Читать интересную книгу Ликующий джинн - Вадим Чирков

Оглянулся. Напротив стены остановился на обратном пути почтальон и, моргая, уставился на рисунок, который появлялся у него на глазах.

Затем возле почтальона, ошарашенно глядящего на стену, встал парень в очках с кейсом в руке.

Над большим кругом, на расстоянии примерно метра, возник кружок величиной с блюдечко. Спираль пошла вокруг него.

Парень поднял руку с дипломатом и почесал нос.

— Проявляется, что ли? — спросил он у почтальона.

— Может, ПРОявляется, а может, ПОявляется, — ответил тот.

— Ну, откуда ПО? — возразил парень.

Спираль уткнулась в точку на маленьком круге и остановилась.

— Мене, текел, фарес, — сказал молодой человек..

— Оно, конечно, так, — согласился почтальон, — Мене, текел… В общем, Валтасар, только вы мне объясните, как оно все-таки ПОявляется.

Славик полез в карман за следующим баллончиком.

К двоим прибавился третий, третья — та самая женщина с коляской. Она молча уставилась на стену с рисунком.

— Может, вы мне объясните, что здесь происходит? — спросила женщина.

— Сами не знаем пока, — ответил почтальон. — ПОявляется сам собой рисунок на стене, как слова на стене на пиру библейского царя Валтасара.

— Я, наверно, уйду, — сказала женщина, — у меня все-таки ребенок. Вы мне потом расскажете? — обратилась она к почтальону.

— Расскажу, — пообещал тот, — если хоть что-то пойму.

Четвертый подошел — тот самый хмурый старик с желтыми усами.

— Опять нарисовали что-то ночью? Руки бы им поотрывать за такие фокусы!

— Нет, — обернулся к нему молодой человек, — сейчас рисуют, в эту минуту.

— Кто? — Желтые усы старика встопорщились, как у тигра.

— Видите?

Славик, оглянувшись — нет, пока никто не трогается с места, — изобразил некие лепешки вокруг первого круга. Такие же лепешки — лепешечки — возникли и над малым кругом.

Молодой человек с кейсом вытаращил в догадке глаза.

— Облака! — воскликнул он. — Честное слово, это облака! Над планетами! Значит, обе обитаемы!. А оранжевая спираль — путь полета космического корабля!

— Руки… — повторил старик и спросил у всех: — Но как же это?..

— Черт знает как! — рассердился молодой человек. — Честное слово, моих мозгов здесь не хватает! Скорее всего, конечно — обыкновенное ПРОявление. Ночью кто-то из ребят нарисовал эту космогонию невидимыми красками, а сейчас, при нагревании солнечным лучом — вон какой сегодня день! — рисунок ПРОявляется. Вот и все! Кажется, именно так возникают на стенах граффити. Дайте-ка я проверю, что это за краски. — Он сделал шаг к стене, Славик отскочил подальше, чтобы на него не наткнулись.

— Осторожнее! — крикнула женщина с коляской. — Там может быть излучение! Вдруг это инопланетяне?

— Какие ино… — возразил парень с кейсом, но остановился.

Славик, снова оглянувшись на всякий случай, вынул из другого кармана еще один баллончик и закрасил большой и малый круги зеленой краской. А синюю распылил, снова сменив баллончик, в пространстве между большим и малым кругом.

— Смотрите, смотрите! — Женщина. показывала на рисунок пальцем. — Нет, вы как хотите, а я ухожу.

У стены — на расстоянии метров 5–6 — собралась уже толпа. Все смотрели на рисунки. Последними к ней подошли Петюня и Гоша. От них аппетитно пахло свежим пивом.

— О чем базар? — спросил Гоша громко. — Что раздают?

Приятели за короткое время оказались впереди всех. Им, кто как, объяснили, что происходит. И про ПО и про ПРО, и про инопланетян, которых тоже нельзя исключать. Кто-то вспомнил даже о барабашках. Сказали об излучении, что и оно возможно.

Тут неизвестно как рядом с ними оказался Шандор с полной авоськой в руке.

— Это Славка! — закричал он, тыча пальцем в рисунки. — Это Славка из третьего подъезда неустанно и беспрепятственно шутит! У него радиоуправляемый сигнал. Он им из окна действует! Он со мной на расстоянии смехотворно разговаривал — я вон там был! — показал рукой. — А сейчас неопознанным лучом из своего окна рисует!

Вот ябеда! Славик проскользнул вдоль стены и начал обходить толпу.

Гоша повернулся к Петюне. Тот смело шагнул к стене, потрогал пальцем рисунки и дал понюхать палец Гоше. Гоша потянул увесистым носом и повернулся к другу.

— У? — спросил он.

— У, — подтвердил Петюня. Приятели что-то такое поняли и открывать другим не захотели. У них могут быть и свои секреты. Оба решительно прорезали толпу и пошли к выходу со двора.

Славик, стоя уже позади всех, невидимый, оглянулся — не смотрит ли кто на собрание у стены? Нет, все-все собрались здесь. Он нажал на кнопку невидяйки. Увидел свою руку, ноги…

— Ты чего, Шандор?! — уверенно крикнул из-за спин. — Я ведь вот он — какой луч? Я вот он!

Толпа посмотрела на Славика, потом на Шандора, потом на рисунки на стене. Понятно ничего не было. Был, говоря словами Стаса Гуслякова, полный улет.

Игры С Невидяйкой

Выходя изредка во двор, Славик теперь брал с собой невидяйку. Он надеялся, что одно лишь ее присутствие в кармане подскажет ему мысль об игре. Да и вдруг ее надо будет использовать мгновенно! Вдруг некий бандит погонится за кем-то у них во дворе с пистолетом или ножом, как это случилось две недели назад в соседнем, а Славик тогда — раз! — и спасет человека, сделав невидимым!

В общем, невидяйка, как "Макаров" у милиционера, была у него под рукой, в правом кармане, и он все время проверял, там ли она, не потерял ли ее, не дай бог.

В школу он ее не брал, хотя очень (очень-очень!) хотелось. В школе он мог и потерять ее (единственный на Земле экземпляр!), и, не выдержав искушения, начать ею хвастаться. Ясно, что вскоре он бы мог ее лишиться. Об этом предупреждал Кубик. Питя сказал бы совершенно противоположное — бери, мол, в школу, чего там! — но Славик пока больше доверял художнику. Все-таки взрослый. Все-таки вместе были на Кукурбите. Все-таки ему можно позвонить (или он может позвонить), а Питя сейчас неизвестно в какой стороне Вселенной и молчит, молчит…

А во дворе уже поселился февраль, серый, мокрый и грязный, как уличная псина, он поселился здесь, и непохоже было, что скоро уйдет.

Славик в этот день еле дождался звонков — сначала маминого, потом папиного. Родители удостоверились, что сын дома, одинаково сказали, что погода на улице отвратительная, что делать там нормальному человеку нечего, и предупредили, что позвонят вот-вот еще, буквально через десять-пятнадцать минут.

Славик достал из-за книг невидяйку, накинул на плечи куртку, обмотал шею шарфом, нахлобучил серую вязаную шапку и отправился во двор.

Невидяйка улеглась в правом кармане. Может, хоть сегодня во дворе что-то такое будет, и он применит чудо-прибор не ради проверки, а по делу.

Славик брел по двору, как охотник в поисках дичи. Он именно так смотрел по сторонам, сжимая в кулаке невидяйку. Но настоящей "дичи", кроме тех людей, о которых мы уже рассказали, во дворе не было. Встречались полуголодные и недружелюбные ничьи кошки, клевали черствые корки хлеба или остатки каш голуби, сновали между ними, подворовывая крошки, воробьи. На кошек и голубей Славик заряда невидяйки расходовать не хотел. Мало ли что может ему встретиться не сегодня, так завтра.

Он сделал по двору круг и уселся на ту скамейку, где недавно пировали Петруха и Гоша. Уселся, и тут же, конечно, как по цепочке: Петруха — невидимость — невидяйка… пришла в голову мысль о Кукурбите. Грустная мысль: о нем, наверное, там забыли. И о планете Земля тоже — у них и без того куча дел. Восстановление разрушенных городов, близость Ныреха, где сейчас черт знает что творится, да и вдруг ему, Ныреху, снова пришло в голову напасть на Кукукбиту? Должно быть, ученые в Туми спешно изобретают сегодня оружие против роботов, испытывают его на тех, что остались у них.

А может, его друзья и хотят с ним связаться, но их отцы не могут пока изобрести средство связи с другой планетой. Но ведь они должны, должны это сделать, ведь там, на Кукукбите есть Питя, который никому не даст покоя, пока не добьется своего! А Питя…

— Вы позволите, молодой человек? — раздался рядом чей-то голос.

Славик не успел еще повернуть головы, как на него пахнуло кожей верхней одежды, он услышал ее скрип — на скамейку слева от него садился пожилой и худой незнакомый мужчина в кожаном негнущемся пальто и в кожаной, плоской, как блин, кепке. Славик хотел уже было отвести от него глаза, но мужчина так пристально его разглядывал, что тоже пришлось присмотреться. Глаза у незнакомца были серые и на редкость холодные, а глубокие борозды, идущие от носа, трудно, как шторы, разъезжались сейчас в стороны, чтобы обнажить ровные, белые, наверняка искусственные зубы. Кажется, этот кожаный изображает на своем лице улыбку.

— А нам на тебя пожаловались, мальчик. — Улыбка еще сохранялась, но это уже был оскал. Дядька, видать, никогда не видел своей улыбки в зеркале.