Клэр отдала ее Горэму и подтолкнула его вперед. Она хотела иметь его контур, чтобы взять с собой.
— Обычно я делаю для джентльменов более личные профили, — подмигнув, произнесла Руби, — если вы улавливаете мой намек.
— Нет, в моей музыкальной комнате вы этого не сделаете, — возразила Клэр. — Любой, кто снимет свои «невыразимые»[41], будет изгнан из дома и исключен из пари.
Так что Руби сначала вырезала только профили. Она работала быстро и аккуратно, и смеялась, пока делала это. Она добавила бокал вина, который сэр Чонси держал у рта, вложила нитку с иголкой в руки Дейзи.
Она отказалась вырезать силуэт Боумэна.
— У меня уже есть один, который я буду хранить всю свою жизнь. Я бы показала его вам, джентльмены, но это испортит вам вечер.
Она идеально передала вздернутый нос Моры, а затем — похожий на клюв ястреба нос лорда Эллсворта. Элис и Комден позировали напротив друг друга, так что Руби сделала так, что на бумаге их губы касались друг друга. Она посчитала, что не сможет отдать должное Харри или Номе с помощью черной бумаги, учитывая их яркие краски, так что женщина заставила мистера Блэка сидеть смирно и вырезала силуэт собаки.
Данфорт с презрением отнесся к своему профилю; он заявил, что его нос распложен не так высоко. С этим никто не согласился. Сандари не захотела позировать, но Руби вырезала для нее черный цветок, напоминавший те виноградные лозы, которые индианка рисовала на своих руках. Сандари поклонилась и сказала, что будет беречь эту вырезку вместе с шалью от Номы, как подарки от друзей в этой чуждой стране.
Для капитана Руби поместила корабль с парусами на заднем плане его профиля. Для мистера Энтони она убрала несколько из его подбородков. Она вырезала бюст Шекспира для актрисы и скаковую лошадь для баронета. Закончив с силуэтами, женщина брала один лист бумаги за другим и позволяла своим ножницам порхать по ним, в то время как обрезки черной метелью падали к ее ногам. Она сделала цепочку черных маргариток для Дейзи, бумажных кукол для младенца, экипаж для Боумэна, вальсирующую пару — для Номы.
Даже сэр Чонси продолжал бодрствовать, наблюдая за тем, как работает Руби.
— Удивительно. Я никогда не видел ничего подобного. — Все согласились с ним.
Затем настала очередь Симоны.
Она знала, что Клэр намеревалась снова спеть сегодня вечером, так что предложила их хозяйке выступить сейчас, пока сама она подготовит свою бутафорию и одежду. Мистер Энтони заявил, что будет только справедливо, если и Сандари выступит на бис, так что у Симоны было достаточно времени, чтобы закончить свои приготовления. Сара ждала ее в комнате для шитья, чтобы помочь, и там же находился Метлок с костюмом Харри. В любом случае, Харри все равно станет ее партнером на сегодняшний вечер.
Когда они были готовы, Метлок принес накрытый тканью стол в музыкальную комнату, за ним следовала Сара с канделябром, чтобы поставить его туда. Они пригасили свет масляных ламп в комнате, чтобы тень накрыла все, кроме стола, возле которого слуги поместили три стула, два впереди, а один — сзади. Затем вошел Харри, с красным шарфом, намотанным вокруг шеи, и красным поясом вокруг талии. На боку у него висела шпага. Он был одет в белую рубашку с широкими рукавами, а его темные волосы спадали беспорядочными волнами. Харри был так красив, улыбался с такой уверенностью, что Симона почти забыла речь, которую приготовила. Он протянул руку, приглашая ее выйти вперед.
Девушка вошла в комнату, ее браслеты звенели, кольца в ушах блестели, а рыжие волосы свободно рассыпались по спине. На ней была белая блузка с завязками и вышивкой у низкого выреза, свободная юбка ручной работы с ярко-красной нижней юбкой, выглядывающей из-под подола.
— Какого дьявола…? — спросил кто-то.
— Никакого дьявола, — ответила она. — Но есть люди, которые считают цыганских гадалок служанками Сатаны. А я — нет. И вы не должны так считать, по крайней мере, до того, как услышите, что я расскажу вам. Сначала я хочу поведать вам историю о моей матери, которая была наполовину цыганкой. Она никогда не говорила, что обладает Даром, но у нее дважды были видения того, как мой отец тонет. После этого она никогда не позволяла ему подходить к лодке, даже для того, чтобы грести на самом мелком озере. Она отказывалась позволять ему купаться или ловить рыбу с берега. Одной дождливой ночью моего отца сбросила лошадь, и он упал в канаву. — Симона сделала паузу для драматического эффекта. — Он утонул.
В комнате повисла тишина.
— Итак, позолотите мне ручку, и я расскажу вам, что вижу. Кто осмелится подойти первым?
Это сделал сэр Чонси Фиппс. Он вручил Симоне монету, она взяла его руку в свои и закрыла глаза. Она пропела протяжную ноту, и комната, казалось, резонировала энергией от ее сосредоточенности. Мора нервно хихикнула.
— Я вижу, как вы улыбаетесь, — наконец произнесла Симона. — Рядом с вами нет никакой выпивки. Вы идете прямо и твердо, абсолютно трезвый.
— Невозможно, — выкрикнул кто-то.
Симона проигнорировала этот выкрик и смех.
— Вы находитесь в деревне с женщиной. Она темноволоса, в ее туфельку попал камень. Нет, она хромает.
Сэр Чонси Фиппс отдернул руку.
— Я знаю, что вы делаете. Вы услышали слухи о моем прошлом, вот и все. Что ж, та женщина замужем.
— Нет, мой друг. Она овдовела. И ждет вас в Йорке.
Сэр Чонси посмотрел на Харри.
— В самом деле?
— Да.
Сэр Чонси вытер еще одну слезу.
— Я никогда не думал… То есть, мне нужно выпить. Последняя выпивка, после чего я некоторое время воздержусь от нее. Вы говорите, что Корделия ждет меня?
Следующей Симона «увидела» Мэри Коннорс, актрису, играющую главную роль в новой успешной драме в Друри-Лейн. Ей больше не придется путешествовать с ужасными бродячими труппами. Затем она описала видение для Моры: она вернулась с Колдуэлом в Ирландию и окружена жеребятами, резвящимися на зеленой траве.
— Как вы узнали, что я подумываю устроить завод для скаковых лошадей? — потребовал объяснения Колдуэл.
Симона поднесла палец к губам.
— Это все в крови.
Капитану Энтуистлу, предсказала она, будет предложено командование одним из новых кораблей его величества, и он возьмет с собой Дейзи в качестве своей жены, потому что теперь на морях воцарился мир.
— Его жены? — Дейзи начала всхлипывать. — Я никогда не надеялась на это.
— Почему бы и нет? — спросил капитан, после того, как положил еще одну монету в руку Симоны. — Я ведь должен подавать хороший пример своим людям, не так ли?
Затем она описала, что видит мистера Энтони тоже на корабле. Он плывет обратно в Индию, к теплу и большой роскоши. Рядом с ним женщина, чтобы составлять ему компанию во время длинного путешествия, та, которая знает страну, может беседовать на нескольких диалектах, и знакома с интригами принцев и их дворов.