— Заткнись, Дженни, — хмуро отрезала Мэдди.
В кухне Дженни взяла под локоть судебного исполнителя Паркера Макнелли.
— Мне нужно с вами поговорить, — прошептала она. — Давайте выйдем на улицу и немного прогуляемся.
Паркер Макнелли был хорошим человеком. Он скучал по жене и детям и ненавидел свою работу. Высокий, широкоплечий, аккуратный и подтянутый, он часто улыбался, и Дженни предпочитала не обращать внимания на пистолет, засунутый за пояс его брюк. Макнелли стеснялся своих больших ушей, которые считал очень крупным недостатком, омрачавшим его жизнь. Он говорил, что женат на самой красивой женщине Техаса и у них три очень хорошенькие дочки. Шесть недель он проводил на ранчо и три дома.
— Надеюсь, разговор пойдет не об акциях «Юнитек»? — пробурчал Макнелли добродушно.
— О, нет. Я очень волнуюсь за Мэдди. Она нуждается в помощи, Паркер. Вы должны кому-нибудь позвонить, и лучше прямо сегодня. Я не психиатр, но хорошо знаю свою подругу. Она на грани серьезного психического расстройства. Вы позвоните кому-нибудь?
— Вы уверены, Дженис? Во время нашего вчерашнего разговора Мэдди, как обычно, была угрюмой, но я не заметил никаких… странностей в ее поведении.
— Повторяю, я очень хорошо ее знаю. Подумайте сами, ну какой вред может принести беседа с психиатром? Ну, приедет врач, потопчет снег, я накормлю его обедом. Я не хочу… опоздать и потом всю жизнь казнить себя за то, что не успела помочь Мэдди вовремя.
— Почему вы можете выдерживать все, что на вас свалилось, а она нет? — в сотый раз спросил судебный исполнитель.
— Когда произошло то убийство, она как раз собиралась выйти замуж, у нее появился бизнес, сулящий миллионные прибыли. А теперь ее жених отказался приехать сюда и присоединиться к ней. Не знаю, как бы я пережила такое. Мэдди намного тяжелее, чем мне. Даже с именем вышла путаница. В чем я с ней согласна, так это в том, что ваша Программа не предназначена для таких, как мы. Вы гребете всех под одну гребенку. Ваши люди давали обещания, которые никто и не собирался выполнять. Это несправедливо. Мы с Мэдди очень недовольны вашей Программой.
— Но вы, Дженни, смогли смириться с ней, верно?
Дженни вытерла глаза.
— Думаю, это потому, что мои планы на будущее не были такими грандиозными, как у Мэдди. Я простой человек. Мне, конечно, хочется когда-нибудь стать богатой, но я на этом не зацикливаюсь. Еще я очень хочу иметь семью, потому что выросла без родителей. У меня есть мечты, но большинство из них не связано с деньгами. Вы позвоните, Паркер?
— Да. Только не уверен, что смогу кого-нибудь найти в канун Дня благодарения, — ответил он, нахмурив брови.
— Может, вы ждете от меня каких-то решительных шагов? Так вот, я клянусь, что если с Мэдди что-нибудь случится, я пешком дойду до Шайенна и расскажу обо всем первому встречному репортеру, который согласится меня выслушать. И работники ранчо помогут мне уйти, потому что поймут меня. Вы это знаете, не так ли?
— Да, знаю.
— Тогда распорядитесь, чтобы психиатра прислали завтра. Его могут доставить на вертолете: здесь полно подходящих мест для посадки.
Макнелли побледнел. Он-то поверил во все, что рассказала Дженни, но знал, что шефы зададут ему сотни вопросов, на которые у него не будет ответа.
— Кого лучше привезти, мужчину или женщину?
— Лучше мужчину. Если приедет женщина, то во время разговора с ней Мэдди будет думать только о том, что ее собеседница имеет возможность работать по своей специальности и вообще вольна делать все, что захочет. Осознание этого заставит ее нервничать. Да, пусть приезжает мужчина.
— Ваши доводы вполне разумны. Я передам вашу просьбу.
— Лучше, если мужчина будет пожилым. Чтобы годился Мэдди в отцы.
— Согласен. — Макнелли облегченно вздохнул. В его голове уже сложился план, как все получше обделать.
* * *
В кабинете Шандора Невилла в Арлингтоне, Вирджиния, состоялось краткое совещание, на котором он слово в слово изложил все, что ему передал Паркер Макнелли. Пока присутствующие спорили, взвешивая все «да» и «нет», Невилл закурил сигарету и стал думать, какой пирог приготовит его жена к празднику — тыквенный или яблочный. Хотя, какая разница, если он все равно не сможет попасть домой в ближайшие несколько дней.
Невилл подумал о Мэдди Штерн. Он жалел ее и действительно хотел бы чем-нибудь ей помочь. Интересно, как отметит праздник Пит Соренсон? Один или в компании?
Когда он докурил вторую сигарету, все единогласно решили послать на ранчо психиатра. Подходящую кандидатуру должен отобрать Невилл. Интересно, где он его найдет в канун праздника?
Невилл позвонил жене и сказал, что сегодня не приедет домой.
На следующий день бело-голубой вертолет сел на кукурузном поле.
Макнелли с удовлетворением отметил, что по возрасту гость скорее мог бы быть Мэдди дедом, чем отцом. Почему-то казалось, что голос у этого старца должен быть ломким и шелестящим, словно сухие листья шуршат под ногами. Но он оказался мягким и звучным.
— Я замерз, как суслик, — сказал доктор, заставив судебного исполнителя улыбнуться. — Расскажите мне о пациентке. Меня еще в аэропорту предупредили, что дело очень секретное. Впрочем, могли бы и не затруднять себя — я всегда оставался верен клятве Гиппократа. — Он передернул плечами и легко зашагал по заснеженному полю. — Рассказывайте же.
Макнелли выложил ему все, что знал. Иногда доктор кивал, иногда негодующе качал головой.
— А как мне к ней обращаться? — вдруг спросил он. — Мисс Парсонс? Или вы успели дать ей другое имя?
Макнелли поморщился.
— Это часть одной большой проблемы. Ей сказали, что она не может стать Оливией Парсонс, потому что в компьютер ввели ошибочные данные и выяснилось, что где-то существует реальная Оливия Парсонс. От нового имени Мэдди отказалась.
— Ее можно понять, — заметил доктор.
Макнелли продолжал говорить, но спутник больше не задавал ему вопросов. Это казалось судебному исполнителю странным, но он совершенно не разбирался в психиатрии и в психиатрах.
Дженни пекла в кухне пирог, и по всему дому разносился аромат корицы и яблок.
Проведя доктора в комнату Мэдди, Макнелли мгновенно ретировался вниз.
— Вы психиатр, доктор Филлипс? — обронила Мэдди, перелистывая каталог «Катера и яхты».
— Да, — ответил он, пододвигая стул поближе к огню. — Мне сказали, что вам нужно пообщаться с кем-нибудь из внешнего мира. Рад помочь, чем смогу. Но если вы не готовы к разговору и хотите, чтобы я уехал, проблем не возникнет. Вам решать, мисс… Штерн.
— Разве вам не сказали, что я больше не мисс Штерн? — угрюмо спросила Мэдди.