарет и щелкнул зажигалкой, прикуривая и окутываясь облачком ароматного дыма. Минуту-другую молча пыхал сигаретой, потом зло усмехнулся и процедил сквозь зубы:

– Дерьмо! И какой идиот обозвал их белыми воротничками? Гораздо больше им подошло бы: «жадные тупоголовые свиньи»…

Через восемнадцать часов после звонка Мохаммада в далекий северный город, где вопреки стереотипам в эти дни вместо серых туманов вовсю светило солнце, человек, беседовавший с сомалийцем, подключил все свои связи и начал осторожно искать выходы на так называемую «русскую мафию». Еще через двое суток до господина Бочкина, известного в определенных кругах как Посредник, дошла пока еще смутная информация о том, что некие серьезные люди весьма заинтересованы в покупке некоего подобия малогабаритных ракетно-зенитных комплексов. Как вариант покупателей вполне устраивали и торпеды с подобными же характеристиками…

7. Спальный район на юго-западе Москвы, июнь 2010 года

Тихое и усталое летнее солнце уже завалилось куда-то за спины бетонных многоэтажек, но здесь, среди длинных рядов гаражей, было все еще достаточно светло и о какой-либо вечерней прохладе говорить было еще рано – синоптики предрекали небывалую жару и, похоже, на этот раз не врали. Несмотря на относительно поздний час, двери многих гаражей были распахнуты и там продолжалась малопонятная для женщин жизнь. Кто-то возился с машиной, кто-то под бутылочку и нехитрую закуску вел с друзьями разговоры «за жисть» и домой, судя по всему, отнюдь не торопился, а кто-то спорил с соседом по боксу, выясняя, какая тачка круче и надежнее.

– Ну-ка, теперь попробуй, – негромко скомандовал молодому парню, сидевшему за рулем «жигуленка», невысокий мужчина в не очень чистой, измазанной не то маслом, не то мазутом рубашке и принялся неторопливо вытирать руки ветошью.

Парень запустил мотор – тот мгновенно отозвался на первый же поворот ключа и заработал ровно и чисто, без всяких признаков каких-либо перебоев.

– Газку кинь-ка. – Мужчина наклонился к мотору и что-то там еще немножко подкрутил. Прислушался, как двигатель послушно взвыл на повышенных оборотах, удовлетворенно кивнул: – Ну вот, другое дело! А то троит, троит… Ты свечи вообще когда-нибудь чистишь? И на станцию надо вовремя гонять, а не ездить до последнего…

– Спасибо, дядь Миша, – парень без особого смущения пожал плечами. – Да сам знаешь, все как-то некогда… Дела! Сколько с меня? Пятисот хватит?

– В самый раз, – флегматично отозвался мастер и, получив купюру, небрежно сунул ее в нагрудный карман. – Ты бы радиатор промыл, что ли, а то на жаре он у тебя греться будет. И движок грязный, как не знаю что, и масло небось чернота одна… Самому лень, так на станцию сгони, а то стуканет движок – и к бабке не ходи…

– Это обязательно, дядь Миш, – весело отозвался хозяин «Жигулей» и, бодро газанув, быстренько укатил куда-то по очередному из своих бесчисленных дел.

Механик скептически хмыкнул и направился было внутрь своего гаража, но был остановлен прозвучавшим из лихо притормозившей рядом иномарки:

– Командир, погоди! Мою колымагу не посмотришь?

Дядя Миша окинул сверкающую лаком иномарку ничего не выражающим взглядом, затем посмотрел на выбравшегося из салона водителя; судя по всему, узнал, но ни малейших признаков радости по поводу встречи со старым знакомым не проявил. Напротив, почти не скрывая досады, поморщился и довольно-таки неприветливо буркнул:

– Что ее смотреть… От такой колымаги здесь никто не отказался бы. Как ты меня нашел, майор? Хотя уже полковник, небось… Или в генералы забрался?

– Полковник, – почти неуловимо изменился в лице Сидоров, протягивая бывшему прапорщику ладонь для рукопожатия. – Ну, здорово, Вострецов! Как говорится, сколько лет, сколько…

– Чего надо, полковник? – без особого почтения перебил Сидорова Михаил. – Вот уж ни за что не поверю, что тебя ностальгия по старым временам одолела.

– А почему бы и нет? – обаятельно улыбнулся полковник. – Мне ничто человеческое не чуждо… Ну, не мрачней, мастер! Есть, есть небольшое дельце к тебе. Поговорим?

Вострецов на минуту задумался, словно прикидывая, как бы поудобнее послать нежданного гостя, но в итоге негромко произнес:

– Ну, пойдем – я тут недалеко живу. Машину можешь здесь оставить, не тронет никто…

– Э, нет, – энергично дернул подбородком Сидоров, – знаю я расейский народец, понимаешь! Давай, садись и показывай, куда ехать-то…

Многоэтажка прапорщика оказалась действительно в двух минутах езды, и вскоре хозяин с гостем расположились на маленькой кухоньке за столом, на котором возвышалась объемистая бутылка коньяка, принесенная полковником, и тарелочки с домашней снедью, выставленные бывшим прапорщиком. Хозяйничал Вострецов сам – жена с племянницей, по его словам, остались ночевать где-то на даче. Выпили по первой, по второй, и лишь тогда Сидоров небрежным тоном задал простенький вопрос:

– Так как живешь-то, Михаил? Не шибко богато, смотрю…

– Живут и хуже… Крыша над головой есть, на хлеб-соль хватает. Не всем же на «Ягуарах» раскатывать.

– А не хотелось бы? На «Ягуаре» порассекать?

– Полковник, если ты так издалека подходить будешь, то и к концу пузыря до сути не доберешься! Мы пацаны уже взрослые, так что давай о деле. Без всех этих…

– Давай, – согласно кивнул полковник. – Ты помнишь, как тогда, в 91-м, с тем черномазым ящики возил?

– Ну, возил, и что? – заметно напрягся Михаил и невольно покосился на свою изуродованную руку. – И рад бы забыть, но вот ты, например, не даешь.

– В документах везде написано, что ящики сброшены в море и взорваны, так?

– Так, и что дальше? Как ты просил, так я и говорил…

– А дальше то, что ящики те были так заделаны, что им сто лет никакая морская вода не страшна! И лежат они, родимые, на дне, и в них спокойно спят оч-чень интересные железки… А точнее – экспериментальные торпеды очень даже солидной мощности. Их должны были на военно-морском полигоне испытывать в теплых и соленых морях. Но, как ты помнишь, все тогда тем самым тазом накрылось. А вот теперь нашлись люди, которым эти самые торпеды позарез нужны, и они готовы платить очень хорошие деньги. Очень хорошие!

– Ты хочешь сказать, полковник, что я – единственный, кто сегодня знает точно, где они лежат? – Вострецов посмотрел в глаза полковнику совершенно трезвым взглядом. – А потом я должен показать это место на карте? Что будет дальше – догадаться несложно… И кто же покупатель? Грузины? Турки? Или какие-нибудь отморозки вроде этих… как же их…

– А тебе-то какая разница? – Сидоров устало вздохнул и нехорошо потемнел лицом, а в глазах мелькнула открытая неприязнь. – Как чувствовал, что будет с тобой морока! Все совка из себя вытравить не можешь? «Ах, невинные жертвы, ах, как это нехорошо…» Ты бы лучше о себе да о семье своей подумал – живешь как бомж какой… А то, что эта страна тебя, как изношенный сапог, на помойку выбросила – как и тысячи офицеров, между прочим, тоже, – это правильно, нормально?! Да ладно, хрен с ней, со страной, ты мне скажи: на место поедешь, покажешь? За хорошие деньги? Про поездку я потому говорю, что какие к лешему могут быть карты – если и остались от тех времен какие, то они в таких сейфах лежат, что… А рисованные планы в тетрадке или точка в малом атласе – это ведь детский лепет, сам понимаешь. Так что скажешь насчет турпоездочки? На халяву, а?

– Я что, на идиота похож? – почти равнодушно ответил хозяин и твердой рукой разлил коньяк по стопкам. Выпил, кинул в рот ломтик колбасы и отрицательно покачал головой. – Да ни за какие деньги я туда больше не сунусь! Мне и тех месяцев хватило, что я в их поганой тюрьме просидел. До сих пор иногда снятся те рожи… Так что, господин полковник, давай еще разок выпьем и все забудем. И провожу я тебя – время уже позднее…

– Значит, нет? И уговаривать, как я понимаю, бесполезно? Извини, прапорщик, но дурак ты… Ладно, нет так нет. Давай, на посошок наливай! Не чокаясь, за всех, кто в теплых краях тех проклятых навсегда остался…

Расставались бывшие однополчане-сослуживцы в прихожей – без особого сожаления и, естественно, без объятий. Придерживая уже распахнутую дверь, Сидоров достал бумажник и протянул бывшему прапорщику белый картонный прямоугольничек:

– Ты, Миша, еще разок хорошенько подумай… Если что – вот мои координаты, звони.

– Это вряд ли, – Вострецов уже нетрезво качнул головой, – я все сказал. Беспокойная жизнь у тебя, полковник! А мне уже вся эта суета не по возрасту, извини. Все, бывай!

…Уже сидя в своей иномарке, Сидоров, перед тем как запустить двигатель, пощелкал клавишами мобильного телефона и, услышав ответное «да», сообщил собеседнику: