Часть 16 (1)
Есть несколько моментов, которые не может простить мужчине ни одна уважающая себя девушка. Для каждой особы эти самые пунктики свои. Для меня же их всего несколько: не изменять; не унижать; не грубить и не употреблять маты при твоей второй половине. Роберт, как бы это прискорбно ни звучало, нарушил все эти пункты и я была довольна, что теперь все мои "Я" единодушно сходились в желании возненавидеть Шаворского всей душой.
Да, пока только желания, но это помогло мне по-другому взглянуть на мужчину и начать, наконец-то, воспринимать его не как будущего мужа и вторую половинку, а временного и, что главное, вынужденного партнера по сексу.
Ну попала я в такую ужасную ситуацию! Да, мальчик-мажор обозлился на пренебрежение к его чувствам и теперь решил поломать и мои! Да, мое тело не поддается голосу разума и тянется к мужчине, который ни во что не ставит хозяйку! Но пока на моих плечах есть голова, я не перестану бороться против этого порочного, по всем внутренним убеждениям, влечения.
— Поставь кофе на край стола! — скомандовал мужчина, когда я застыла с подносом на входе в кабинет, не зная куда деть себя дальше. Против воли в голове возникли нежелательные воспоминания моего недавнего громкого признания в кабинете и я отвела от мужчины взгляд, дабы ему на глаза не попалось мое залитое краской лицо. — Умница. Я не хочу впредь видеть твои глаза. Ты просто будешь приносить кофе, ставить его на стол, а затем подходить ко мне и ждать дальнейших указаний. Все ясно?
— Более чем! — равнодушно ответила я, понимая, что и вправду больше не имею сил на какие-либо эмоции в отношении Шаворского.
Мне не составило труда поставить кофе не стол и подойти к нему со скучающим взглядом, направленным на ковер под ногами. Было ощущение, словно я наглоталась успокоительного, так как даже энергетики Роберта я больше не чувствовала. Предстоящий секс казался мне такой же рутинной и неважной работой, как и контроль графика босса, например.
В какой-то момент осознав, что пауза затянулась, вопросительно посмотрела на сидящего в кресле мужчину. Сегодня на Роберте был серый костюм, идеально оттеняющий его пепельно-серые волосы, темные глаза и подчеркивающий идеально вычерченное тело, скрыть идеальные пропорции которого не могла никакая ткань. Я отметила это равнодушно, как незначительную деталь интерьера, и тут же выкинула из головы. Мне больше не было важно ничто, связанное с этим мужчиной.
В какой-то момент его изучающий мое лицо взгляд достал настолько, что я не выдержала и, посмотрев на часы, деловито произнесла:
— Вы забыли насколько загружено Ваше расписание? Может мне напомнить Вам его, чтобы Вы поторопились?
Мужчина ничего не ответил, а только поставил локоть на стол и, нахмурив брови, оперся головой на руку. Этот жест казался таким необычным и фамильярным, что я против воли расширила глаза, не понимая, чего он вообще от меня хочет.
— Я могу идти? У меня вообще-то работа есть… — грубо выпалила я, немного гордясь собой, что больше не боялась Роберта, но по большей части мне вообще было фиолетово, что он там подумает и решит в отношении моей души и бренного тела.
— Нет, не можешь… — задумчиво сказал он, протянув предложение немного вопросительно, что совсем загнало меня в тупик, заставляя почувствовать себя некой картиной, на которой скоро протрут дырку, пытаясь разгадать какую-то неведомую доселе никому тайну. Тем временем, взгляд мужчины метнулся к моему "шикарному" платью-мешку и Шаворский, словно очнувшись, жестко процедил сквозь зубы: — Иди сюда и хватит пререкаться. Не напрашивайся на наказание.
Никак не реагируя на его пасс, я второпях потопала к сидящему на рабочем кресле мужчине еще ближе, пока не уперлась попой в рабочий стол. Роберт лишь слегка откатился на кресле назад, чтобы я оказалась прижата между столом и его ногами. Мужчина словно переживал, что я могу убежать, что казалось нереальным при сопоставлении наших сил.
— Ты принимаешь какие-то таблетки? — спросил он, все еще прожигая мое лицо пытливым взглядом, а когда я не ответила растерявшись, уточнил: — Что-то вроде лошадиных транквилизаторов?
— У Вас отменное чувство юмора, босс! — сквозь зубы прошипела я и вымученно улыбнулась, чтобы он не посчитал это за пререкание, начав снова угрожать поркой, — Просто Ваше присутствие рядом не вызывает во мне никаких эмоций. По-Вашему, я должна плакать, смеяться или истерить – что прикажете? На самом деле я немного расстроена касательно Вашего решения относительно Романа и могла бы попытаться выжать из себя сожаление – нужно?
Губы мужчины сжались в тонкую линию, а заинтересованный взгляд вмиг очерствел, превращая лицо в холодную и отстраненную маску, желающую указать мне свое место и наказать.
Секунда – он уже встал с кресла и перевернул меня на живот, опрокидывая грудью на стол. Еще секунда – его пальцы, не спрашивая разрешения, сорвали с меня дорогостоящие трусики "Victoria's Secret", откидывая их в сторону, как кусок дешевой тряпки, и вошли глубоко в мое совершенно сухое и неподготовленное лоно.
Я услышала, как недовольно Роберт прорычал, расстегивая молнию на брюках, но ничего мне предъявил. В кои-то веке, я была совершенно довольно реакцией, а точнее отсутствием таковой, на Роберта моего непослушного ранее тела.