– Вот и твоя птичка.
Бабушку Настасью Ника узнала только по голосу. Теперь на вид ей было не больше тридцати. Утонченное лицо, карие глубокие глаза, опушенные длинными ресницами. Она подносила к пухлым губам длинный мундштук, удерживая его тонкими пальцами, унизанными кольцами со сверкающими бриллиантами. Узкое вечернее платье с длинным разрезом красиво очерчивало высокую грудь и стройную талию. И «совершенно случайно» разрез позволял рассмотреть изящные ножки в шелковых чулках. На ковре валялись туфельки. Казалось, что они с колдуном всю ночь провели на светском рауте и вернулись лишь под утро.
– Княгиня, я впечатлен. – Мужчина наклонился к столу, схватил перо, макнул в чернила и поставил на бумаге широкий росчерк.
Его она тоже узнала, хотя ни разу не видела таким. На вид лет сорок, строен и подтянут. Волосы цвета воронова крыла. Взгляд острый, не дающий усомниться, что за ним прячется стальная воля и недюжинный ум. Но не в пример колдунье одет по-домашнему. Простые штаны, белая рубашка с рукавами, закатанными до локтя, расстегнутая у горла. И тоже без обуви, словно одевался наспех.
– Иван Кондратьевич?
– Иди ко мне, моя хорошая. – Мужчина откинулся на спинку кресла и, довольно улыбнувшись, поманил пальцем. – Отныне я твой наставник.
Ника осторожно ступила на ковер.
Сознание поплыло, на мгновение померкло, и в следующее мгновение она очнулась в теле Ярослава. Это было единственное, но обязательное условие, на котором он согласился на ее участие в этой авантюре.
– Смотрите, господин полковник! – не сдержал эмоций военврач и засуетился вокруг приборов. – Вы видели? Видели этот всплеск?
Ошалевший мужчина говорил что-то еще, но Ника его не слушала.
Она лежала на больничной кровати, опутанная проводами с датчиками, крепящимися к телу. Рядом на стуле сидел усталый и осунувшийся полковник. Заметив ее взгляд, мужчина улыбнулся:
– Не могли же мы упустить возможность исследовать столь невероятный феномен.
– Ну, конечно! – фыркнула девушка. – Я хочу сесть.
Роман Евгеньевич глянул на врача, тот засуетился в два раза быстрее.
– Еще пять минут, я не все записал.
– Полежи пока. – Полковник все это время пристально вглядывался в нее. Наверное, до сих пор не верит, что обмен состоялся.
Чтобы не сбить датчики, Ника не шевелилась, но глупое любопытство заставило скосить глаза вниз… Уфф… Ярослав снял только майку и разулся, а она уже успела испугаться, что для чистоты эксперимента его попросили… Ладно, проехали.
– Давно я тут лежу? – Руки от холода одеревенели, и Ника зашевелила пальцами, чтобы вернуть им чувствительность.
– Часа два, а что?
– Холодно.
– Вот паршивец, замерз и не сказал. – Полковник сдернул с соседней койки термоодеяло и укрыл ее.
– Вряд ли он чувствовал, что происходит с телом.
Теперь она поняла, кого постоянно ощущала в своих мыслях рядом с Красиным. Она думала, что это Кира, потому что говорила с ней. И совсем упустила из вида, что Ярослав ни за что в жизни не оставит ее одну.
– Так лучше? – Роман Евгеньевич подоткнул одеяло, особо тщательно укутывая оледеневшие ноги.
– Спасибо.
Медик продолжал метаться возле приборов, что-то переключая, записывая, проверяя и перепроверяя кардиограмму.
– Все нормализовалось. – Врач оглянулся на нее с самым недоуменным выражением лица. – Не будь я свидетелем и не знай, что здесь произошло, в жизни бы не поверил, что такое возможно.
– Почему?
– Все показания говорят, что ты Ярослав.
– Угу. – Ника рассмеялась и порадовалась, что уже имеет опыт пребывания в чужом теле, поэтому собственный смех не привел ее в ужас. – Меня можно принимать за Ярослава до тех пор, пока лежу зубами к стенке. Роман Евгеньевич, надеюсь, вы отменили тренировки?
– Ярослав отменил. Он мне не простит, если парни изобьют тебя до полусмерти, прежде чем поймут, что это не очередная его уловка.
Ника содрогнулась.
– Да уж, не хотелось бы.
Медик начал снимать с нее датчики. Пришлось вылезти из-под одеяла, а она только начала согреваться. Раскрывшись, девушка села, свесив ноги, хотела встать и, не рассчитав усилий, чуть не загремела на пол.
Врач подхватил.
– Плохо? Голова кружится? – Он оттянул ей веко и посветил фонариком в глаза. – Реакция нормальная.
– Все в порядке. – Ника плюхнулась на кушетку. – Ярослав сильней меня. Его тело более тренированное и отзывается на малейшее усилие. Мне просто нужно время, чтобы к нему приноровиться.
– Как интересно! – протянул военврач и бросился к своему компьютеру. Настроил видеокамеру и повернул к ней экран. – Можешь рассказать обо всем, что сейчас чувствуешь?
Нику окатило тошнотой, испытываемой Ярославом. Она забыла его предупредить о своих утренних недомоганиях и о том, что совершенно не переносит сигаретный дым.
«Прости, это скоро закончится. Просто потерпи и потом ничего не ешь, только выпей немного кефира».
«О боже!»
У нее сердце сжалось от его страдальческого стона.
«Не смотри», – промычал Ярослав, чуть ли не с головой ныряя в унитаз.
Чтобы не смущать его еще больше, Ника убралась из мыслей парня.
На нее с разной степенью испуга смотрели полковник и военврач.
– Простите, с нами такое часто бывает.
– Вы разговариваете мысленно? – Ученый был в экстазе, и если бы полковник не задвинул его себе за спину, точно бы опять облепил Нику датчиками.
– Что-то случилось?
– Ярославу плохо.
Роман Евгеньевич позеленел от страха:
– Уже пытают?
Ника моргнула, удивляясь столь нелепому предположению, вспомнила страдальческий стон парня и захохотала:
– Ну-у-у, он сейчас беременный, и его выворачивает от утренней тошноты. И если учесть, что он мужчина… Наверное, это можно приравнять к особо изощренной пытке.
Военные, осознав, как круто попал парень, пришли в неописуемый ужас, а потом дружно заржали:
– Боже, дети, и когда вы только успели?
Роман Евгеньевич трясся от смеха на своем стуле. Медик рыдал, обнявшись с монитором.
– Дурное дело нехитрое.
Ника тоже улыбалась. Перед ней открылась чудесная перспектива – парень заменяет ее во время родов, а она в это время зависает с Денисом и Александром Георгиевичем в каком-нибудь кафе, отмечая рождение сына.
«Даже не надейся», – пришла возмущенная мысль от парня.
«Дай хоть помечтаю, – хихикнула Ника и поинтересовалась с неподдельным участием: – Тебе уже лучше?»
«Да, намного».
«Кефирчика дали?»
«Нет, применили какое-то заклинание. Обещали научить, чтобы справляться с тошнотой в будущем, – и не удержался от сарказма: – Удивительно, что ты о нем не знаешь».
«Наверное, бабушка тоже его знает, просто не думала, что оно понадобится мне так скоро».
«Это упрек?» – Голос парня стал сухим, как прошлогодние листья.
Ника вздохнула – обиделся. Интересно, сколько раз нужно повторить, что она совсем не прочь иметь от него детишек.
Он опять прочел ее мысли.
«Просто скажи, что любишь».
«Люблю. Очень-очень. И ты… держись там, ладно? Скоро тебя вытащат».
«Надеюсь».
«Хочешь, поменяемся обратно?»
«Не умничай. В кои-то веки нормально отоспишься».
Девушка почувствовала его улыбку. Учитывая, что Роман Евгеньевич ее с базы не выпустит, то ей не остается ничего другого, как выспаться с запасом на будущее.
– Вероника… – Полковник тронул ее за плечо, возвращая к реальности. Его глаза продолжали лучиться смехом. – Как он там?
– Справился.
– Вот и отлично. Одевайся-обувайся и пойдем. Покажу тебе комнату. Поживешь пока одна. Правда, придется ходить в общую столовую.
Ника закивала, соглашаясь с таким планом. Отдельное жилье – то, что нужно, чтобы избежать вопросов. Ведь у нее будут другие жесты, мимика, тембр голоса. Дураков здесь не держат, и если она и дальше будет жить с соседями Ярослава, ее раскусят в два счета.
– Пусть останется здесь, – предложил военврач. – Плечо подлечим. Вывих-то нешуточный. Заодно проведем еще пару тестов.
Полковник глянул на нее, испрашивая согласия. Ника подумала и решила, что так даже лучше: можно сказаться больным и гонять в столовую врача. А с профессиональным азартом доктора она как-нибудь да справится.
– Я скажу, чтобы тебе принесли вещи.
Полковник вышел из медблока. Врач глянул на нее и довольно потер руки:
– Ну что? Приступим?
Глава 25
Через час Ника пожалела, что осталась. Через три часа она была готова самолично придушить доктора. А под вечер Роман Евгеньевич застал ученого, крепко-накрепко прикрученного проводами к креслу с кляпом во рту. Закинув ногу на ногу и нагнув к себе светильник, Ника лежала на больничной койке и читала книгу.
– Весело у вас тут.
– Достал!
– Ярослав?
– Это все еще я.
– Это было обязательно? – Более чем выразительный взгляд на мычащего врача.
– А вы как думаете?
Захлопнув книжку, девушка села на кровати. Она давно обулась, надела майку и была готова в любой момент убраться из логова Франкенштейна. Роман Евгеньевич улыбнулся.