– Это же вы были в той лавке, ну… у Эрнеста? – спросила Карина.
– Именно, – ответила за повара Эррен. – Я подозреваю, что знакомство с тобой стало, так сказать, последней каплей в моих многолетних уговорах. Спасибо, детка, ты заставила Великого мастера перейти ко мне от прежнего господина. Рейберт Гард, наверное, рвет и мечет.
Карине показалось, что повар поморщился под своей белоснежной маской.
– Знаккер Гард достойно пережил эту потерю, – с легкой иронией отозвался он.
Эррен хмыкнула:
– Как же, как же… Может, покормим ребенка, а, Мастер? Или сразу учить начнем?
Тот издал легкий смешок.
– Конечно, сначала покормить, – встряла Карина, усаживаясь на стуле. – Поучить и без отрыва от еды можно. А вообще, вы бы мне лучше рассказали, где я нахожусь.
– В доме твоих предков, балда, – усмехнулась Эррен. – Мастер, можно ей завтрак?
Маска осталась неподвижной. Мастер шепнул что-то еле слышно, и на столе перед Кариной появилась такая же чашка, как у Эррен, наполненная густым ароматным какао. Впрочем, называть это чудо «какао» было бы неправильно. Шоколад – в самый раз. Само собой, словно вылупившись из воздуха, на столе возникло белое блюдо с теплыми булочками и парой бутербродов.
– Я угадал? – спросил Мастер, и Карине показалось, что он улыбается. – Ты съешь кремовый виток, а потом бутерброд с солеными овощами.
– Угадали… но как?
Каринина привычка заедать сладости соленостями была предметом вечной ее борьбы с мамой и Ларисой.
Эти двое, которые типа «взрослые», радостно заржали.
– Карина, это Великий мастер, – сказала Эррен, отсмеявшись. – Думаешь, я его только ради вкусных плюшек от Рейберта Гарда переманивала? Мебиус великий, нет, конечно…
– Зачем тогда?
Эррен покосилась на Мастера. Тот еле заметно кивнул. Ему уже не смешно, нахмурился, поняла Карина.
– Тот, кто готовит людям еду, знает все о них самих, об их предпочтениях, о том, как сделать их здоровыми и сильными… короче, все о жизни и о том, как ее прервать, – враз посерьезнев, скороговоркой выпалила Эррен. – Повара – искусные убийцы, чтоб ты знала. Я надеюсь, такие услуги Великого мастера мне не потребуются. Но если вдруг… пусть он лучше будет у меня, чем у Гарда.
Брр, чудесный мир это Трилунье. Пьешь себе какао и вдруг – бац! – узнаешь, что его приготовил крутой киллер. Повар поймал ее настороженный взгляд, улыбнулся своими невнятного цвета глазами через прорези маски, и… на кончиках его пальцев распустила крылышки смертоносная стальная стрекоза одного из его клинков.
– Не понимаю, чем вам не угодил знаккер Гард, – проворчал повар, не убирая свою «стрекозу», зато беря из воздуха (ах да, из глубины!) чашку и запросто присаживаясь рядом с Кариной. – Как бы то ни было, мне кажется, что вы, дорогая символьер Эррен, говорите мне все то, что хотели бы сказать моему прежнему господину, но по каким-то причинам не можете.
– Вот как? – Эррен задиристо впечатала свой крепкий кулачок в стол, и Карина с удивлением поняла, что эта странная перепалка не имела ничего общего со ссорой. – Даже не надейтесь. В конце концов, я знаю его много лет, хоть и не слишком близко, а с вами знакома по паре писем. Хотя есть у меня ощущение, что мы с вами в одном замке выросли. Может, вы родственник знаккера Рейберта? С этой семейки вполне станется выучить кого-то из младших на повара… Кстати, Мастер, вы словесник или ритуалист? Демуэрро!..
Слово синим дымом колыхнулось в воздухе. Стальная стрекоза, зазвенев, упала на стол.
– Тут полагается ужасно удивиться, – насмешливо сообщил Карине Мастер, отхлебывая какао. – Никому и в голову не приходило останавливать мои клинки заклинанием, которым… кхм… отнимают жизнь у живого существа.
– У оживленного предмета, – учительским тоном поправила Эррен. – Не морочьте девочке голову, я не убивала ваш нож, паучерт вас побери! И конечно, я поняла, что вы вдыхаете жизнь в ваши клинки. Я же, в конце концов, сама составляла заклинание Демуэрро. Знаете, сколько всего переоживлять пришлось?
– Кто такой паучерт? – влезла Карина. До нее стало доходить, что церемониться в семействе Радовых не принято.
– Лучше тебе пока не знать, – ответила тетка. – Они живут на Тающих островах, и это… очень мерзкие твари. Так что же, вы словесник, Великий мастер?
– Верно, символьер Радова, – отозвался тот и отправил в улыбающуюся прорезь маски ломтик булки.
Эррен смотрела на него прищурившись, словно разгадывая загадку.
– Ну что, начнем? – вдруг без всякого перехода обратилась она к племяннице.
– Что… начнем?
– Учиться, как ты и собиралась, без отрыва от еды. – Эррен ухватила еще одну булочку. – Шкажи-ка, как ты поняла, фто ефть магия?
– Ну, это… – Несмотря на сказочный уют кухни, Карина на секунду почувствовала себя школьницей, причем непривычно тупой какой-то. Для храбрости тоже откусила булочку, та выстрелила мягким сладкокремовым зарядом. Ох, и вкуснотища! – Это то, ф помофью фего волфебники влияют на реальнофть. Знаккеры то есть, – закончила она, прожевав. Теткина физиономия стала еще насмешливее. – Тот способ, который недоступен обычным людям, – добавила Карина упавшим голосом.
– И ведь не поспоришь, – хмыкнула тетушка. – Примерно как: «Строительство – это то, с помощью чего строители строят дома. И чего не умеют нестроители». Ну ладно, а почему у других не получается влиять на реальность таким же образом?
– Потому что… – Карина задумалась, – наверное, потому что нет способностей. Мне отец что-то такое говорил, что магия – это волевой… ресурс? Заряд?..
Эррен кивнула, не выпуская из рук чашку:
– Совершенно верно. Способность изменить маленький кусочек мира вокруг себя… да хотя бы вот, налить какао, не трогая кувшин. – Повар усмехнулся, и тетушкина чашка снова наполнилась ароматной гущей. – Это воля. Представляешь, бывает так, что человеку не хватает силы воли поднять свою задницу с дивана, зато хватает, чтобы устроить землетрясение на территории врага, да-да, не вставая. Это особый вид воли. Но неужели его достаточно?
– А разве нет?
Великий мастер зацапал очередную булочку, на секунду стрекоза ожила в его руках, но лишь на секунду, спустя которую булочка оказалась разрезана на тончайшие лепестки.
– Нет, – мягко проговорил он. – Я могу совершенно определенно сказать, что у тебя есть соответствующий волевой запас. Попробуй налить какао… нет-нет, не вставай.
– Ну, тогда я не знаю как.
– Вот именно! – воскликнула Эррен, размахивая кружкой и чудом не разливая напиток. – Магия – это воля плюс знания. А если уж совсем точно, то это воля, помноженная на знания. Знаешь, старое название знаккеров – велмиры. Потому что, по сути, мы разговариваем с миром на понятном ему языке, и мир повинуется нашей воле, нашим… велениям.