ресторан «L’Assiette», – сказал он. – Меня зовут Оноре де Шевалье. Чем могу быть обязан?
Услышав имя и характерный акцент, Уэствуд поник, потому что опять пришлось иметь дело с французом. Глупо было ожидать другого управляющего во французском ресторане, но Глесон до последнего надеялся, что случится чудо.
У него были плохие отношения с французами с тех самых пор, когда он родился.
– Хотел бы задать вам пару вопросов, мсъе, – настолько вежливо, насколько возможно, ответил инспектор.
– В таком случае позвольте мне вас чем-то угостить, – учтиво ответил де Шевалье.
– Не отказался бы от чёрного чая. С капелькой молока, – Глесон сделал жест пальцами, показывающий, насколько маленькой должна быть эта капля.
– Дождёмся официанта за тем столиком. Мадам, желаете что-то? – обратился он к спутнице Глесона.
– Пожалуй, в следующий раз, – вежливо отказалась Хлоя.
Управляющий молча принял этот факт и пригласил посетителей за самый отдалённый столик. К слову, необходимости в этом не было – ресторан был совершенно пуст, и лишних ушей не было.
Присев, Уэствуд осознал, насколько ему некомфортно осквернять своим простонародным телом столь элитное место. Хлоя же без всяких комплексов комфортно уселась рядом и скрестила руки на груди в ожидании шоу.
– Я слушаю вас, – сказал де Шевалье, устроившись напротив.
В помещении играл джаз, который Уэствуд никогда не переносил. Но попросить поменять музыку он не смел – в подобных местах не диктуют свои условия.
– Пожалуй, перейду сразу к делу, – сказал Глесон. – Наверняка, вы поняли, что я здесь по поводу убийства Густава Забитцера. Меня зовут Пол Уэствуд Глесон, я из полицейского отделения номер тринадцать.
– Думал, дело уже в руках Департамента.
– Пока ещё нет.
– До меня дошла информация, что в вечер убийства герра Забитцера в этом ресторане проходило мероприятие в честь дня рождения вашего владельца, Себастиана фон Рихтера. Это правда?
Де Шевалье на несколько секунд замялся, вспоминая расписание ресторана, после чего уверенно ответил:
– Да, это так, мистер Глесон. Но я не могу понять, как мероприятие могло быть связано с убийством. Герра Забитера здесь не было. Должно быть, вы уже выяснили это.
Французский акцент резал слух Уэствуда, но директор ресторана был весьма адекватным на фоне своих соотечественников, поэтому инспектор стойко терпел.
Хлоя Гёсснер не сводила глаз с участников беседы. Уэствуд чувствовал на себе её взгляд, и это отвлекало его от дела.
– Я должен убедиться, что Роберт Ковальски и Людвиг Циммерман не покидали ресторан до самого окончания мероприятия.
На этот раз де Шевалье было гораздо сложнее вспомнить эту деталь. Уэствуд понимал, что сложно упомнить, чем больше месяца назад занимался каждый из гостей, поэтому не давил.
За то время, что управляющий думал, Уэствуду успели принести чай. Увы, сахара снова положили меньше, чем инспектор предпочитал.
– Возможно, вам лучше было бы узнать это у самого графа фон Рихтера, – закончил паузу де Шевалье. – Думаю, он точно помнил каждого гостя.
– У нас мало времени, мсъё Шевалье, – неожиданно вмешалась фрау Гёсснер, обратив на себя внимание Уэствуда. – Кто, если не директор, должен это знать?
Вмешательства девчонки Уэствуд боялся больше всего. Его опасения подтвердились – она была столь неопытной, что совершенно не умела вести диалогов.
– Ещё три месяца назад я был шеф-поваром, – попытался оправдаться де Шевалье. – Так что простите, что учусь медленнее, чем вам хотелось бы.
Прежде чем Хлоя Гёсснер всё бесповоротно не испортила, Глесон попытался разрешить ситуацию.
– Простите мою коллегу, – сказал он. – Она тоже учится не так быстро, как хотелось бы. Мсъё Шевалье, всего лишь две фамилии – Циммерман и Ковальски. Думаю, вы бы заметили, если бы они исчезли на час или два.
– Час или два, говорите, – ответил управляющий. – Думаю, так долго никто из гостей не отсутствовал.
Уэствуд и Хлоя переглянулись.
– Думаете или знаете? – спросила у директора фрау Гёсснер.
Уэствуд был бы рад заклеить её рот скотчем, но под рукой его не нашлось.
– Простите, мадам, а кто вы? – спросил де Шевалье. – На вас нет полицейского значка. Почему вы задаёте мне такие вопросы?
Хлоя сделала нарочито растерянный вид, словно хотела с самого начала представиться, но подобное желание совершенно неожиданно вылетело у неё из головы.
– Мои глубочайшие сожаления, – она вытащила удостоверение агента и протянула его французу. – Федеральный агент Хлоя Гёсснер.
В глазах де Шевалье мгновенно появился испуг. Похоже, полицейские здесь были довольно редкими гостями, но вызывали лишь лёгкое волнение. Федералы же выглядели событием из ряда вон выходящим – теми, кто за пару минут способен найти некие компроматы на владельца, директора, администратора, официантов и уборщиц.
Уэствуд терпеть не мог, когда столь гонорливо хвастаются своим положением. Гёсснер же сделала это донельзя дерзко.
– Тогда вам действительно будет лучше пообщаться с графом фон Рихтером, – сказал де Шевалье. – Уверен, он не откажет во встрече федеральному агенту. Я могу вам сказать, что не видел, как отлучались господа Ковальски и Циммерман, но поклясться не готов.
Хлоя ухмыльнулась и жестом попросила Уэствуда немного подвинуться для того, чтобы оказаться напротив управляющего. Инспектору очень не понравились эти действия, но девушка выглядела настолько уверенно, что он инстинктивно повиновался.
– Подумайте лучше, – сказала фрау Гёсснер, глядя в лицо де Шевалье.
Растерянный француз не сразу нашёл нужные слова.
– Я же всё сказал, мадам. Я не видел, как отлучались господа Ковальски и Циммерман.
– Плохо вспоминаете, мсъё, – ответила Гёсснер.
Сделав вид, будто делает это не из-за большого желания, а не из-за необходимости, она приблизила своё лицо к де Шевалье и аккуратно, едва ли не нежно положила свою ладонь на его лежащую кисть.
– Что это значит? – недоумевающе, с бегающими туда-обратно глазами, спросил управляющий.
Хлоя прикоснулась указательным пальцем свободной руки к своим тонким губам и предложила французу помолчать.
– Раскройте свои секреты, – произнесла она, и Уэствуд был готов поклясться, что одновременно с голосом слышал и эхо.
Он знал, что это значит. Отказывался верить, но факт был на лицо – Хлоя Гёсснер заколдовала ничего не подозревающего управляющего.
– Господин Ковальски сослался на то, что ему необходимо встретить свою жену, – со стеклянным лицом произнёс де Шевалье. – Он долго извинялся перед графом фон Рихтером, после чего покинул ресторан и более не возвращался.
– Чудненько, – сказала Хлоя. – А что насчёт Циммермана?
– Господин Циммерман покинул нас через несколько минут, заявив, что поступил срочный вызов из «Гроссбанка»…
– Что ты делаешь? – вмешался Глесон. – Немедленно прекрати!
Хлоя Гёсснер не посчитала за необходимость отвечать ему, поэтому лишь махнула рукой в его сторону.
– Он вернулся после этого? – спросила она у де Шевалье.
– Не успел, мадам. Мы закончили раньше.
Хлоя, как бы гордясь тем, что сделала,