– Что написать на карточке? – осведомилась ассистентка.
– «С пожеланиями скорейшего выздоровления от друзей из «Дрисдейл электроникс»», – бойко отчеканил Таннер Форсайт.
– Отлично, – поддержала Элли и сделала соответствующие пометки в своем блокноте.
А Таннер вернулся в свой кабинет и почувствовал себя трусом. Личное побуждение послать женщине цветы он малодушно замаскировал под чуткость безымянных сослуживцев.
Сам же мог думать только о той ночи, когда Анна предстала перед ним в трогательном и уютном бледно-розовом пушистом джемпере и в забавных домашних тапочках. Он испытал такой прилив нежности. А когда почувствовал ее кожу, мягкую и бархатистую, его руки ни на мгновение не желали выпускать ее.
Он мог лишь подивиться тому, что, несмотря на их недолгое общение, может вспоминать бесконечно много.
* * *
Следующие дни Анна блаженно слонялась по своей квартире. В этом новом состоянии она во всем была готова узреть счастливое предзнаменование. Ее взгляд постоянно останавливался на пышном букете осенних цветов, которые торжественно возвышались в изящной вазе.
Анна обзавелась пособиями для матерей, посетила все сайты, посвященные теме беременности и новорожденным, что сумела найти в Интернете. Постоянно возвращаясь мыслями к своим европейским планам, она стремилась загодя разузнать, как обстоит дело с услугами для будущих мамочек в Европе, в Бельгии, в Брюсселе. Она изучала расценки на приобретение и съем квартир, на наем няни. Одновременно ее заботил вполне естественный вопрос: родится у нее сын или дочь? А также совершенно безумные: будет ли мальчик похож на Таннера? Ей бы этого очень хотелось. А если девочка? Будет ли она шатенка, как мама, или жгучая брюнетка, как папа? Папа… Как же сладко это слово звучит! Тем более, когда воображение рисует такого молодца, как Таннер Форсайт.
Она бы с радостью созналась ему во всем. Однако в тот день, когда Анна зачала, они и не помышляли о детях. Они лишь переступили в своих отношениях последнюю грань, разделявшую их. Им недолго суждено было принадлежать, друг другу. И следовало просто смириться, что на их пути всегда будет что-то стоять.
* * *
К субботе Анна совершенно сошла с ума. Она прочла шесть книг о беременности. На очереди было еще пять о новорожденных. Она буквально проглатывала по этой теме все, что попадало в зону ее внимания.
Постепенно Анна стала паниковать, не чувствуя себя уверенной, хотя когда появлялись первенцы ее брата и сестры, она отчетливо это помнила, то быстро и легко набиралась новых навыков, без труда управлялась с малышами, словно это было у нее в крови.
Под вечер Анна решила пройтись. Погода располагала. Она закуталась потеплее, вышла из дому, направилась к бухте. Села там на пустующую скамью, продев озябшие кисти в рукава шерстяного кардигана. Анна обожала наблюдать людей. Она выхватывала из толпы выделяющееся чем-то лицо и принималась его отгадывать, сочиняя одну историю за другой.
– Анна?
Конечно, она не могла не узнать этот голос. Недалеко от нее на беговой дорожке остановился Таннер Форсайт.
Он был одет в темно-синие удлиненные шорты и светлую футболку. Лоб был покрыт испариной. Порывистый ветер с океана уже старательно спутал его волосы. Он тяжело дышал и выглядел чрезвычайно разгоряченным… и желанным.
– Привет, – тихо отозвалась она.
Парк «Золотые ворота» традиционно считается излюбленным местом жителей Сан-Франциско для прогулок и пробежек. Уже поэтому их встречу не следовало считать случайностью.
Таннер подошел ближе.
– Полагаю, ты чувствуешь себя лучше. Давно стала выходить? Выглядишь отлично.
– Спасибо. Сегодня гуляю в первый раз. До этого выходила, но ненадолго – к врачу и в магазины. Не могла больше оставаться в четырех стенах. Решила на людей посмотреть.
– Правильно сделала, – одобрил Таннер.
– Поддерживаешь форму? – спросила она его.
– О! – махнул тот рукой в ответ. – Хотел бы делать это почаще. Но не с нынешней работой. Впервые за всю неделю обул кроссовки. Так и обрюзгнуть недолго. Целыми днями в офисе, возвращаюсь домой поздно ночью и моментально заваливаюсь спать.
– Что нового в офисе? – осведомилась Анна.
– Встретился со всеми менеджерами, переговорил с ними. Сделал некоторые выводы для себя. А так – ничего особенного не произошло. Найдешь офис таким же, каким и оставила.
– Ты простынешь, если будешь стоять на ветру. Беги, – порекомендовала ему Анна.
– Набегался уже. Зайдем в кафе, выпьем кофе, – как уже было однажды, предложил ей Таннер. – Если ты, конечно, не брезгуешь появиться на людях с таким типом, как я.
– А какой ты тип? – задорно спросила его женщина, поднимаясь со скамьи.
– Сама видишь: потный и в трусах… А что это у тебя за книжка? – кивнул он в сторону большого кармана на ее кардигане.
– Да так… – неловко ответила она. – Пустяк со скуки. Лучше ты расскажи, как прошла первая неделя на новом месте, какие впечатления? Я не требую от тебя каких-либо откровений. Просто интересно знать в общих чертах.
– Могу сказать одним словом, – тотчас отозвался Таннер, двигаясь к кафе и поддерживая спутницу под локоть. – Бодрит!
– Бодрит? – удивилась Анна.
– Да, если не поддаваться панике, то все новое и сложное бодрит, – пояснил он. – Заставляет иначе, критически оценить собственные способности и былые заслуги. А былые заслуги в нашем деле, как правило, в зачет не идут.
– Это верно… Но не всегда удается удержаться от паники, – заметила она, имея в виду себя.
– Сложновато. И, так или иначе, проскальзывает. Но, с другой стороны, я очень рад, что «Дрисдейл электроникс» принципиально отличается от всего того, что мне приходилось делать прежде. Я намерен многое почерпнуть на новом посту. Благо меня окружают такие профессионалы. Тем более что все они так же, как и я, заинтересованы в процветании фирмы.
– Что может быть гармоничнее таких отношений? – пошутила Анна.
Таннер рассмеялся, но осекся, столкнувшись с бежавшим мимо мальчишкой.
– Эй, приятель! Смотри, куда несешься!
Мальчишка даже не принял его слова к сведению, а унесся прочь.
– Куда только родители смотрят?! – озвучил видимость негодования Таннер, но тотчас переменил тему, однако Анна уже не слышала его.
Она остановилась и, не теряя из виду бойкого мальчонку, который очертя голову несся за воздушным змеем, озирала людей, которые бродили туда-сюда вдоль побережья.
– Действительно, где его родители? Этот чертяка слишком мал, чтобы гулять в одиночестве.
– Должны быть где-то поблизости, в толпе, – с намерением успокоить ее, сказал Таннер.