Вдруг нас увидит тот, кто был в соседней комнате? Или еще кто-то? Те же художники? Они целыми днями шатаются невесть где. Кто знает, что в головах у изменившихся людей. В лесу с нами разделаться будет просто.
— А если все рассказать дяде Саше, — неуверенно предложил я. — Он должен поверить.
— У Игоря камень действовал на тех, кому космос без разницы. Но дядя Саша делал с нами ракеты в космическом Клубе, значит, он тоже с иммунитетом, — сказал Артем.
И мы помчались к дому дяди Саши.
8
В гости к нему мы не ходили никогда, но где его квартира, знали. В нашем районе — как в деревне, все известно. Да, точно, у нас деревня. Только вместо маленьких домиков бетонные громадины.
Дом, подъезд, лифта дожидаться не стали, летели на седьмой этаж, перескакивая ступеньки. Вот и площадка, на ней четыре двери.
Какая его? Звонить в каждую? Хотя… У первой два звонка, причем второй висит низко, чтоб ребенок мог дотянуться. А к другой вырезанный из бумаги цветок приклеен. Выходит, и там, и там — дети. Но у дяди Саши детей не было, он жил один. Осталось две. Одна из них выглядела так, словно двести лет не открывалась. Поэтому его вторая, крайняя.
Звонок громкий, переливистый. Слышно его очень, но к двери никто не подходит. Никто за дверью, а не дядя Саша. Да и он не отзывается. Мы хмуро переглянусь. Артем приложил ухо к замку.
— Телевизор работает.
И толкнул дверь. Она оказалась незапертой.
…Внутри совсем пусто. Нет, диван, холодильник, шкафы и все остальное на месте. Нет дяди Саши. Нет его ни здесь, ни где-то еще. Нигде нет.
Ушел, а телевизор не выключил, и тот шипел помехами, как телевизор Михаила Егоровича.
9
— Он же… космос любил… — только и сказал я, когда мы вышли на площадку.
А затем мы повернулись к соседней двери. Той самой, с виду заброшенной. Поняли, что там кто-то есть. Как — не знаю. Вроде ни шороха оттуда, и даже дверной глазок не потемнел от чьего-то взгляда. Стало еще страшнее.
— Извините, — спросил я, — с дядей Сашей все в порядке?
В ответ сначала была тишина, а потом голос какой-то бабушки. Странный, будто она не за дверью, а неведомо где.
— Нет… — ответила она.
— Что с ним?!
— Понимаете… он вырос в детском доме… — произнесла невидимая бабушка.
Этого мы не знали. Дядя Саша не рассказывал о себе. Но я ведь спросил о другом!
— А где он сейчас?
— Он хотел жить, как все… но не получилось, поэтому и начал вести занятия…
— А сейчас-то что с ним? Куда он ушел?
Бабушка помолчала, а потом спросила в ответ:
— Вы занимались в клубе?
— Да!
— Смотрели на звезды?
— Ага, — сказал я, ничего не понимая.
— Но перестали…
— Не до звезд нам, — вступил в разговор Артем.
— Кто не смотрит на звезды, не увидит того, что на земле…
— О чем вы? — спросил я, но из-за двери ответа не было.
Недоуменно переглянувшись, мы двинули вниз по лестнице и на шестом этаже встретили дядю Витю. Он работал на заводе в отделе контроля, измерял памятники линейками и циркулями. Высокий, лысый, глаза у него изрядно косили.
— Дядя Витя, а вы встречали дядю Сашу?
— Сегодня — никак нет, — по-военному бодро отрапортовал дядя Витя, — а вчера — да. Еще удивился, что он какой-то задумчивый. Меня будто не узнал!
Дядя Витя улыбнулся. А мне, признаюсь, захотелось расплакаться.
— Дядя Витя… — осторожно спросил я, — а вы сможете поверить, что инопланетяне существуют?
— Хахаха, нет! — рассмеялся он. — Еще вопросы?
— Один, маленький, — сказал я. — Не знаете, кто живет в квартире рядом с дядей Сашей?
— Знаю! То есть, наоборот. Какая-то старушка, но она давно не появлялась. Запамятовал, как ее зовут. Ходили слухи, что померла, но как там на деле, неизвестно. А теперь, с вашего разрешения, я пойду.
Глава 31 На небе и на земле
1
— Нам надо п-посмотреть на з-звезды, — сказал Глеб. — Н-ночью. Как и сказала та бабушка за дверью.
— Ну, посмотрим, ну, увидим их, и что? — отозвался Артем. — Узнаем, где художники прячут метеорит?
— Его специально подсовывают людям. Чтоб они изменялись, — сказал я, сев на лавочку у подъезда.
И добавил про себя — как грустно, что дядя Саша не смог сопротивляться.
— Давайте п-попробуем, — настаивал Глеб. — Придем ночью с т-телескопом на крышу.
— Ерунда, — ответил Артем.
Глеб обиженно отвернулся.
Несколько минут мы провели в тишине. Сияло солнце, шумел легкий ветерок, шли прохожие. Все, как всегда. Но мы знаем правду. И поэтому между нами и людьми — пропасть. Как в горах. Мы изгои. Очень красиво и очень страшно.
— Взрослые нам не поверят. Никто нам не поверит, — сказал Артем. — Где камень, непонятно. Пошли к звездам. Другого не остается.
2
…С родителями мы договорились легко. Глебу вообще не пришлось договариваться с мамой, потому что она дежурила. Мои поначалу на меня глаза выкатили, правда что ли вы собрались ночевать у Глеба и смотреть в непонятно кем подаренный телескоп, но помощь пришла с неожиданной стороны.
Мама решила позвонить маме Артема, спросить, что та думает по поводу нашего ночного сборища, а она ответила, что не думает и отпускает Артема, ведь если он захочет набедокурить, то сделает это и днем. В итоге мои родители развели руками и согласились отпустить своего ребенка в неведомую даль, то есть в соседний дом, заявив, что этот космос со звездами уже надоел дальше некуда.
3
После ужина, когда стемнело, я побежал к Глебу. Прямиком через детскую площадку, мимо маньячноглазого Чебурашки. Скоро он примется гулять по ночному двору. Днем обычно стоит и скучает, а в темноте с запоздалыми прохожими так и норовит