— Майк, — прошептала я одними губами, пытливо рассматривая его изменившийся облик.
Кто он теперь? Сколько прошло времени? Лилит громко вздохнула, когда мой взгляд опустился ниже. Мир вокруг меня снова пошёл трещинами. На тёмной коже запястья Майкла отливала золотом брачная атайя.
Можно ли быть бесконечно счастливой и беспросветно-несчастной одновременно? В этот момент я точно знала, что возможно. Мой любимый вернулся, он жив. Я была бы рада любому раскладу, даже если бы он появился с выводком детей через десятки лет прекрасной семейной жизни. Потому что это мой Майкл, моё солнышко. Но именно по этой же причине я страдала, снова умирала внутри. Наше счастье действительно закончилось, не так ужасно, как казалось раньше, но его больше нет. И я не понимала, как это выдержать. Эмоции слились в настоящий торнадо, разрывая меня изнутри. Впервые с тех пор, как Шакс привёл меня на кладбище, сердце вновь по-настоящему билось.
Взгляд бронзовых глаз Майкла скользил по мне, пытливо изучал детали, будто не узнавая и снова пытаясь вспомнить, но он вдруг потемнел, зажглось в нём что-то тёмное и опасное. И только тогда я поняла, что Ричард сжимает мою ладонь. А до этого не ощущала ничего: ни прикосновения, ни взглядов, ни слов. Лишь круговорот собственных эмоций.
По щеке заскользила горячая слеза, и я спешно отвернулась, пытаясь скрыть свою слабость. Вот только у меня не выходило быть сильной. Не в этот раз. Из груди рвались рыдания, контроль рушился. И я просто сбежала. Вырвала руку из хватки Ричарда и сорвалась с места. Пелена слёз застилала взор, я не разбирала дороги. Облегчение наступило лишь на улице, в тот миг, где порыв ветра мощно ударил в лицо. Тучи вихрились в небе, море волновалось. А я неслась на крыльях в штормовое небо в бессмысленных попытках сбежать от новой боли.
Мы с Лилит плакали, пока меня кружило в потоках мощного ветра. А внизу зажглась энергия Майкла. Такая же солнечная, любимая, но теперь она отдавала металлическим привкусом Инферно. Он был быстр, стремительнее молнии, блеснувшей в небе. Её свет отразился в надетом на Майкла доспехе и бронзовых крыльях, когда он перехватил меня в полёте. Мир всё ещё нёсся перед глазами, трещал, а меня обнимали надёжные руки любимого. Он был словно якорь в этой сумасшедшей буре эмоций.
Стихия ярилась, волны разбивались о берег, в стороны разлетались солёные брызги. Майкл плавно опустился на песок и мягко поставил меня на ноги. Шум ветра и буйство мира вокруг отдалились, остались за пределами бронзового полупрозрачного барьера. Наступила оглушительная тишина. Я тяжело дышала, пытаясь прийти в себя после полёта, и рассматривала лицо любимого, пока за его спиной медленно растворялись крылья.
— Майк… — я протянула к нему руку, коснулась шершавой от щетины щеки.
— Натали, — хрипло отозвался он, перехватывая её за запястье.
Раздался странный щелчок. Но этот момент прошёл мимо сознания, потому что Майкл тут же дёрнул меня на себе. Жадные губы порывисто набросились на мои. А я не смогла не ответить. Потому что соскучилась по нему, по его запаху, прикосновениям, ласкам, просто его присутствию рядом. За пределами барьера гремел гром, бушевало море, а я видела и чувствовала только Майкла. Лишь он имел значение.
Сумасшествие накрыло с головой. Майкл спешно повалил меня на спину, прямо на песок. А я возликовала, оттого что он отпустил мои руки, позволяя мне его коснуться. Мои пальцы пробежались по бронзовым волосам, скользнули по его лицу, опустились к шее и сосредоточились на застёжках доспеха. Поцелуй не прекращался, он длился и длился, голодный, стремительный, безумный, страстный, а иногда нежный и мягкий. Не заканчивались и слёзы, они застилали взор, не позволяя ничего увидеть, и мне оставалось осязать реальность другими органами чувств. Майкл будто обезумел на пути к своей цели. Он порывисто водил руками по моему телу, лоскут за лоскутом срывая с него одежду. Потому на мне остались лишь лохмотья, когда мне удалось сорвать с него только кирасу. Но и это было неважно, всё стало незначительным, когда мы, наконец, слились в единое целое.
Никогда прежде я так чутко не ощущала его, никогда не чувствовала каждый его вздох, прикосновение и движение. Внутри меня всё вибрировало, отдавалось навстречу ему. И он будто был везде, гладил, ласкал, целовал, шептал моё имя и владел мной. Пока под грохот грома и треск молний мир окончательно не взорвался, но не горем новой потери, а непередаваемым блаженством обладания.
С неба обрушились крупные капли дождя и с грохотом ударили в созданный Майклом бронзовый барьер над нашими головами. Я пыталась прийти в себя, ведь впервые дышала полной грудью с тех пор, как попала на кладбище. Майкл всё ещё был во мне. И будто не мог остановиться, всё целовал и гладил, перебирал мои волосы пальцами, касался лица. Словно пытался убедиться в том, что я реальна и нахожусь в его объятиях.
Но чувственное забытье не может длиться вечно. Возвращались и тяжёлые мысли.
— Майкл, — я перехватила его запястье, провела кончиком пальца по алому рисунку брачной атайи, но не смогла озвучить закономерный вопрос, потому что заметила идентичный рисунок на своей руке. — Что… это значит?!
— Я думал, ты согласна, — улыбнулся он и вдруг поцеловал меня в кончик носа.
Нежно, задорно, как делал всегда. Сердце защемило в груди от нежности.
— Атайя… Подожди… Я решила, ты женат.
— Женат, — кивнул он. — На тебе, последний год.
— Ничего не понимаю, — помотала я головой, глядя в недоумении на… мужа? Неужели это правда? — Совершенно ничего не понимаю. Вас считали погибшими. Я была на твоей могиле, видела снимки после взрыва.
— Прости, Натали, я пытался вернуться быстрее, — бронзовый янтарь его взгляда потемнел от тоски.
Оглядевшись, он, похоже, только сейчас понял, что мы полуголыми валяемся в песке в окружении настоящего шторма. Майкл сел и перетянул меня на свои колени.
— Кевин совершил прыжок прямо в момент взрыва. Нас утянуло в разрушающиеся врата и выбросило прямо у источника Инферно. Мы не успели даже прийти в себя, как попали в плен. Назначили казнь. Но Метатрон дал нам возможность спастись, — хмыкнул он невесело.
— Какую? — тяжело сглотнув, уточнила я, ведь знала об особенностях Инферно.
— Кевина он оставил в темнице, а я должен был привести дианалию Захарии.
— И у тебя получилось?
— Как видишь, — он улыбнулся светло и немного задорно. — Только я не смог остаться человеком. Метатрон сдержал слово, освободил Кевина, но не собирался помогать нам вернуться. А потом он вообще загорелся идеей меня женить, чтобы привязать к Инферно. Тогда я обратился к артефактору, попросил создать мне атайю… кхм… отложенного действия. Свою я надел год назад, а твою передал сегодня.
Так вот что это был за щелчок…
Да какая разница, — расфыркалась невероятно счастливая Лилит. — Расскажи ему! Быстро!
Я поморщилась от боли в висках. Накатило волнение. Всё так неоднозначно. И сроки не совпадают, и между нами несколько лет разницы.
— Майк, помнишь, я пропустила приём противозачаточных из-за покушения в полевом лагере?
Решила начать издалека? — съязвила Лилит.
Как и я, видела, что для Майкла это слишком незначительный момент из далёкого прошлого.
— Я пропустила приём, мы были близки. Потом поссорились из-за гипноза Кейт, и меня утащили в Тартар. Там я провела четыре дня. А когда вернулась, узнала о твоей смерти.
Кажется, я слишком далеко ушла от сути на фоне волнения.
— Натали, к чему ты про противозачаточные? — напряжённо спросил он.
— Я беременна. От тебя. У нас будет ребёнок.
— Ребёнок? — поражённо переспросил он.
— Да, срок небольшой, всего два с небольшим месяца. Но он развивается быстрее.
— Ребёнок, — на выдохе повторил он, положив руку мне на пока ещё плоский живот. Но там внутри развивался наш малыш. — Я тысячи раз представлял нашу встречу. Придумал разные варианты, боялся опоздать, но даже в самых смелых мечтах не мог представить, что может быть так… волшебно, Натали, — признался хрипло и бережно меня обнял.