Она должна меня любить!
У меня даже вздергивается рука, готовая ее схватить.
— Давай, пользуйся своей силой, что ты еще можешь? — говорит она, дрожа. — Я не хочу тебя, и все, что ты делаешь со мной, это не добровольно, понял?!
Я сжимаю кулак, так к ней и не прикоснувшись. Не могу ни схватить ее, ни ударить. Ничего не могу и ничего не понимаю.
«Не добровольно» — звенит в моей голове.
Но этого не может быть. Этого я не могу понять, но спорить с этой ненормальной не хочу.
— Хорошо, — говорю, отступая. — Я не прикоснусь к тебе, пока сама не начнешь меня умолять об этом, но ты никому никогда не сможешь сказать ничего обо мне и моем появлении в этот мир!
Последнее было приказом, необходимой защитой, без которой мои тайны и воля мира не будут в безопасности. На ее шее тут же мелькает знак моей воли. Она испуганно прикасается к нему, вся дрожа, но не возмущается. Горло у нее сейчас наверняка горит огнем, да и охрипнет теперь на пару дней, может даже и вовсе заткнется вместе со своим желанием говорить гадости. Я буду рад их не слышать, а матери так подтвердим ее простуду.
Это лучше, чем убить ее сейчас на месте за ту боль, что она мне причинила. Никто и никогда не мог, а она смогла… словами.
— Я ухожу, и не надейся, не насовсем, а только на работу! — говорю я ей.
Одно движение и на мне уже черный деловой костюм, а она смотрит на меня со смесью ужаса, восторга и желания, а я так разбит, что даже добавить ничего не могу и не хочу, просто ухожу, на ходу создавая свой портфель и вызывая машину.
Хотел сделать себе выходной, но где там. Зачем он мне?
Лучше пусть остынет, пусть побудет без меня, осознает все, тогда, наверно, когда я вернусь, она одумается и будет просить прощение. Я ведь нужен ей ничуть не меньше, чем она мне, а может даже больше. Она ведь моя пара…
Дура, а не Огонечек!
*Марта*
Он ушел, а у меня все еще горит горло, словно меня заставили хлебнуть кипятка. Это было и больно, и страшно. Он просто сказал, приказал, и сама реальность ему подчинилась, как будто он захватил в плен не меня, а весь мой мир. Что если так и есть? Возможно ли подобное?
Я сползаю на пол, чтобы немного прийти в себя. Когда его нет рядом, в голове становится яснее, мысли становятся в ряд и не плывут. Без него мне думается несомненно лучше, но убрать руку от собственной шеи я могу только через некоторое время. Горло першит и жар появляется, словно я заболела, простыла от одного его приказа.
— Вот же гад, — говорю я вслух и понимаю, что сильно охрипла.
Встаю, поправляю халат и иду на кухню хлебнуть хоть горячего чаю, чтобы прогнать странное ощущение в горле. Вижу там дурацкие вафли и понимаю, что хочу есть, причем именно их хочу. Они ведь вкусные, а это так гадко, что аж плакать от обиды хочется.
Сижу, ем эти вафли и плачу. Вот что я натворила? Бабушка ведь говорила, что это для меня опасно. Она ведь говорила, что нельзя. Что теперь на самом деле происходит? Может, он вообще утащил меня в какую-то параллельную реальность? Или… или что вообще?
Шмыгая носом, я пытаюсь вспомнить, что сказала мама. Он древний демон, да? Бессмертный, так ведь его называют? Кто такие Бессмертные? Ну не Кощеева же родня. Мы же в реальности, а не в сказке! Мне об этом бабушка должна была рассказывать. Она мне все рассказывала, а вот о Бессмертных…
Я не помню ничего такого.
Уничтожив свои вафли, я делаю себе еще чашку чаю и возвращаюсь в комнату, где совершила вчера страшную глупость.
— Мяу! — заявляет мне превращенный в кота Йети, когда я прохожу мимо.
— Брысь! — отвечаю я ему, не испытывая никаких нежных чувств к мелкому бытовому демону. Домовой он, а не кот.
«Как будто кот не может быть домовым», — неожиданно слышу я ответ прямо в своей голове.
Я так и застываю у двери, пораженная таким явлением. Я призывала очень примитивного демона, можно сказать, тупого, не способного думать или делиться этими мыслями со мной, а это явно было что-то умнее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что? — переспрашиваю я, медленно оборачиваясь.
И что я вижу? Черный кот сидит у двери спальни и важно вылизывает лапку, словно ему до меня не было никакого дела.
— Как ты это сделал? — спрашиваю я, понимая, что мне это точно не показалось.
«Бессмертный дал мне часть своей силы, чтобы я охранял тебя и помогал, но, если тебе это не нужно, я не настаиваю», — отвечает все же Йети и, вильнув хвостом, отворачивается, чтобы важно зашагать на кухню.
Видимо, вместе с каплей своей силы Бес ему еще и часть своего вредного характера дал, но я быстро его приструню, особенно, если ему велено мне помогать.
— А мне нужна помощь! — хрипло, но уверенно заявляю я.
Кот замирает и неспешно оборачивается.
— Да, нужна, — подтверждаю я свои слова. — Как думаешь, Бесу очень понравится, когда я ему скажу, что ты отказался мне помогать? А я ведь его жена, сам слышал.
«Коза ты, — фыркает кот, но все же возвращается обратно и услужливо интересуется: — Чем могу служить, госпожа Марта?»
— Так-то лучше, — довольная собой заключаю я и даю указания: — Ты поможешь мне найти информацию про Беса. Что он такое и как его вернуть в ту дыру, из которой он вылез, ясно?
«Думаешь, ему это понравится?»
— Думаю, что это не твое дело, ясно?!
«Ладно», — неожиданно легко соглашается Йети и идет в комнату, где бабушка хранила книги.
Наверняка теперь настучит на меня, но у него же особый дар, наверняка быстрее меня найдет что-то, и знает он больше. В нем же часть силы этого самого Беса или, быть может, Бес и вовсе знает все, что делает Йети? Я закусываю губу от всех этих мыслей, но решаю не искать ответы, которые сейчас не найду, а просто иду переодеваться. Надо, в конце концов, нормально одеться, а не ходить в его халате.
Гадость все-таки этот брак. Если не найду способа вернуть его обратно, буду искать способ развестись, чтобы без глупостей. Написала заклинание — свободна. Главное, чтобы свобода была возможна. Вдруг он мне тоже дал часть своей силы, превратив просто в часть себя. Что я тогда делать буду? Ублажать его прихоти до конца дней? Не хочу!
Ни-за-что!
Решаю все это и окончательно спешу вместе с котом разбирать книги, которые раньше ленилась читать.
Сейчас я просто обязана разобраться во всем и изучить полноценно содержимое комнаты.
Доски с рунами призыва на месте не оказалось. Она не лежала на полу, не скрывалась за комодом. Ее просто не было в комнате. Я даже сбегала в ванную, но там тоже ничего не было. Обе доски пропали, словно их не было.
— А где? — спрашиваю я у Йети, растерянно оглядываясь. — Доски где?
«Та сгорела. От нее тут только угольки остались, а вторую Бес выкинул», — отвечает кот, прогуливаясь по книжной полке.
— Вот же гад! — возмущаюсь я, уперев руки в бока, но толку от моих возмущений вообще? Я даже не знаю, где теперь новую достать. Придется подумать об этом потом.
Ужасно тут то, что я теперь точно не смогу восстановить круг призыва, который мне подарил мужа, чтобы он сгорел! Если бы я могла вспомнить, какими были те самые кусочки плохо стертых рун, я смогла бы все восстановить, но я ведь даже не смотрела на них толком.
Тяжело вздыхаю, стараясь смириться, что в этом направлении я ничего не добьюсь, и иду к книжному шкафу.
Йети как раз замирает у одной из книг, цепляет корешок лапой и сбрасывает книгу вниз. Мне приходится отпрыгнуть, чтобы тяжелая книга не ударила меня по ноге.
— Ты что творишь?! — ругаюсь я на помощника.
«Помогаю как могу, — отвечает кот, гордо вскинув нос к потолку. — У меня ведь лапки».
— А у меня есть тапки! — в тон ему возмущаюсь я и, стащив с ноги шлепанец, угрожаю им коту, представляя, как могу его отшлепать, чтобы не умничал. Он может и демон, а получив под хвост тапочкам, явно ощутит мой гнев — праведный, между прочим!
Ему правда явно не страшно, он просто бросает на меня гордый и осуждающий взгляд, а потом отворачивается и перепрыгивает на следующую полку, будто я его внимания вообще не стою.