Так что после завтрака всем не магам я бы советовала заняться перетаскиванием запасов эликсиров непосредственно в Храм. Сейчас вся площадь заставлена ящиками и корзинами с этим добром, но необходимо сложить какую-то часть запаса буквально под боком у магов, чтобы в критический момент не пришлось мчаться на улицу и искать там необходимое. Каждый помощник будет прикреплен к какой-то группе, возле этой группы и нужно сделать запас: на полках или под лавками, чтобы не мешало. Еще необходимы крепкие полосы ткани и кляпы. К сожалению, маг, потерявший разум, может натворить много бед. Поэтому очень важно будет сразу по знаку наших жрецов, которые, милостью Марф, чувствуют безумие яснее прочих, спеленывать безумцев и затыкать им рот. Быть может, их потом удастся спасти, — Клайд уже научился различать за ровным голосом и приветливой улыбкой эмоции жрицы. Илис была собрана, деловита, спокойна — и в то же время она пребывала в ужасе и растерянности.
— Когда подобное происходило в последний раз? — спросил он, надеясь немного отвлечь ее.
— Очень давно. Более 800 лет назад здесь был собран Круг, заложивший основы магических Врат и круговорот монстров, переносящих в себе полезные ископаемые, — Илис потерла лоб, пристраивая противень с горохом над очагом. — Тогда было не такое мощное… противодействие. Но все равно, некоторые погибли.
— А в Адене собирали Круг когда-либо?
— Насколько я знаю, много раз. Но я не очень хорошо помню подробности. Твоя… старшая коллега должна знать об этом больше, — В глазах жрицы промелькнуло легкое презрение ко всем не-гномским делам, которое Клайд теперь различал той частью сознания, которая осталась ему от Далка. Ему стало смешно: вся ее мудрость и звание жрицы не могут стереть заложенное в детстве. Он и сам теперь немного… гном. Словно раньше в мире была для него одна главная раса — люди, а теперь стало две. Словно он узнал, что является полукровкой. «А как же эльфы?» — подумалось магу. — «Ведь у меня братишка-эльф!». В голове пронеслось теплой волной воспоминаний: Сэйт и его древние книги, розовые уши, пепельные волосы и честный взор. И эльфы тоже… главные!
— Скажи мне, Илис, неужели все, кто сейчас собрался в Храме, проходили когда-то обряд испытания, как и я? — высказал Клайд неожиданно поразившую его мысль.
— Древний закон един для всех, — важно кивнула жрица. — Не все они проходили испытание в Сердце Гор, но тем не менее все эти разумные по праву считаются друзьями гномов.
— Ясно… — задумчиво кивнул маг. — А часто виденное во время испытания оказывается правдой?
— Это зависит от… фундаментальности виденного. Как ты уже понял, горы неизменны, и реки, и долины. Если ты нашел во время испытания рудную жилу, скорее всего она окажется там и в реальности, если только не была выработана лет сто тому назад. Если обнаружишь отдельный камень, алмаз или изумруд, у него гораздо меньше шансов дождаться тебя в том же месте в этой реальности. Понятно, что деревья и кусты, монстры, мелкие ручейки и даже разумные настолько подвержены изменениям, что мало шансов найти их аналоги после возвращения.
— Но все-таки шансы есть?
— Да, порой бывает и так.
— А скажи, Илис, ты говорила, что некоторые испытуемые погибают. Что происходит с ними в этот момент?
— Насколько я понимаю, — жрица поудобнее устроилась на трехногом табурете у очага, — это зависит от того, успевает ли в момент смертельной опасности разумный осознать, в какой он реальности или нет. Если он… просыпается, то мы видим раны на его теле, или что-то иное, ставшее причиной гибели, и иногда даже успеваем ему помочь. Например, откачать, если он тонул, исцелить, если он был болен. За этим мы и дежурим возле испытуемых непрерывно.
Если же он не успевает вспомнить себя, то тело его исчезает, и мы ничем не можем помочь. Иногда мы даже не успеваем определить, где именно он погиб, потому что в лесу или в шахтах порой беда случается внезапно.
— А если успеваете понять, то там можно найти его тело?
— Да, конечно. Оно материально и не способно переместиться в другую реальность, как сознание. Только почти всегда это… уже поздно. — Илис тяжело вздохнула. — Я слышала про одного… м-м… попавшего в той реальности в лесной пожар. Поскольку в нашей действительности пожара не было, его удалось спасти.
— А теперь скажи мне, кто из испытуемых лет сто назад был магом и погиб в шахте, а тело не было найдено?
Жрица задумалась надолго. Он мешала горох деревянной лопаточкой и молчала. Потом ссыпала еще горячие зерна в прежний мешочек и задумчиво сказала:
— Я припоминаю два или три таких случая. Мне нужно уточнить по нашим книгам. Насколько я понимаю, у тебя не праздное любопытство?
— Насколько я понимаю, — в тон ей ответил маг, — на испытании ничего не происходит… просто так. Все имеет свою цель. Милостью Марф.
— Быть может, — медленно кивнула Илис. — Я просмотрю записи и скажу тебе. Подожди меня здесь.
— Спасибо! — поклонился Клайд. — Я буду возле Храма, если Кселла не уведет меня куда-нибудь.
— Не уведет! — уверенно ответила Илис и поспешно вышла из кухни.
— Что еще за мертвые маги, парень? — прогудел Кузьма, снимая и протирая свои очки.
— Ну как же! — пожал плечами Клайд. — Тот маг, которого нашла Вивиан возле «пузыря». Чья книга упала Далку в руки. От которого оставался мешок и ожерелье…
— Да зачем тебе это? — брезгливо передернула плечами Марусенька. — Бр-р!
— Ну, во-первых, как я уже сказал, я думаю, что во время испытания ничего просто так не происходит. Это такое состояние… само по себе волшебное. Во-вторых, его же нужно похоронить. А в-третьих… если он связан со мной и с Вивиан, то может быть он связан со всем этим… Равновесием?
— Ну, третье уж совсем не обязательно! — скептически заметила Сонечка. — Но похоронить его нужно, обязательно!
Клайд усилием мысли скользнул в воспоминания Далка. Это удавалось ему не без труда, словно приходилось нашаривать в собственной памяти узкий карман, где хранилась чужая жизнь.
Тела родителей Юнки так и не нашли тогда после обвала. Целые пласты породы сместились в тот раз, продолбиться внутрь было просто невозможно, это ведь не завал разобрать. Юнка носила в ближайший к этому месту штрек ветки можжевельника, украшала ими деревянную пирамидку, отмечавшую общую могилу ее родных. А возле дыры, из которой ее когда-то выпихал старший брат, посадила куст приземистого горного боярышника, почти стелившегося по земле колючими ветками и ронявшего осенью в трещину красные ягоды, похожие на крохотные яблочки.
А Сонечка? Как-то без слов магу было понятно, что да, в этой реальности все было точно так же. Или почти так же. Поэтому для нее на первом месте — упокоение погибшего мага. А для Марусеньки…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});