Джейн Спринг решила, что она никому не позволит вести о себе подобные разговоры. Никому и никогда не позволит.
«Измена должна быть наказана, Джейн!» — учил ее отец.
«Да, сэр!»
Кабинет Грэхема был пуст.
— Где он? — рявкнула Джейн его секретарше.
— Наверху. В библиотеке.
Джейн стрелой взлетела вверх по лестнице. Лифты придумали лентяи — разгильдяи штатские, понятия не имеющие, что такое дисциплина.
Предатель сидел за столом красного дерева и выписывал что-то из свода законов.
— Мне нужно кое-что у тебя спросить, — выпалила Джейн.
Грэхем поднял глаза, и его лицо озарилось широчайшей улыбкой.
— О, я польщен. Не каждый день Джейн Спринг просит у меня совета.
Джейн смерила собеседника взглядом.
— Не могу поверить, что ты носишь рубашку этой фирмы. Всем известно, что они эксплуатируют детский труд. Подумай: может быть, эту рубашку шила шестилетняя девочка — вместо того чтобы учиться в школе!
— Что ж, в таком случае из нее получится прекрасная швея.
— Очень смешно, мистер Ван Утен. А теперь отвечай. — Джейн сложила руки на груди. — Почему переспать ты бы со мной переспал, а встречаться не стал бы?!
Две библиотекарши и два адвоката разом обернулись на Джейн.
— Что? — Грэхем даже вскрикнул от удивления.
— То, что слышал. — Джейн уселась напротив. — Я слышала, как вы с Джоном Гиллеспи перемывали мне косточки — мол, с удовольствием переспали бы со мной, но в ресторан никогда бы не пригласили. Я верно интерпретирую?
Улыбка исчезла с лица Грэхема.
— Джейн, это был приватный разговор, — прошептал он.
— Но я его услышала.
— Подслушивание — уголовно наказуемое преступление.
— Только если при этом используется техника.
— Джейн, я…
Библиотекарши и адвокаты пытались делать вид, что очень заняты и ничего не слышат, но все равно то и дело кидали взгляды в их сторону. Столь интересные разговоры не так уж часто звучали в стенах юридической библиотеки.
Девушка устало откинулась на спинку стула.
— Джейн, не могли бы мы поговорить в каком-нибудь другом месте?
— Нет, не могли бы. Отвечай здесь и сейчас.
Грэхем Ван Утен не мог поверить в реальность происходящего. Такая умная женщина, а не понимает, что выставляет себя на посмешище.
— Джейн, ну что ты в самом деле? Это была просто дурацкая мужская болтовня. Обычная трепотня. Это ничего не значит.
— Не уворачивайся, или доложу куда следует о том, что ты приглашал на свидание одну из присяжных по делу Уитли.
У Грэхема упало сердце. Он прекрасно знал, что то свидание было непростительной ошибкой с его стороны.
— Повтори, пожалуйста, в чем заключался вопрос.
Лицо Джейн смягчилось. Она прикусила губу. Грэхем увидел, что еще немного — и она расплачется. Это было просто невероятно. Грэхем никогда не видел Джейн такой… такой обиженной. Такой… Ничем не отличающейся от обычного человека.
— Почему я не нравлюсь мужчинам? — жалобно спросила она. — Почему со мной всегда происходит одно и то же? Мужчины сперва заглядываются на меня, а потом бросают. В эту субботу мне дали отставку после первого же свидания. А предыдущий кавалер бросил меня после второго, причем он успел переспать со мной, но и это его не удержало. Я не понимаю. Почему все бросают меня?
Грэхем тяжело вздохнул.
— А ты разве сама не догадываешься?
Джейн Спринг отрицательно покачала головой. Ее глаза были полны слез, хотя она изо всех сил пыталась сдержаться: хватит с нее и той истерики, которую она устроила в субботу, такое не должно повторяться, не должно, но…
— Джейн, мужчины рассчитывают найти в женщине совершенно определенные качества, которые…
— Которые у меня есть. Я знаю, что есть.
Грэхем понимал, что тут следует быть очень тактичным и осторожным.
— Хорошо. А как ты думаешь, чего мужчины хотят от женщины?
— Женщина должна быть честной, дисциплинированной, пунктуальной, умной, ответственной, целеустремленной, сексуальной. Она должна уметь подчиняться и приказывать.
«Ты забыла добавить: нападать, унижать и кастрировать», — хотел вставить Грэхем, но удержался. Не стоило обижать Джейн, так что единственное, что сорвалось с его губ, было:
— Ну ничего себе!
— Что ничего себе?
— Ушам своим не верю, неужели ты искренне полагаешь, будто мужчины хотят от женщины именно этого?
— А что, разве нет? Разве не к этому они стремятся?
— Ну конечно же, спят и видят, — с сарказмом ответил Грэхем. — Мужчине больше ничего не надо, лишь бы его подруга была пунктуальной, дисциплинированной и умела приказывать и подчиняться.
— Вот видишь, поэтому-то я и не понимаю, в чем тут дело.
Грэхем тоже не понимал, — у него просто не укладывалось в голове, как можно быть такой умной и такой наивной одновременно. Впрочем, кто из нас знает, за что его ценят другие люди?
— Дело как раз в этом списке, который ты только что отбарабанила. Это отнюдь не те качества, которые мужчина хочет найти в женщине. Нам нужно совсем иное.
Грэхему ужасно хотелось поговорить об этом где-нибудь в другом месте. Все вокруг замерли — они слушали. Но Джейн, кажется, было совершенно наплевать.
— Выходит, если я не добавлю себе в список это совсем иное, меня никто никогда не полюбит?
— Я этого не говорил.
— Говорил-говорил, не увиливай. Ты сказал это еще у себя в кабинете. Что никогда не пригласишь меня на свидание, пока я такая, как сейчас.
Все, нужно уходить. Он уйдет — это решено. Грэхем уже встал.
— Сядь. Ты шагу не сделаешь, пока не ответишь на все мои вопросы.
Все дело было в том, что хотя Джейн Спринг и пыталась вести себя по-мужски, в груди у нее билось женское сердце. Она усвоила идеи отца о том, что в любви все штатские ленивы, эгоистичны и апатичны. Ей казалось, что в этом и заключается причина всех ее страданий. Девушка всегда испытывала сильное влечение к мужчинам — зовите это любовью или похотью, все равно. Джейн стыдилась этого, как стесняется своего веса толстый подросток, — мучилась, но продолжала мечтать о любви, причем не просто о любви, а о такой, какую показывают в старых фильмах. О настоящей любви.
Грэхем сел. Джейн вырвала из блокнота листок бумаги, взяла из рук парня ручку и написала в столбик цифры от одного до десяти.
— Ладно, я готова. Давай. Диктуй, чего еще хотят мужчины.
Грэхем удивленно посмотрел на лежащий перед ней листок.
— Джейн, я не понимаю, почему ты так нервничаешь из-за этого?
До него и правда не доходило. Джейн Спринг могла разозлиться, да, но расстроиться — нет, никогда. Неужели она так переживает только из-за того, что ее бросил мужик? Когда в прошлом году она отправила за решетку беременную женщину, что-то никто слез у нее на глазах не видел. А тут вдруг такое! В библиотеке. На виду у всех. Из-за какого-то идиота. Ну и ну!