повторно? Боги не накажут тебя за это? – обеспокоенно сжал младший брат его плечо, заглядывая в глаза.
- Нет. Я заключил сделку с Неведомым, чтобы попрощаться, Гавен. С тобой и остальными. Сказать, как же мне жаль. – опустил последний живой Гарденер голову, признавая за собой вину. Ведь именно ему предстояло жить в то время, как остальным уготована судьба навечно застыть на этом мёртвом поле до назначенного часа.
- Жаль? За что, Семеро тебя задери? – недоуменно отозвался младший брат.
- За то, что жив, брат мой. За то, что вынужден идти один там, где мы когда-то шагали бок о бок. – печально ответил ему Эдмунд, убирая руку Гавена с плеча.
- Брось, что это с тобой? – спросил его брат, неожиданно крепко схватив Эдмунда за шею. Резким рывком тот притянул старшего брата к себе, сталкиваясь с ним лбами, чтобы установить зрительный контакт, не давая отвести взгляд. – Посмотри на себя. Кажись ты помолодел не только телом, но и мозгами. Я совсем не узнаю тебя – весельчака и балагура, на которого я ровнялся долгие годы. Тебе дали второй шанс, а ты вместо того, чтобы радоваться этой возможности, просишь у бога мертвых встречи с мертвецами. И ради чего, чтобы просить прощения за то, в чём не был никогда виноват?
- Брат… - растерянно отозвался Эдмунд, не в силах связать слова. – Я… Я совсем расклеился, брат. Все, кого я когда-либо знал мертвы, а я остался один в совершенно незнакомом мире. Я беглец и преступник в собственной стране, вынужденный скрываться словно загнанный зверь. Перед тем, как Неведомый предложил мне сделку, я думал о смерти… Что мне делать? – ответил Гарденер Гавену своим взглядом, в котором он пытался передать всю ту боль, что он испытывал.
- Вздор. Ты говоришь вздор, братец. – четко проговаривая слова отозвался Гавен на его мольбу. – Ты – Гарденер. Последний раз уж так обстоят дела. Ни я, ни отец, да даже ты никогда не хотел подобного исхода для нашей семьи. Мне трудно понять тебя, ведь ещё недавно я смотрел в лицо собственной смерти и как оказалось зря. Тебе не за что просить прощения, кроме того, что ты ведешь себя словно эгоист. Отец всегда говорил, что мы – это длань богов, так соответствуй! Если же они избрали тебя. Не дали миру забыть о нашей славе. Значит есть на то весомая причина, или я не прав? – Эдмунду оставалось только с неохотой кивнуть на это. – Вот. Значит всё не зря. Не за что, пока прощать. Винить себя будешь тогда, когда потратишь этот шанс за зря. Так что живи и верни то, что должно быть нашим. Покажи всем, кто сомневается, что слава нашего рода не пустой звук.
- Дядя, - подал свой голос Гарс, что притих во время разговоров взрослых. – ты же всегда говорил о том, что ты сильный? Отец поддерживал тебя. И сейчас поддерживает. Отомсти за нас, пожалуйста. Я же знаю чьи мы потомки. Гарта Зеленорукого. Гарта Златорукого. И ты это знаешь. Не расстраивайся, а лучше покажи им всем! Дай им мощный подзатыльник, как любил говорить дедушка. – поддержал его племянник, с восторгом и печалью взирая на него с высоты своего роста. От этой картины становилось тепло на душе.
- Хорошо. – отошёл Эдмунд от брата, убирая руки со своей шеи. – Я покажу им нашу силу. За всех нас. – чувство вины немного притупилось, но не исчезло. Однако радость от встречи с частью его семьи всё равно придавала больше мотивации двигаться дальше.
- Вот и хорошо. Уже лучше. – одобрительно покивал Гавен. – Ты же не только к нам заглянуть собрался, верно? Передашь отцу от меня кое-что?
- И что же? – заинтересованно поднял бровь Эдмунд.
- Передай ему, что он старый идиот. Я уверен, что ему и так будет тяжко после услышанного, но он это заслужил. Уж лучше бы мы держались подальше от передовой, но ведь ему надо было поиграть мускулами, верно? – сплюнул Гавен, но из его рта ничего так и не появилось. – Да уж. Это, пожалуй, самое весомое доказательство смерти, что я видел. – с усмешкой прокомментировал он отсутствие выделений.
- Хорошо, передам. Полагаю нам пора прощаться? – озвучил Эдмунд то, зачем он сюда пришёл.
- Бывай, братец. Зла я на тебя не держу, чтобы там в твоей дурной голове не было, но так и знай, что если снова задумаешь дурость вроде сделок с богом мертвых, то попроси кого-нибудь тебя приложить несколько раз для дела, чтобы мозги прочистить. – радостно улыбнувшись, потрепал он сына по голове.
- Удачи, дядя. Передавай привет, Мерну. – помахал Гарс рукой, на что Эдмунд с удовольствием ответил.
- Был рад увидеть вас вновь, пуская и таким образом. Прощайте. – сказал просторский принц слова прощания, после чего, как по команде, проводник опустил лампу.
Изображение мигнуло и улыбающиеся брат и племянник снова оказались на тех же местах, где их встретил Гарденер. Всё в тех же застывших позах за мгновение до собственной кончины. От этого поднявшееся не так давно настроение Гарденера снова опустилось ниже некуда. Разочарованно, покачав головой он устремил свой укоризненный взгляд на проводника, с которым за время беседы произошли качественные метаморфозы: лицо поплыло, появились какие-то намёки на редкие волосы и прорезающиеся зубы, даже нос, казалось, стал выправляться.
- Что это с тобой? Ты как-то очеловечился что ли. – спросил Гарденер, подходя к своему спутнику в этом уныло мёртвом месте.
- Время, проведённое в этом месте, влияет на меня. Чем больше я здесь нахожусь, тем сильнее влияют на меня остатки собственной души, пребывающие где-то здесь. – пояснил свои изменения проводник, выдвигаясь вслед за последним Гарденером.
- Запомнят ли они наш разговор? То, что они погибли? – поинтересовался Гарденер, продолжая поиски своих знакомых.
- Нет. Да и с чего бы? Они – остатки. Слепок ровно тех воспоминаний и эмоций, которыми они обладали при жизни. В них нельзя вложить что-то новое, как не пытайся, ибо то, что отвечает за наполнение у них отсутствует. – ответил собеседник.
- То есть, если мы вернёмся к ним, то всё повториться, если не менять диалоги? – с раздражением уточнил Эдмунд.
- Верно. Для них это будет словно впервые. Каждый раз без изменений. – подтвердил проводник.
- Словно